Г.Ярцев - Цой жив ещё...

Щупа заметила, как искатель растирал плечо в месте укола; уверила — зонд сам рассосется и удивилась: информации до сих пор нет. Активировав экран своего ролла пришла в замешательство: анализ материала давно собран, но закончить и классифицировать вид прибор не мог; весь мерцал красным, указывая на зашкаливающие показатели. Анна, насупив брови, тоже всматривалась в мигающие числа, проценты, но ничего толком понять не могла.

— Во-о-оу… — Щупа повела пальцем к надписи LRP5. — Видишь? Его кости, чуть ли не вдвое плотнее наших, а это… — отмотала ниже, к ACTN3, — сверх нормы выделяет белок, отвечающий за контроль быстро сокращающихся мышечных волокон. Как быстро он бегает? А движется?

— Довольно бистро, — Анна вспомнила их побег от обезумевшего стада, но про пыльцу решила умолчать.

Щупа продолжала листать в поисках новых аномалий и очень быстро нашла. Для правильного функционирования организму необходимо всего три, три с половиной часа сна, но и в состоянии отдыха искатель находился в полудреме: малейший шум и бодрствование наступает практически моментально. С чем связана эта особенность, Щупа, не ходившая в Каторге, не представляла.

Увлеченная данными, не сразу заметила позади долговязого Пинга, вот уже несколько минут безуспешно пытавшегося заглянуть в вырез комбеза.

— Нузно сосдать ево айди и меткарту тля капсюли, — просвистело из-за плеча. Щупа не сразу отреагировала на просьбу инженера.

— Зачем?

— Стоби система приняла ево за своиво.

Пробежав глазами по экрану, Вероника утвердила объект и красные метки мигом исчезли. Внесла Цоя в базу Резервации, закрепила за ним капсулу двенадцать. Несколько секунд думала над именем профиля и, ухмыльнувшись, назвала «IDDQD».

Инженер открыл камеру — теперь провода и шланги торчали отовсюду, — грузная стеклянная крышка медленно поползла наверх.

— Снимай зелески и полесай, сдоровяк.

Цой, слегка наклонившись, заглянул внутрь капсулы, потом обратил взор к Анне. «Я доверился тебе, не обмани» — прочла по глазам. Не хотела обманывать; только помочь. Кивнула и искатель, освободившись от снаряжения, ловко забрался внутрь. Ложемент принял удобством, а прохладу, которой поделился с телом, Цой почти не ощутил.

Пинг подключил кегли к капсуле, вывел трубку к изголовью, объяснив, как пить. Бледные ручонки машинально заканчивали приготовления, а сам, чуть ли не выворачивая шею, смотрел куда-то, куда искатель не мог.

— Та-а… — растянул с наслаждением, — раньсе мозет и нет, но сейцас, это луцие сиски на Земле, — повернулся, зияя широкой улыбкой. — Осутис укол, ни бойса, всо нормальна, — закрыл скобой локтевой сгиб, нажал кнопку. Искатель почувствовал плавно впившуюся иглу. Пинг подключил несколько шлангов капсулы к аппарату в центре. Принялся за камеру директора и уже через несколько минут шланги тянулись и от нее. Соединив капсулы и настроив параметры, на экране ролла выскочила предупреждающая надпись о несовместимости пациентов; инженер тут же перевел полный негодования взгляд на Веронику и Анну.

— Все получится.

— Кто сказаль?

— Мозги, — ровным голосом ответила Щупа и, вернувшись к капсуле директора, вывела на поверхность стекла жизненные показатели. — Начнем с пробы, — обратилась к инженеру, не отрывая взгляда от белоснежных цифр. — Введи тридцать миллилитров крови донора.

Пинг не стал перечить и запустил гемотрансфузию; в конце концов, кто-кто, а Вероника никогда не совершит ничего, что может навредить директору.

Стеклянная крышка опустилась, наглухо закупорив капсулу искателя. Он не слышал ничего, тишина забилась в уши. Видел только, как разговаривают, безмолвно шевеля ртами, подобно рыбам в воде. Особенно забавным казались чернящие усы Пинга, причудливо шевелившиеся от каждого слова.

Показатели директора не изменились, и Вероника велела выставить передачу на пятьдесят капель в минуту. Шланги меж капсулами еле заметно отяжелели.

— Где ты его нашла, Мимимишка? — поглядывая то на искателя, то на экран с показателями, поинтересовалась Вероника.

— Не я. Он нашиол меня, когда челнок разбился.

— Расбилса? Как ето?

— Нас сбил Обелиск.

— Опелиськ? — недоумевая, переспросил Пинг.

— Объект Четире.

— Невосмозно, Опьект Читири не подавал никаких приснаков зизни после Инсидента.

— Тут есть всио, — Анна вынула из кармана цилиндрик-самописец, взятый из сбитого челнока Надежды. — Запуск с Арго, полет, и четире дня после крушения.

— Четыре дня? — голос Вероники дрогнул.

Анна кивнула. Зеленые глаза увлажнились.

— Васили и Зед чудом посадили челнок, но команда, экипаж, — с каждым словом говорить становилось сложнее, — умерли ещио в воздухе после попадания Объекта. Всио пищало, мигало, димилось, пробитий корпус бризгал, как фонтан Лас Вегаса. Васили велел мне заняться пробоиной, пока они с Зедом питались вировнять челнок, но я не смогла, — Анна спрятала лицо в ладонях, бубнила, готовая сорваться в слезы. — Нас сильно тряхнуло, я схватилась за шланги, и сделала хуже, вирвала их, разлила маслянистую жидкость. Зед поспешил на помощь, но поскользнулся, налетел на раскуроченную панель, а потом… — Анна замялась, к горлу подступал тяжелый ком, выговорила с трудом: — голова с плеч.

На глазах Вероники выступили слезы. Побежали по щекам.

— А Василии, Василии… Я его мучила, не давала умереть четире дня. Боялась, но потом… убила его, — взревела, — усыпила, как животн…

Щупа не позволила ей закончить, и крепко сжала в объятиях. Успокаивающе гладила по голове, приглаживала спину.

Пинг, все то время безмолвно глядя на них, невольно вспомнил фильм, начинавшийся точно так же, но, быстро отогнав непристойные мысли, поник в печали, осознав, через что прошла женщина, чьей единственной задачей являлось оказание психологической помощи.

— А потом пришиол он, — Анна, сопя, кивнула на Цоя. — И помог.

— Как там говорил профессор Алексей? — Вероника с задором в голосе пыталась ободрить подругу. — Человек человеку друг, товарищ, обед и новые органы?

— Друг и товарищ, — резюмировала Анна.

Обратили взгляды на искателя. Увидели как тот, искоса глядя на них, потягивал воду из трубки и пытался разобрать диалог.

— Раз он нас больше не слышит, — Пинг с облегчением перешел на обще-английский, — говорить на русском не обязательно? Чуть язык не сломал!

— Не обязательно, Пинги, во всяком случае, пока. Мимимишка, он единственный, кого ты встретила?

— Нет, Щупа, вовсе нет! — немного оживилась Анна и рассказала об увиденном. О том, какой путь преодолела, добираясь до Резервации.

— Как они выжили? — Вероника ушам не верила. — И в такой близости к Объекту…

— Как раз это логично, — рассудительно вставил Пинг. — Вспомни сводки, отчеты. Твари бежали прочь, как от огня Второго Холокоста.