Mazai-Krasovskaya Jana - Иммунитет III

Когда мальчишки наконец ушли, Снейп задумался. Кажется, ему светит работа по половому воспитанию… то есть просвещению. Вот уж не то, чего бы он хотел. Впрочем, Драко вскоре займется отец, если уже не занялся, хотя у них же вроде традиция — после пятнадцати… А вот Гарри… Может, Флитвик поможет, у него вроде неплохо получалось…

***

За очередным профессором ЗОТИ уже неделю как велось скрытое наблюдение, хотя сам Барти относил это к тому, что его студентов мало и, мягко говоря, не совсем удачно учили. Он решил это исправить, так что банка с пауками кочевала с ним вместе с урока на урок. Ему нравилось чувствовать испуг, злость, ненависть, но, когда Невилл Лонгботтом приходил на дополнительные занятия, в Барти невольно просыпалось уважение. Он уже понял, что тихоня и увалень останется таким не долго… Стоит лишь кое-кому выйти из Азкабана. Правда, это вряд ли случится скоро. А так он и сам повзрослеет, годы все равно возьмут свое. Нет, робкого мужчины из Лонгботтома не получится.

Чувствовал ли он свою вину перед ним? Не особо. Но сочувствовал. Мальчишке не повезло. Однако, если бы его родители продолжали носиться по рейдам, было бы примерно то же самое. Даже останься они живы и здоровы, парня все равно бы подкинули бабушке, иначе просто не смогли бы работать. Вот же дурость, этот Алисин феминизм! Ведь сама практически бросила своего ребенка вместо того, чтобы обезопасить и его, и себя.

А четверокурсники все чаще стали просить «подумать логически» прямо на уроках. И его словно накрывало… Юность, еще до того, как он пришел к Лорду… Память о том, как это было, почему. И появлялись новые и новые вопросы, прежде всего к себе. На большинство из них он не мог ответить с уверенностью, и это было странно.

Уроки же превращались в весьма интересные дебаты.

Например, о том, какой из годовалого ребенка может быть победитель. И что может представлять собой материнская защита, а также при чем тут любовь.

Когда Поттер цитировал Дамблдора, у Барти возникало то ли дежавю, то ли еще что… А главное, он начал проводить параллели между собой и Поттером, своей матерью и его.

В конце концов, ему пришлось себе признаться, что ему нравится этот бойкий и умненький мальчишка.

Вот только Малфой, как и прежде, вызывал в нем самые темные и опасные чувства. Может, дело было в том, что парень слишком похож на своего отца? Больной мозг Барти не мог дать ответа и не мог противиться тому, что чувствовал его хозяин. А тот жаждал… мести. Не ребенку, но его отцу, пацан послужил бы орудием. Так что стоило поддельному профессору увидеть белобрысую шевелюру, как его переклинивало…

Так было и на этот раз, когда он увидел, как мальчишки перекидываются заклятиями. Удобный случай!

Он бросил заклинание трансфигурации и с удивлением понял, что не все пошло по плану.

— **ять! — рявкнул хорек… хоречище, впечатавшись мордой в каменную плиту, и замолк.

Джарви?! Как это?

Но раздумывать Краучу было некогда: к зверьку бросился Поттер, а смотревшая на мальчишеские развлечения со стороны Грейнджер буквально повисла на его руке, и ей даже почти удалось отобрать палочку. Мордредова грязнокровка!

— Драко! — Поттер осторожно погладил хорька. — Ты как?

Он поднял возмущенное лицо.

— Профессор, вы…

В это время Крауч наконец отбросил от себя девчонку, да так, что та глухо шмякнулась в стену и молча по ней сползла.

Вот этого Гарри вынести уже никак не мог и с размаху что было сил засветил лже-Грюму аккурат в его знаменитый артефакт…

Стеклянный глаз с тихим звоном покатился по полу.

«Я же в жизни не рассчитаюсь за него», — промелькнуло в голове Крауча, но перед глазами начали расплываться странные цветные круги, потом ноги подкосились и его поглотила темнота.

Удар Гарри все лето ставил кузен, уже несколько лет отзанимавшийся в секции «благородного и истинно джентльменского вида спорта». Не то чтоб из Дадли был хороший тренер, просто Гарри никогда не любил уступать… Так что научился вкладывать еще и немного магии. А что? Все честно! Весовые категории-то разные!

— Что здесь происходит? — раздался голос Минервы МакГонагалл.

«Оказывается, иногда и наш декан может успеть вовремя», — подумал Гарри, потирая кулак. Крайние костяшки сильно саднило: видимо, глазницу Грюму перед вживлением артефакта еще чем-то укрепили.

Картину Минерва застала воистину странную. Оглушенный Грюм, мотая головой, медленно поднимался с пола. Гарри Поттер с болезненной ужимкой, одной рукой придерживающий гигантского хорька, второй подавал платок явно помятой мисс Грейнджер. Рон Уизли злобно прицеливался палочкой в Грюма. Откуда в Хогвартсе джарви?

Однако, этот вопрос она так и не задала.

— Прекратить! — скомандовала она почти автоматически. — Все к директору! Вас, мистер Грюм, это тоже касается.

Барти Крауч даже почувствовал некоторое облегчение. А что ему было делать? Прибить Поттера? Не хотелось, да и нельзя было. Расправиться с мелким Малфоем? Он вдруг понял, как это выглядело со стороны, и… покраснел. До того это было кретински: взрослый маг влез в детские то ли игры, то ли разборки. Тьфу.

Нечто визжавшее от удовольствия, когда Драко впечатался в пол, умолкло и сидело глубоко внутри, чему Барти был очень даже рад.

«Надо найти, что это может быть и как с таким бороться, — промелькнуло в его мыслях, пока они шли к кабинету Верховного Чародея. — Сорваться только и не хватало».

А там… Конечно, воспитательные меры дорогого директора давно не оказывали на него особого влияния, но на этот раз старику, кажется, удалось задеть его за живое. Наверное, потому, что темная тень, раньше все время словно обнимавшая Барти, убралась глубоко-глубоко.

«Кажется, оно боится Великого Светлого? — подумал Барти. — Чаще на чай к нему ходить, что ли?»

Детишек, естественно, пожурили, но оправдали: ведь магию никто из них не применял. Только, как обычно, взяли слово молчать об инциденте. Дамблдор даже мотивировал, мол, преподавателя же после начала учебного года не найти, а ведь уважа… хм, мистер Грюм все же неплохой специалист, правда?

Джарви только скрипнул зубами, а Крауч успел порадоваться, что никто не спешит расколдовывать парня — он пока не представлял, что выдаст, снова увидев Малфоя в его обычном облике.

И едва не заржал в голос, когда Поттер, уже выходя, бросил, словно читал его мысли:

— Пожалуйста, директор, может, пусть профессор Грюм что-нибудь успокоительное попринимает?

— Точно! — поддержал его рыжий приятель. — Потому что он, конечно, интересно ведет и все такое… Но уж очень нервный!

И детишки тут же скатились по лестнице.

— Спокойные авроры долго не живут! — рявкнул Барти, вспомнив наконец о необходимости соответствовать образу, и похромал поближе к директору. — Постоянная бдительность! — он грохнул кулаком по его столу.