Mazai-Krasovskaya Jana - Иммунитет

***

Поиск причин того, что чары спали, не дал никаких результатов. Да и откуда было знать магглам, как действует на живых существ коктейль из слез Феникса, яда Василиска и… остатков ими же растворенного крестража последнего сильнейшего Темного мага Британии?.. Кстати, еще со школьной скамьи — прекрасного оратора и рассказчика, великолепно умеющего убеждать…

Гарри точно так же неоткуда было почерпнуть подобных познаний. Мальчик вообще ничего по этому поводу не предполагал, но то, как изменилась его жизнь, ему нравилось. И то, как она продолжала меняться, его уже не столько напрягало, сколько радовало, несмотря на определенную, или, скорее, неопределенную опасность. Этим он и поделился с Дурслями.

— Кому я нужен? Зачем? Ну, убился об меня этот Волдеморт, так я-то ничего не делал…

— Гарри, я думаю, дело не в этом, - качнулся в кресле дядя. - Или не только в этом. Ты же у нас оказался богатым наследником, так?

— Ну… кажется, да, — Гарри до сих пор не знал подробностей насчет своих богатств, но кучи золота в сейфе видел собственными глазами.

— Богатый сирота… Странно, что никто из ваших не прибрал тебя к рукам. Очень странно!

Гарри вздохнул и поделился своими планами по поводу посещения Гринготтса. Дядя одобрительно кивнул.

— Пока что ты действительно не готов. Но кое-что я могу тебе подкинуть, — он протянул ему свою тетрадь. — Тут выписки из ваших законов по поводу магглов. Попробуй сделать так же относительно наследования вкладов.

Пока Гарри сидел за этой нудной, но необходимой работой, его брат (да, он все чаще стал так называть про себя кузена) потихоньку приканчивал «Оцеолу»* и испытывал разнообразные хитроумные ловушки на странных и наглых котах миссис Фигг. Индейцы в этом деле толк знали, он это быстро оценил. Вот только взять в руки яростно шипящую животину так и не удалось — приходилось выпускать. Но хозяйка теперь частенько по полдня не могла дозваться кого-то из своих питомцев.

Коты умнели постепенно, но весьма быстро, а Дадли незаметно для самого себя становился все изощреннее… и кое-что начал изобретать сам. Миссис Фигг уже дважды уезжала куда-то вместе с котами, но всякий раз возвращалась. И ей это было явно не по нутру. Дадли едва не поспорил с Гарри, когда противная старуха сломается: уедет и не вернется, но… Пусть этот секрет пока остается его собственным. Вот когда у него все наконец получится, тогда, может быть… Если брат уговорит отца присмотреть ему еще одного «бульдога»…

Стоп. Он же не может ходить с оружием. Но как бы он мог защититься без него? Лук и стрелы? Исключено. Долго. Трудно. И очень даже заметно: все равно, что натыкать в волосы перьев и пройти по Литтл Уингингу. А вот рогатка или праща… Да и лассо — ведь это просто длинный тонкий ремень или веревка, правда?..

Решено, если кто-то попробует на них охотиться, то Дадли Дурсль выйдет на тропу войны! И плевать, волшебники там или кто. Камень летит определенно медленнее пули, но уж точно быстрей заклинания!

Вот бы Гарри нашел чары прицеливания, чтобы из рогатки всегда попадать! Для Большого Дэ это все еще оставалось увлекательной игрой…

_______________________________________________________

* "Оцеола, вождь семинолов". Майн Рид.

К окончанию учебного года Северус был выжат, как лимон. Подставил его Слагхорн своим совершенно неожиданным уходом, сильно подставил. Ничего не хотелось — разве только перестать дышать. Конечно, можно было выбрать одну из десятка склянок, стоявших в его сейфе на отдельной полке, употребить — и не откачали бы даже в Мунго, но… Не мог он себе позволить эту роскошь: обет удерживал. Он должен прожить еще как минимум семнадцать лет. Пока мальчишка не встанет на ноги. Проклятое рабство у находящегося неизвестно где младенца… Мерзкое чувство, что сам себе не принадлежишь. Пальцы сжались в кулак от ненависти. Нет, не к ребенку, он-то тут при чем — к ситуации, к себе. Двойной агент? Двойной предатель… Вот зачем он выжил?

Хотя он и так не считал себя особо живым. Может, именно поэтому слизеринцы все-таки приняли его, как своего декана? Он слышал краем уха, как кто-то, кажется, Пьюси… — или это был Бёрк? — посочувствовал его утрате, и готов был в тот же миг разнести всю зеленую гостиную вместе с ее обитателями, но за мгновение до этого понял, что, по мнению ученика, он утратил: своего Лорда.

Он тогда расхохотался им в лицо, хрипло, жестко, впервые за эти годы. Детишки (хотя какие они детишки, на пару-тройку лет младше него!) побледнели и отшатнулись. А он всей шкурой многажды битого полукровки ощутил, что терять ему больше нечего. Ему было плевать на мнение этих аристократишек и всех их предков, оптом и в розницу, ему было плевать, кто и что о нем подумает или скажет, ему было плевать на опасность и плевать бы на смерть… Да вот только как плевать на ту, с кем только и жаждешь встретиться, чтобы сказать одно-единственное: «Наконец-то».

Такие люди не ищут внимания, но часто становятся его центром. Такие люди мало говорят, но их почему-то внимательно слушают. Очень внимательно. Всегда.

Популярно объяснив, как и почему глупцам в их рядах не выжить, и сгладив под конец жесткую тираду тем, что попавший в Слизерин по определению глупцом являться не может, он потребовал от факультета безоговорочного выполнения его закона. А тот был прост: всегда стой за своих и ничего не оставляй без последствий. Выводы дети сделали сами, нерешительно поглядывая на своего декана.

— При конфликтах с другими правы — свои? — юношеский басок Майка Рэйнолдса был первой ласточкой.

Снейп утвердительно кивнул.

— Все проблемы между собой решать только внутри факультета?

— Браво, мисс Таттл.

— Можно… все, только не попадаться? А если вы?..

— В том числе и мне, мистер Даркер, — ответил он, упреждая готовый сорваться вопрос. — Рэйнолдс, Таттл, Даркер с этого дня — старосты. Как вы поделите обязанности, мне все равно. Если вам нужны помощники, назначьте их сами. Вопросы? Нет? Все по спальням.

Факультет… воспрял. Аристократы, дети пожирателей, почти заклейменные этим родством, дети проигравших, третируемые детьми победителей, отчаянно нуждались в чем-то подобном. Он очень хорошо знал, каково это — быть все время преследуемым, не имея поддержки, и поэтому он ее дал. И этим победил всю их спесь — единственное, что их держало на плаву до этого. До него. Теперь они все держали друг друга. Вот только один вопрос он задал себе однажды: зачем он это сделал?

Следить за поведением он обязал старост, им же вверив наказания и поощрения; правда, и спрашивать с них стал по полной, за что, к его удивлению, уважение к его персоне только возросло. Выход из гостиной он попросту зачаровал таким образом, что ночью, не зная ключа, никто бы не смог ни войти, ни выйти. А ключевое слово знали только он и старосты. С тех пор деканство перестало причинять ему лишние хлопоты. А факультетские баллы неуклонно поползли вверх.