Mazai-Krasovskaya Jana - Иммунитет II

— Мне просто надоело на это смотреть, — услышал он реплику Драко в ответ на вопрос Забини о том, что, собственно, происходит. — Отец одобрил.

— А, ну раз отец…

— Ты еще в гости ее пригласи…

— Если родители скажут, приглашу.

— Дра-ако… — протянула Паркинсон. — Она же…

— Неграмотная сильная ведьма, — перебил мальчишка. — Согласись, куда спокойнее, если она станет грамотной. А еще и кое-чем обязанной.

— О, Малфой, да ты начинаешь наконец вести себя как наследник! Одобряю, — кивнул Нотт. — А я уже подумывал, как бы ее приблизить. Для семьи такие помощники всегда ко двору.

— Присмотрись к пуффендуйцам, там вроде кто-то еще остался.

— Таких, как Грейнджер, больше нет…

— Твоя правда.

Занятые разговором слизеринцы чинно вышли из зала. Снейп двинулся за ними вслед: первого урока у него не было, зато потом… Закрутилось и понеслось так, что он почти забыл и о необыкновенно общительном Поттере, и о разговаривающей с Малфоем Грейнджер, но вот о планах самих Малфоев девчонку надо будет предупредить. Так что перед занятием он черкнул в блокноте Поттеру и Флитвику пару строчек.

***

Первую неделю третьекурсники могли посещать все предметы: кто-то написал в попечительский совет заявление о том, что его ребенок не желает выбирать втемную, его поддержали остальные, и директор распорядился провести вводные занятия по предметам для всех. Так что первым уроком у гриффиндорцев оказалось Прорицание.

Из-за привычки Гермионы все делать заранее они с Гарри оказались возле класса раньше всех.

— Ух ты, прико-ольно! — Поттер взялся за ступень веревочной лесенки и немного подергал. — Если профессор такая спортивная, я, наверное, тоже запишусь!

— Не вижу ничего хорошего, — ответила подруга, недовольно глядя на странное препятствие. — Мне уже кажется, я сюда совсем не хочу.

— Может, это способ отсеять лишних? Кто не смог залезть, тому тут нечего и делать?

— Как может быть связано умение лазать по веревке и прорицание, не пояснишь?

— Ты чего сердишься? А-а, ты в юбке… — Гарри хлопнул себя по лбу. — Так сделай из нее штаны, это же не проблема!

— Гарри, ты гений. Отвернись…

Школьная юбка быстро приобрела нужную перемычку из той же ткани, и девочка подошла к лесенке.

— Давай за низ подержу, будет проще, — предложил Гарри, прижимая нижнюю перекладину ногой. — Мы с Дадли по такой же на дерево в штаб этим летом лазили, я умею.

Вскоре они уже сидели на мягких пуфиках в полутемном, пропахшем какими-то благовониями помещении. Профессора они пока не видели, видимо, еще не подошла.

— А тут ничего, уютненько. Но вот запашок, — повела носом Гермиона. — Хоть бы проветрить немного, что ли. Тут, наверное, если просто посидеть часок, можно много чего напророчить.

Гарри хихикнул в ответ, чихнул и направился к ближайшему окну.

Не успел он сделать третий шаг, как его схватил за ногу кто-то, вылезающий из люка в полу.

— А-а-а! — мальчишка потерял равновесие и упал, а схватившийся свалился обратно в люк.

Снизу донеслась ругань.

Гарри потряс босой ногой и рванул вниз выручать собственный ботинок, а заодно и однокурсников.

Спустившись, он быстро объяснил, как надо придерживать лестницу. Гермиона увидела, как сначала вылез Симус Финниган, а следом ворчащий на него Гарри. Оказалось, это Симус его за ногу дернул. Класс постепенно заполнялся детьми, кто-то чихнул, закашлялся, наконец Дин Томас распахнул окно.

Тут же очень странным образом появилась профессор Трелони: в углу зашевелилась какая-то куча тряпья, и оказалось, что это учитель. На многих лицах читалось пока еще вежливое недоумение…

— Колоритная дамочка, — шепнула Гермиона, оказавшаяся за столом с Роном и Гарри. — Хиппи, наверное.

— Или ваще фрик… Тсс, тише. Ладно, какая разница, что на ней напялено, если она что-то умеет и сможет научить. Поглядим.

Профессор, похожая на безумную стрекозу из-за огромных очков с выпуклыми линзами (Гарри ей сразу же начал сочувствовать), подошла к окну и закрыла его. И странным голосом, иногда с подвываниями, начала вещать о прорицании как таковом, о внутреннем оке, об «особой предрасположенности», пока наконец не перешла к разливанию чая. Который, кстати, Гарри оценил. Неплохой был чай.

Они прихлебывали из чашек, а Рон в основном налегал на сладости.

— Ты пей, приятель, — шепнул ему Гарри, незаметно поставивший «купол тишины». Все-таки палочка в рукаве — это замечательная идея.

— Так спасибо, пью. А что? — поморгал тот густыми рыжими ресницами.

— Столько сладкого не ешь, попа слипнется…

— А я разбавляю… Вот бы так на всех уроках!

— Тогда точно слипнется, — фыркнула уже Гермиона. — Никакой чай не поможет.

Еле слышное «Фините» — и они услышали пророчество насчет февральской простуды, а когда в тишине раздалось драматичное «А на Пасху один из нас навеки нас покинет…», Гарри снова не удержался, шепнув:

— Кто-то переводится? Я слышал, Патил что-то говорили о новой школе в… Кулу, кажется? Неужели правда? И она это как-то узнала?

Он восхищенно посмотрел на Трелони, уже открывшую рот, чтобы сделать замечание.

— Я бы просила воздержаться от комментариев, внутреннее око не терпит суеты…

— О, простите, профессор, это случайно вырвалось. Просто так интересно!

Гермиона с удивлением смотрела на Гарри. Неужели он это серьезно?

Но, когда профессор буквально спровоцировала Невилла разбить чашку, а потом намекнула на здоровье его бабушки, друг не выдержал.

— А вот это уже некрасиво, — отметил он. — Бабушки вообще редко бывают здоровыми в силу, гм, особенностей возраста, а пугать впечатлительного подростка болезнью близкого человека по меньшей мере непедагогично!

— Не… пе?..

— Пе-да-го-гично. Вы же профессор, миссис Трелони, педагог, вы же знаете…

— Мисс, — озадаченно пискнула та.

— Простите, мисс Трелони. Педагогика — это наука о законах воспитания и образования человека, она изучает закономерности успешной передачи социального опыта старшего поколения младшему*.

— А… от старших младшим, да-да, конечно…

Глаза за стеклами-линзами окончательно расфокусировались.

— Чашку починить?

— Э? Что вы говорите? — Трелони почему-то шарахнулась в сторону и едва не полетела навзничь, споткнувшись об очередной пуфик. Невилл едва успел ее поддержать.

— Благодарю вас… Простите, мистер Лонгботтом…

Гарри вздохнул.

— Репаро, экскуро, локомотор.

Совершенно целая чашка приплыла прямо в руки Невилла.

— В следующий раз сам чини, умеешь ведь, — прервал поток его благодарностей Гарри. — Извините, профессор, но теперь все цело, можно продолжать? Что нужно делать? Смотреть, на что похожи оставшиеся чаинки?