Mazai-Krasovskaya Jana - Деньги правят миром

— Эй, жиробасик!

«Вот она, настоящая жизнь. Стоит хоть мизер заработать, как местный рэкет тут как тут», — усмехнулся про себя Петр.

Местный рэкет в количестве двух светло-рыжих парнишек на полголовы выше него имел непритязательные одежонки, голодный вид и довольно щуплую конституцию.

«Сильно бить не буду», — подумал Петр и ответил:

— Чего надо, жертвы Освенцима?

— Кто? Жертвы кого?

После небольшого экскурса в историю, замаскированного под ужастик для уличных пацанов, отношение резко изменилось.

— Так ты… ты что, тоже маг?

— Да, я еще и волшебник. И магловские книжки читаю. Интересно — зашибись!

— И ты… помогаешь сквибке?! За деньги?! — пацаны прифигели.

— Да мне пофигу кому и что, я коплю. На кое-что.

— А-а-а. А родители что, не дают?

— Отца убили. А матери знать не обязательно.

— А на что копишь?

— Ну ты разбежался, я матери не скажу, а тебе сказать должен? Ща-а-аз…

Пацаны заухмылялись.

— А ты ничо… смелый. И сильный. Руки-то как, не отвалились? Экономка Финчей будь здоров корзинки набирает…

Он пожал плечами.

— Хочешь с нами?

— Куда это «с вами» и на кой-оно мне?

— Тебе — заработок.

— Тогда — сколько? И нафига оно вам?

— А у нас и так работёнки хватает. Взрослые за такое не берутся. Мы газеты разносим, «Ежедневный пророк», слыхал? Мелкие не могут, там помногу дают и таскать далеко, сумки тяжелые. А старшие нынче все в Хогвартсе, вот и не хватает у нас пацанов. Мистер Уэйн, управляющий, хотел было взять еще двоих, из Лютного, да им доверять… Один раз взяли по полпачки, и больше их не видели.

— А если я из Лютного?

— Да прям! — заржал рыжий, который потемнее. — Не-е, ты не похож. Ты похож на правильного хорошего мальчика. Не обижайся, правда похож! Но ты, вроде, ниче на самом деле. С газетами не сбежишь, ха-ха!

— Тут ты прав, не сбегу, — усмехнулся и первым подал руку: — Пит. Ну, и вы…всяко догоните, если что.

***

Курьер в газете…

Когда он поделился этим с матерью, она опять всплакнула.

«Похоже, скоро я все же получу иммунитет от женских слез», — думал Петр. А на следующий день уже звонко покрикивал:

— Ежедневный пророк! Изменения в политике Министерства по отношению к… — далее — в зависимости от номера. — Политика — искусство создавать факты, чтобы подчинять себе события и людей. Узнайте, что нас ждет дальше!

Отношения с остальной оравой пацанов — благодаря братьям Холидей, оказавшимися местными заводилами, и его знаниям и способностям хорошего рассказчика — сложились быстро и оставались ровными. Не то чтобы он любил много болтать, но общаться-то со сверстниками надо. К сожалению, Пит пока так и не смог стать таким же шустрым и юрким, как они (видать, не дано!), зато его начали уважать за силу: если в потасовке он мог кого-то захватить, вырываться было бесполезно. Да и удар у него оказался будь здоров, ладно хоть Джефф, схлопотавший перелом челюсти из-за того, что попытался пройтись по поводу неработающей матери Пита, не наябедничал. А знакомый маг его быстро подлечил. Так что стал он, конечно, не «первый среди равных», но вполне себе в десятке тех, кто имел авторитет. А достичь этого за пару месяцев среди уличных пацанов не так-то просто.

Родственников они навестили, после чего матери, определенно, полегчало. А ему бабушка с дедом помогли реально-материально: кедами! Осчастливленный Питер теперь радостно бегал по утрам и так же радостно носился с газетами. Работать было нетрудно (платили, правда, мизер, но к концу месяца у него накопилось на пару учебников для первого курса), времени отнимало в среднем чуть больше половины дня, а плюсов оказалась масса.

Во-первых, Пит уже, можно сказать, держал руку на пульсе: по крайней мере, знал, чем нынче кормят общественное мнение. А еще довольно многие купившие газету волшебники вполне благосклонно относились к одному-двум вопросам ребенка-волшебника — такого приличного, воспитанного и всем своим видом вызывавшего доверие. Так что к концу осени у него появилось немало хороших знакомых. А каким спросом пользовались его афоризмы про политику и политиков… Правда, он старался не злоупотреблять этим: привлекать слишком много внимания пока не стоило.

Собрав, наконец, десяток сиклей, Пит добрался до «Флориш и Блотс». И там долго выбирал, что же взять, пока не догадался зайти к старику Ходжезу в лавку старья, где вместо одного нового учебника взял сразу три: «Руководство по трансфигурации для начинающих», «Историю магии» и «Тысяча магических растений и грибов». Первую вообще-то можно было и не брать, все равно колдовать ему пока не светит, но он не мог выпустить из рук затрепанную, испещренную интересными пометками на полях книжку…

Аналитику по газетам (как же, читал от корки до корки — надо же знать, чем торгуешь!) он вел в своей голове довольно скрупулезно. Память не подводила. Вырисовывалась пока довольно вялотекущая борьба между сторонниками аристократии — типа, «консерваторами» — и какими-то «прогрессивными силами добра». Причем если в первой группе вырисовывалась какая-то цельная структура, то во второй — черт ногу сломит. Это его и заинтриговало. Чисто «спортивный интерес»: никуда лезть он не собирался, да и куда ему… в десять-то лет!

А с колдовством было… неплохо. По крайней мере, «растворять» стенку Пит научился. И не только видеть, но и слышать сквозь нее. Долго не мог решить дилемму: либо купить зимние кроссовки — погода уже не шептала об этом, а заявляла в голос, и спасали теплые носки да быстрая ходьба и бег… Либо книгу по чарам. Выручили снова предки: он даже от души расцеловал их за подарок. Конечно, теплые ботинки — не совсем то, но вот подошва отличная, и вообще, главное — удобство!

Рождество они с матерью впервые отмечали у стариков. Было по-семейному тепло, уютно, и… вкусно. Просто праздник живота. Правда, работу «свободной прессы» никто не отменял, так что поправиться Питу не светило. Как и постройнеть, увы, — видимо, тут уже с природой не поспоришь, тем более, что вся его родня была этакими колобочками примерно «метр с кепкой в прыжке», хоть это и несколько утрировано.

«Ну и ладно, — думал Петр, — буду богатырем. Ростом, правда, тоже не вышел, но, вроде как, были среди гномов, хоббитов и прочих низкорослых народов вполне себе не хилые ребята. Кстати…» — и он вспомнил о гоблинских восстаниях. Надо бы изучить этот вопрос. Жаль, у волшебников нет публичной библиотеки…

«Ох, женщина, ну когда же ты перестанешь разводить сырость по любому поводу», — подумал Петр, но вздохнул сочувственно:

— И что случилось на этот раз, мама?

Все же без причины та не плакала, другое дело, что причин было в последнее время слишком много…