Вадим Никольский - Через тысячу лет [Научно-фантастическая проза]

— Все дело, однако, в том, — продолжал хозяин, — что процесс этого распада элементов совершается, к сожалению, чрезвычайно медленно, на наш человеческий масштаб, конечно… Если бы мы вздумали непосредственно утилизировать энергию наиболее интенсивного распада атомов радия, мы могли бы от одного килограмма радия получать около 18 килограммометров в секунду, что даже меньше четверти одной лошадиной силы… Правда, энергия эта излучалась бы непрерывно свыше двух тысяч лет… Задача современной науки и техники: найти средство ускорить и регулировать этот процесс распада. И мне удалось найти этот способ!..

Финк никогда не отличался особой любознательностью и прилежанием в области естественных наук. Поверхностное образование, полученное им в средней школе, сводилось, в конце концов, к механическому запоминанию ряда дат, цифр и имен, мало связанных между собой цементом общих руководящих идей. Пара популярных книжек по физике, клочки и обрывки десятка журнальных статей, бивших на сенсационность, составляли почти весь его умственный багаж, относившийся к тому, что он сейчас слышал. И хотя он был вполне убежден, что и в радиотелеграфе, мачты которого торчат около самого въезда в город, этот пресловутый драгоценный радий тоже играет некоторую роль, — Финку стало ясно, что открытие хозяина дома, если оно не бред и не фантазия помешанного, заключает в себе настолько ошеломляющие перспективы, что трудно как-то поверить этому сразу. По-видимому, нечто подобное отразилось на его лице, так как его собеседник быстро вскочил и встал перед Финком.

— Да, да, я вижу, что вы думаете, молодой человек! Вы думаете, что профессор Форс — старый шарлатан и хвастун! Так думали, впрочем, и другие! Ну да, моя ошибка была тогда в том, что я не мог дать тогда яркого и осязательного доказательства моего открытия. Теперь доказательство это налицо!..

С этими словами профессор Форс поднялся и жестом пригласил Финка пройти в соседнюю комнату. Там ничего не было, кроме небольшой бетонной тумбы и укрепленного на ней черного металлического аппарата, напоминающего величиной и формой сигарный ящик. Из ящика с одного конца шли спирали электрических проводов и торчала кверху тускло поблескивавшая тонкая стальная ось. Внизу под бетонной тумбой было отверстие, где неясно виднелись какие-то зубчатые колеса и валы, соединенные со стоявшей рядом небольшой динамо-машиной.

— Здесь перед вами еще далеко не совершенное воплощение моего открытия — ускоритель или акселератор типа А, соединенный с небольшим атомным двигателем, могущим вращать эту динамо-машину, дающую свет и тепло всему моему дому. Глядите, я кладу сюда ничтожную крупинку найденного мною особого состава, поворачиваю эту рукоять, включаю двигатель, и… теперь машина заряжена на несколько дней!..

На глазах изумленного Финка торчащая из сигарного ящика ось дрогнула и стала вращаться с головокружительной быстротой…

В комнате распространился легкий запах озона, и зазвучала громкая высокая нота, напоминавшая гудение нескольких роев рассерженных чем-то пчел. Еще поворот рукоятки, и стоявшая рядом динамо-машина завертелась и начали зажигаться контрольные лампочки на стенном небольшом распределительном щите в углу комнаты.

Урегулировав напряжение, профессор отнял руку от рычага и торжествующе посмотрел на Финка.

— Грандиозно! — воскликнул Финк. — Значит, никаких станций, никаких котлов, трубопроводов и турбин… Всё это вы запрятали в эту коробку. Но как это удалось вам сделать, уважаемый профессор? Впрочем, может быть, я задаю нескромный вопрос…

— Нет, отчего же, — снисходительно усмехнулся профессор, — отчего же! Всего вы, конечно, не поймете, — для этого надо столько же поработать над этим, как я, — да и главного я бы вам все равно не сказал… Но суть моего открытия заключается в следующем: вы, может быть, слыхали, что соединение некоторых химических элементов между собой происходит лишь в присутствии третьего элемента, который не принимает непосредственного участия в реакции и лишь ускоряет и облегчает их соединение? Химики называют это вещество катализатором…

Финк глубокомысленно кивнул головой.

— Таким катализатором служит, например, губчатая платина, вызывающая соединение кислорода и водорода… Примеров таких можно привести немало. Ну, так вот, — мне удалось найти такое вещество, которое, будучи примешано в ничтожных долях к особой смеси элементов, куда входят, между прочим, хром, уран и торий, способно при известных условиях вызывать дезинтеграцию, разложение самих атомов этой смеси. Условия эти — известным образом направленное мощное электромагнитное поле, в котором находится диссоциирующая материя и сам атомный двигатель… Характерная особенность последнего — это его компактность. Вы обратили внимание на его размеры? А ведь здесь упрятано, как вы выражаетесь, около двадцати лошадиных сил. Не буду останавливаться на деталях его устройства, скажу лишь, что кое-чем он напоминает турбину, только с чрезвычайно высоким числом оборотов, отчего, применив при конструкции этого двигателя высокие специальные сорта стали, мне удалось сделать его таким небольшим…

— Теперь вам становится ясным, какой переворот в промышленности и во всем укладе жизни произведет мой двигатель — двигатель Форс — недаром моя фамилия значит — «сила». Исчезнут неуклюжие корпуса силовых станций, исчезнет копоть и дым больших фабрик и заводов, в значительной степени ненужным станет каторжный труд углекопа, бесцельными сделаются гигантские дорогостоящие сооружения гидроэлектрических станций, пышно расцветет техника — с невиданной скоростью суда станут бороздить поверхность морей!.. Более того, распад атома освободит колоссальное количество теплоты, человек забудет о холоде и сможет даже по желанию менять климат и времена года… Вот вам картина применения моего двигателя и «ускорителя распада атомов»…

— Но как же, профессор, с воздухоплаванием? Ведь и там ваш двигатель должен произвести полный переворот, — воскликнул Финк, увлеченный грандиозными перспективами…

— В воздухоплавании? Я нарочно не упомянул о нем, чтобы показать вам кое-что, чего я достиг и в этой области, мой юный друг, — задумчиво произнес профессор. — Но вы должны обещать, что пока вы никому не скажете ни слова о том, что увидите здесь…

Финк, конечно, дал это обещание…

— Пойдемте за мной, — сказал ему профессор, направляясь к низенькой двери, ведшей в соседнюю, не видную с улицы пристройку. Последняя представляла собою небольшой, но высокий деревянный сарай с тщательно занавешенными широкими окнами, проделанными в верхней части стен. Середину его занимало какое-то странное шарообразное сооружение высотой около 3 метров от пола, из тусклого серого металла, — несколько сжатое по бокам и увенчанное темным овальным утолщением на конце.