Корнелл Вулрич - Романы

С балкона вернулась Марджори, бросив тем, что оказались к ней ближе всех:

— Странно. Там его тоже нет.

Ее мать, которая наконец была вынуждена снять трубку с аппарата, которым так долго пренебрегали, душераздирающе вскрикнула где-то у входа, вскрикнула всего один раз.

Вечеринка закончилась.

Глава 3

Расследование по делу о смерти Блисса

Лу Уэнджер вышел из такси, оставив покачивающуюся дверцу открытой, и протолкался через небольшую толпу зевак.

— Что тут произошло? — спросил он фараона, вытащив что-то из кармана куртки и показав ему.

— Свел счеты с жизнью. — Патрульный показал чуть ли не вертикально вверх. — Вон оттуда — прямо сюда.

Страницы реквизированного у кого-то вечернего выпуска завтрашней газеты лежали на земле, образуя продолговатый холмик, из-под которого торчала нога в лакированном полуботинке.

— Там наверху, по-моему, попойка. Видно, хватил лишку да наклонился лишку, вот равновесие и потерял. — Он приподнял уголок газеты, чтобы Уэнджер посмотрел.

Один из зевак, стоявший слишком близко и не готовый к подобному зрелищу, отвернулся, на всякий случай поднес ладонь ко рту и поспешно попятился.

— Ну а чего вы ожидали? Цветочков? — злорадно крикнул фараон вслед ему.

Уэнджер присел на корточки у холмика и принялся разгибать пальцы крепко сжатого кулака. Наконец он извлек нечто напоминавшее клуб застывшего черного дыма.

— Дамский носовой платок, — подсказал фараон.

— Да нет, шарф, — поправил Уэнджер. — Для платка слишком велик.

И снова посмотрел на накрытое тело.

— В лицо я его знаю, — заговорил ночной портье. — По-моему, сегодня объявляли о его помолвке с дочерью Эллиотов. Они живут в пентхаусе.

— Пожалуй, поднимусь-ка я туда и разберусь во всем, — сказал Уэнджер, вздыхая. — Порядок есть порядок. Вероятно, это займет минут десять, от силы — пятнадцать.

Однако уже наступил день, а он все так же упорно наседал на растрепанных, вконец измотанных гостей, собравшихся перед ним:

— И вы хотите сказать, ни один из вас даже не спросил имя этой девушки и никогда прежде ее не видел?

Все тупо кивали.

— Неужели никто из вас не поинтересовался, как ее зовут? Нет, что вы за люди, а?

— Мы все в то или иное время спрашивали у нее об этом, — удрученно признался один мужчина. — Но она упорно не хотела назвать себя. Каждый раз отделывалась какой-нибудь шуткой вроде: «Что значит имя?» [1]

— О'кей, выходит, она просто-напросто явилась без приглашения. Я хочу знать, почему же все-таки она явилась сюда, какой у нее был мотив. — Тут в комнату вернулась мать Марджори, и он обратился к ней: — Ну как, пропали какие-нибудь ценности? Из квартиры что-нибудь украли?

— Нет, — всхлипнула та. — Ни одна вещь не тронута. Я только что все проверила.

— Выходит, мотивом для проникновения в дом послужило отнюдь не ограбление. Согласно вашим утверждениям, она, похоже, весь вечер отшивала и обескураживала молодых людей, выделив Блисса, и, как только появилась возможность, осталась с ним наедине. Однако, согласно тому, что утверждаете вы, — он повернулся к Кори, — он даже не узнал ее по описанию, представленному ему портье из его дома. А когда прибыл сюда и увидел ее, то вел себя так, будто она ему совершенно незнакома. Если, разумеется, предположить, что это была одна и та же девушка. Вот, пожалуй, и все, что можно уяснить на данный момент. Никто не хочет что-нибудь добавить к ее словесному портрету, который вы составили?

Этого сделать никто не пожелал: ее видело столько людей, что описание и так вышло, что называется, исчерпывающим. Когда гости, оставив свои фамилии и адреса на случай, если они понадобятся для дальнейшего расследования, скорбно вышли один за другим, Кори бочком приблизился к Уэнджеру. Он был в стельку пьян и — одновременно — трезв как стеклышко.

— Я был лучшим его другом… — хрипло начал он. — Как вы все это себе представляете?

— Ну что ж, я расскажу вам, — ответил Уэнджер, уже собравшийся было уйти, — хотя никаких особых прав у вас на это нет, вы ведь ничем не лучше других. Все вроде бы указывает на то, что это — несчастный случай, кроме одного, а именно: после случившегося странная незнакомка убралась отсюда, вместо того чтобы, как и все остальные, остаться и расхлебывать кашу. А вот еще один весьма инкриминирующий момент в ее поведении: когда она встретила мисс Эллиот в дверях и последняя спросила, не видела ли та Блисса, незнакомка преспокойно ответила, что он был на балконе, вместо того чтобы завопить как оглашенная, что он только что упал оттуда, — и это было бы вполне естественным. Не исключена, разумеется, возможность, что свалился он уже после того, как она ушла в комнаты. Однако против этого говорит тот факт, что он прихватил с собой ее черный шарф. Выходит, что в тот самый момент, когда это произошло, она, весьма вероятно, все еще находилась с ним. Но ведь она могла просто уронить шарф или дать его подержать Блиссу, прежде чем войти в гостиную.

Как видите, расклад пока что пятьдесят на пятьдесят: какие бы доводы вы ни привели, с одной стороны, они тут же уравновешиваются какими-то доводами — с другой. Ее последующее поведение — вот что в конечном счете перетянет чашу весов в ту или иную сторону. Если в пределах одного-двух дней она, узнав, что ее разыскивают, явится к нам — обо всем рассказать и оправдаться, — тогда вполне возможно, это несчастный случай, а ушла она, просто чтобы избежать шумихи, потому как находиться на вечере у нее не было никакого права. Если же она будет скрываться и дальше и нам придется ее разыскивать, тогда, я думаю, мы можем с полным основанием утверждать, что это убийство. — Он сунул в карман блокнот, где зафиксировал собранные данные. — В любом случае мы ее найдем, будьте покойны.

Но они ее не нашли.

Отдел аксессуаров вечерней одежды универмага «Бонуит Теллер», пятнадцать дней спустя.

— Да, это действительно наша двенадцатидолларовая вуаль. Единственное место, где ее могли купить, это здесь: ее изготавливают по нашему заказу.

— Ну что ж, теперь пригласите сюда продавцов. Может быть, кто-нибудь из них вспомнит, как продал одну из них женщине следующего описания…

Когда все собрались и Уэнджер повторил описание разыскиваемой три раза, робкая щуплая продавщица в очках выступила вперед:

— Я… Я помню, что продала одну такую вуаль в черном варианте красивой девушке, отвечающей вашему описанию. Это было чуть больше двух недель назад.

— Хорошо! Отыщите, пожалуйста, квитанцию. Меня интересует адрес, по которому отправили покупку.

Пятнадцать минут спустя продавщица доложила:

— Покупательница заплатила наличными и забрала ее с собой; ни имени, ни адреса она не сообщала.