Анатолий Иванов - ЛОГИКА КОШМАРА

Магаданский историк С.Наумов за свои статьи о еврейской верхушке ГУЛАГа подвергся нападкам со стороны некоего Ф.Врублевского, который в “Магаданской правде” от 12 ноября 1989 года использовал примерно такую контраргументацию: ну как же было евреям не возглавить ГУЛАГ, ведь они до революции были такие бедные и несчастные, их притесняли, царский закон запрещал евреям иметь землю и даже жить и работать в сельской местности, заниматься земледелием”. Лучшим опровержением измышлений Врублевского служит автобиография Троцкого “Моя жизнь” (Изд. Гранат, Берлин, т.I), а в ней говорится (с.22-23): “Отец мой был земледельцем, сперва мелким, затем более крупным… В Херсонской и Екатеринославской губерниях имелось в те годы около сорока еврейских земледельческих колоний с населением около 25000 душ. Отец купил у помещика Яновского свыше ста десятин, да десятин двести держал 1 аренде”. “В годы больших посевов нанимали сотни рабочих (там же, с.42).

Первой любовью молодого Троцкого, еще до знакомства с марксизмом, было масонство. В течение нескольких месяцев он усердно читал книги по истории масонства и завел себе специальную тетрадь по масонству в тысячу нумерованных страниц, куда мелким бисером записывал выдержки из многочисленных книг, чередуя их со своими собственными соображениями о масонстве (там же, с.144-145). Жаль, пропала тетрадь, интересно было бы сегодня почитать эти “соображения”, особенно в свете того факта, что, вырвавшись из сибирской ссылки и попав во Францию, Троцкий вступил там в одну из лож Великой ложи Франции и получил степень подмастерья (Людвиг Хасс. Масонство в Центральной и Восточной Европе в ХVIII и ХIХ веке. Вроцлав, 1982, с.487). Правда, потом, утверждает Л.Хасс, Троцкий порвал с масонством, и эту версию подхватила Н.Берберова, которая говорит, будто Троцкий “вошел и вышел”. Но мы-то знаем, что из масонства так просто не выходят. Как писал И.Кобзев в поэме “Выстрел”

…в ложе той

Был счет своих особых выгод,

Точь-в-точь как в шайке воровской,

Где рубль за вход, и два – за выход!

Люди, якобы выходящие из масонства, как правило, выходят из него со спецзаданиями, чтобы в случае провала последних тень не пала на масонство. И хотя именно Троцкий вместе с Бухариным и Радеком потребовал поставить на повестку дня IV Конгресса Коминтерна в ноябре 1922 года вопрос о несовместимости членства в компартии с пребыванием в масонских ложах (см. статью Ж.Коля “Масоны и коммунисты”, журнал “Крапуйо”, №41, зима 1976), это ничего не доказывает: папа Бенедикт ХIV тоже осудил в 1751 году масонов, сам будучи масоном. Следует обратить внимание и на сделанный Троцким выбор: он вошел в систему Великой ложи Франции, т.е. отдал предпочтение шотландскому ритуалу, а ведь знал, что в этой системе “сильны элементы прямой феодальной реакции”. Откуда вдруг подобные симпатии у такого убежденного революционера?

Троцкий начинал на II съезде как верный соратник Ленина, но внезапно и резко с ним разошелся, разглядев в нем диктаторские замашки, и тогда же придумал кличку “Максимилиан Ленин” (с намеком на Робеспьера). Такие же замашки были и у самого Троцкого, но об этом он скромно умалчивает. От большевиков он отошел, но и к меньшевикам не прибился, за что Мартов (Цедербаум) прозвал его “человеком, который всегда приходит со своим собственным стулом”. Уже в годы первой русской революции Троцкий спелся с Парвусом (Гельфандом), который впоследствии организовал финансирование партии большевиков германским генеральным штабом. В оценке либеральной буржуазии Троцкий и Парвус были согласны с большевиками, а в типичной, как мы уже говорили, для еврейских революционеров, оценке, точнее, недооценке крестьянства – с меньшевиками, так что “собственный стул”, как видим, состоял из половины двух чужих стульев. Но, так или иначе, Троцкий приобрел всероссийскую известность, как руководитель Петроградского совета, раньше Ленина.

Возвращение блудного сына в объятия Ленина и партии большевиков произошло лишь в 1917 году, но он вернулся не один, а в сопровождении разношерстной оравы так называемых “межрайонцев”, в состав которой входили, в частности, Урицкий, Иоффе, Луначарский, Рязанов (Гольдендах), Юренев (Кротовский), Карахан, Мануильский, и Владимиров (Шенфинкель).

В первом советском правительстве Троцкий был наркомом иностранных дел, а в 1918 году занял пост председателя Реввоенсовета (РВС), т.е. наркома обороны, и прославился в годы гражданской войны как “непобедимый вождь Красной армии”. На своем персональном поезде он объезжал войска, выступая с напыщенными речами, но не всегда имел успех у аудитории. Однажды в районе Царицына иззябшие, голодные красноармейцы, увидев этого барина в роскошной шубе, взревели: “В штыки его, суку!” – и чуть не прикололи. Троцкого спас комиссар части, отец писателя Л.Корнюшина, со слов которого и известно об этом эпизоде.

Но неправильно думать, будто Троцкий только произносил речи, и когда Д.Волкогонов утверждает, что у Троцкого “самая сильная сторона заключалась не столько в организаторском таланте, сколько в ораторских способностях и остром, часто парадоксальном уме” (Триумф и трагедия. М., 1989, кн.I, ч.I, с.116), он расходится в этой оценке с Лениным, который ценил в Троцком именно организаторские способности, а с Троцким, как известно работал Ленин, а не Волкогонов. В особую заслугу Троцкому Ленин ставил привлечение военспецов. Сам Троцкий рассказывает, что Ленин в марте 1919 года подумывал о том, не прогнать ли всех спецов, но, он, Троцкий, ответил ему, что в Красной армии служат 30 тысяч лучших царских офицеров, а в 1918 году они составляли 76% ее командного и административного аппарата (Л.Троцкий. Сталин. 1985, т.II, с. 80-81). Расходится с ленинской оценкой и Р.Медведев, когда приводит на стр.81 своей книги “К суду истории” отрывок из письма В.Трифонова (это отец писателя Ю.Трифонова, мать писателя носила фамилию Лурье), который называет Троцкого “бездарнейшим организатором” и хвастается: “Армию создавал не Троцкий, а мы, рядовые армейские работники” О том, каким “работником” был сам В.Трифонов, можно судить по оценке Сталиным его роли как члена РВС 3-й армии: Трифонов “не наблюдает за снабжением, не наблюдает за органами политического воспитания армии и вообще как будто ничего не делает” (Д.Волкогонов, цит. соч., с.96). Кроме того, высказывание В.Трифонова явно отдает душком “военной оппозиции”, отстаивавшей методы партизанщины. За этой оппозицией, которую возглавляли бывшие левые коммунисты В.Смирнов, Ярославский и Сафонов, негласно стоял Сталин, пытавшийся уже тогда с ее помощью прощупать окольным путем, насколько прочно сидит Троцкий. Но в военную оппозицию” Сталин вместо себя подтолкнул Ворошилова, сам же выступил в поддержку линии Ленина, Троцкого и Сокольникова на создание регулярной армии.