Мия Шеридан - Арчер будет молчать

Ее руки поднялись к моим бицепсам, и она водила по ним. Ее глаза затуманились, а губы сложились в немое «O», и сразу за этим я почувствовал, как она сжалась еще сильнее вокруг моего члена и начала биться в конвульсиях. Она ахнула и выгнула спину. По ее лицу пробежало выражение полного удовлетворения, и она тихо простонала, расслабляя тело.

Она мечтательно посмотрела на меня, пока я продолжал входить в нее, и нежно сказала:

– Я люблю тебя.

«Я люблю тебя», – сказал я одними губами, чувствуя первые уколы вдоль позвоночника. Я поднялся на колени, просунул руки под Бри, поймал ее за бедра и поднял вверх, чтобы я мог входить еще глубже. Я входил в нее все быстрее и сильнее, по мере нарастания наслаждения.

– О боже! – воскликнула она, вжимаясь в меня. По ней прокатилась еще одна волна оргазма. Ее глаза раскрылись, и она посмотрела на меня широкими глазами. Я бы посмеялся над ее удивленным видом, но то наслаждение, что курсировало по моему телу и заставляло член набухать и напрягаться в преддверии наступающего оргазма, было таким интенсивным, что я едва мог себя контролировать.

Я вошел в нее раз, и два, и мой мир разорвался на тысячу светящихся точек. Воздух вокруг нас, казалось, сверкал. Экстаз, глубокий и насыщенный, прошел по всему телу. Мой член бился в ней. Я кончил.

Когда я овладел собой, Бри смотрела на меня с интересом на лице. Могу лишь предположить, что на моем лице застыло похожее выражение. Я вышел из нее, держа свой полутвердый член в руке, и начал растирать семя, вытекающее из нее, по клитору и по складкам.

Я не знаю, почему делал это. Это был скорее инстинкт, необдуманный жест. Но я был заворожен тем, что мы только что разделили, и вид нас вместе, и доказательство моего наслаждения, размазанное по ней, возбуждали меня. Я был наполнен ощущением спокойного обладания, и мне это нравилось.

Я посмотрел на Бри – ее лицо обмякло, и она выглядела сонной и довольной. Глаза были полуприкрытыми, а выражение наполнено любовью.

Я отнял руку от члена и показал:

– Я люблю тебя.

Она улыбнулась мне и прижала меня к себе. Она гладила меня пальцами по спине, пока я не почувствовал, что сейчас засну на ней. Я быстро поцеловал ее в губы и поднялся, увлекая ее за собой в ванную, где мы помыли друг друга, не сексуально – но любя, нежно.

Когда мы закончили, мы вытерлись, вернулись в кровать и голые залезли под одеяло. Я прижал ее к себе и чувствовал себя таким радостным и довольным, каким не был никогда в жизни.

Я развернул ее, чтобы она видела мои руки.

– Однажды, – сказал я, – когда мы станем старыми и седыми, я посмотрю, как ты лежишь рядом со мной, совсем как сейчас, я посмотрю тебе прямо в глаза. И я буду знать, что всегда и навечно была лишь ты. И это, Бри Прескотт, станет моей величайшей радостью в жизни.

Она улыбнулась, и ее глаза наполнились – я знал это – слезами радости. Я прижал ее к груди, крепко, вдыхая ее запах.

Спустя немного времени я встал, услыхав вдали фейерверк. Я сонно осознал, что сейчас полночь, настал новый год, новое начало. Я крепче прижал к себе свою красавицу, она вздохнула во сне, и я закрыл глаза. Я был дома.

В следующие два дня мы только дважды выходили из дома Арчера. К счастью, это были как раз два моих выходных на этой неделе. Первый раз мы вышли за продуктами наутро после его возвращения и на обратном пути забрали Фиби. А вечером того же дня мы сходили в ресторан на другом краю озера. Гордость в глазах Арчера, когда он заказывал мне вино, а себе кока-колу, рассмешила меня, и я подмигнула ему. Смотреть, как он приходил в себя, было радостным зрелищем, и я чувствовала, что мне повезло, что мне выпало это увидеть. Я млела перед его непринужденным обаянием и красивой улыбкой. Я заметила, что официантка, которая нас обслуживала, считала так же. Она разглядела его шрам и заискивала перед ним весь вечер. Но меня это не сильно напрягало – даже наоборот. Могла ли я винить ее? Как сказала Натали, он вызывал у женщин желание приласкать его и облизать. Но он был моим, а я была счастливейшей девушкой на свете.

Мы еще поговорили о том, чем он был занят в эти три месяца, кого видел, где спал. О том, что одиночество, которое он испытывал, не убавилось, но преобразилось. Разница была в том, заключил он, что он наконец-то обрел себя и что он оказался куда более приспособленным, чем он сам полагал.

– Мне надо получить свои права, – сказал он, пока мы ели.

Я кивнула.

– Да, я знаю. Незаконный водитель, – сказала я, поднимая бровь.

Он улыбнулся, жуя.

– Если Тревис поймает меня, то запрет и выкинет ключ. – Он поднял брови. – Кстати о Тревисе, ты его видела? Он пытался разговаривать с тобой? – Его лицо было настороженным.

Я покачала головой.

– Пару раз, но я избегала его. Я была неразговорчива, а он не сильно давил. А от Виктории Хейл вообще нет ни слуху ни духу.

Он посмотрел на меня несколько мгновений и кивнул.

– Я оставил тебя одну разбираться со всем этим бардаком, и я очень сожалею об этом. Но Тори ненавидит меня, а не тебя. Возможно, я думал, что в этом плане тебе станет проще, если я исчезну. – Он посмотрел секунду в сторону, затем снова на меня. – Я поговорю с Тревисом и Тори. Ты сможешь сходить со мной и попереводить?

Я моргнула.

– Конечно, Арчер, но что ты хочешь сказать им?

– Я хочу завладеть землей, Бри. Городом. – Его глаза смотрели в мои, он ожидал моей реакции.

Я уставилась на него, затем закрыла рот.

– Ты готов к этому?

– Не знаю, – сказал он задумчиво. – Возможно, нет. Но я чувствую, что мог бы. Мне кажется, в этом городе есть несколько людей, которые могли бы помочь в этом – Мэгги, Норм, Анна, Мэнди… еще пара. В этом и будет вся разница. Потому я и думаю, что стоит хотя бы попытаться. – Он откусил и продолжил: – Мои родители совершили много ошибок, всю жизнь до самого конца. Но они были хорошими людьми. Любящими. Дядя Маркус не был хорошим человеком – и Тревис тоже сомнительный. А Виктория вообще хуже всех. Они не заслуживают победы. И может, я тоже, но может, и заслуживаю. И я готов попробовать ради этой возможности.

Я схватила его за руку, преисполненная гордости.

– Все, что нужно – я с тобой. Что бы ни было.

Он улыбнулся, и мы какое-то время ели молча, прежде чем я вспомнила о звонке детектива в день парада и сказала ему об этом. Он стал озабоченным.

– Под залог? Это не опасно?

Я покачала головой:

– Нет, нет, не думаю. Он не знает, где я живу, и он окружен адвокатами. Полиция знает, кто он. Просто… обидно, что все это занимает столько времени. Я хочу, чтобы все уже закончилось, а теперь наверняка будет большое разбирательство. Придется опять ехать в Огайо. – Я снова покачала головой.