Татьяна Москвина - Ничего себе Россия

Чистота и сила рассказанной истории (сценарист-дебютант Дмитрий Соболев) подкреплена замечательной работой оператора Андрея Жега-лова - северная симфония света, воды, снега и клочков суровой земли восхитительна в своем суровом аскетизме и настоящей, трудной красоте. Никаких натужных метафор и символов, ничего невнятного и «потустороннего». Лунгина интересуют только люди и их отношения, он не занят никакой специальной религиозной проблематикой. Сосредоточившись на людях и избегнув лишнего пафоса, режиссер выиграл, сделав фильм, который сильно и живо задевает душу. К тому же ему удалось во всей красе показать отличную, не уничтоженную еще русскую актерскую школу (Сухорукое, Дюжев, Юрий Кузнецов, НинаУсатова) -и необъятный, чудный, оригинальный дар Петра Мамонова.

Русские люди в «Острове» представлены не как тупые и примитивные животные, жаждущие только материальных благ и готовые ради этого на все, даже на взаимное истребление, но как духовные существа. Способные на веру, на подвиг, на самоотречение, даже на чудо. Думаю, зритель не сможет не отозваться на такой импульс, и количество странников и бродяг, ищущих в дебрях современного Вавилона чистый и трудный «остров» своей души, картина Павла Лунгина мощно увеличит.

Фильм «12» Никиты Михалкова

Двенадцать российских мужчин среднего и старшего возраста, разной национальности, непростой судьбы заперты в спортзале обычной школы, соседствующей с судом. Сейчас и здесь, среди атрибутов физкультуры, иод школьные звонки и гам детских голосов, мужчины обязаны стать выше личных пристрастий и национальных предрассудков. Они - высший закон. Они - присяжные заседать ли, и от их вердикта зависит судьба человека.

Дело поначалу кажется простым и очевидным.

Один русский офицер, служивший на Кавказе, усыновил осиротевшего чеченского мальчика Ума-ра, найденного при зачистке территории. Он привез мальчика в Москву и занялся его воспитанием; В один непрекрасный день офицера нашли зарезанным, его воинская пенсия была похищена, объявились и свидетели - старичок снизу и соседка Ha-? против показали, что мальчик (ставший юношей подсудного возраста) угрожал приемному отцу,? старичок еще и якобы видел его сбегающим по лестнице в час убийства. Улик достаточно. Подсуди мому грозит пожизненное заключение - осталось только вынести вердикт.

Такова завязка новой картины Никиты Михалкова «12». В ее глубокой основе лежит известная, дважды экранизировавшаяся американская пьеса «Двенадцать разгневанных мужчин», русифицированная Михалковым, а также В. Моисеенко и А. Новотоц-ким (толковые парни, сценаристы картины Звягинцева «Возвращение», которая получила «Золотого льва» в 2003 году). В сценарии явно сказался страдальческий опыт самого Михалкова в качестве Председателя союза кинематографистов России: он вдоволь насмотрелся, что такое «русское собрание», с его патологической страстностью, непредсказуемостью, анархией, переменчивостью мнений, изматывающей нервы энергетикой раздора. И эта «эстетика русского собрания» воплощена в картине блистательно.

Тема фильма - как найти конкретную истину о конкретном человеке сквозь тяжкую огромную толщу расовых и национальных предрассудков и антипатий, личных пристрастий, амбиций и обид. Как вырастить небесно-общечеловеческое из земного - национального и личного.

Тема крупная, да и фильм не мелкий. О нем будет много споров-разговоров после премьеры в отечестве, я лишь постараюсь изложить самые первые впечатления о картине, увиденной мною только чтр на Венецианском кинофестивале. Для более солидного анализа надо будет посмотреть фильм еще раз (и мысль об этом вызывает интерес и удовольствие - лента не одноразовая) и подкрепить рассуждения освежением в памяти американского первоисточника. Так что уж извините - пишу по горячему следу и, на всякий случай, для нетерпеливых читателей сообщаю вкратце: да, новое творение Михалкова мне понравилось, чрезвычайно понравилось, но с некоторой шероховатостью, «зацепкой» какого-то смутного несогласия, которое вот тут же, на ваших глазах, в процессе сочинения текста я и постараюсь выговорить для читателей терпеливых.

На 64-й Венецианский кинофестиваль Никита Михалков прибыл в финале, когда американские звезды и акулы глобального кинобизнеса отправились по своему графику на фестиваль в Довиле вместе с мощной свитой из журналистов, дистрибьюторов и пиар-агентов. Опустели террасы отеля «Des Bains», осиротели кафе и траттории. Гуд бай, Америка - здравствуй, Россия. «12» показали международной общественности 6 и 7 сентября - под закрытие, на котором Михалков получил специального «Золотого льва». Лев же не специальный, а обычный, достался Энгу Ли за картину «Вожделение», что, учитывая национальность председателя жюри Чжана Имоу и общую «чайнизацию» мира, попятно. Не знаю, насколько этот специальный лев ухо: лит честолюбие Никиты Михалкова, но уж реакция публики должна была осчастливить и обнадежить режиссера вполне: фильм приняли с восторгом. Два с половиной часа «русского мужского балета» в поисках истины, снятые на пределе возможного в кинематографе мастерства, удержали внимание пестрого интернационального зрителя абсолютно.

Никита Сергеевич появился в Венеции с женой и обеими дочерьми, сильно похудевший, чрезвычай но напряженный и взволнованный, в оригинальном «дизайне» комдива Котова на войне (щетина на лице, высветленные волосы) - прямо «из окопов», то есть со съемок «Утомленных солнцем-2». Волнение его не удивительно. Между «Сибирским цирюльником» и «12» пролегла творческая пауза длиной в девять лет.

Уровень предъявленного в картине мастерства свидетельствует о том, что это безобразие. Он мог бы делать вообще по фильму в год, да еще, подобно живописцам прошлого, держать мастерскую, где ученики работали бы в его манере и выпускали «картины школы Михалкова». О кино он знает почти все, и по части работы с экранным пространством и временем ему равных мало. Схватить намертво зрителя камерной историей, происходящей в замкнутом пространстве, без секса, без насилия, без спецэффектов, без террора мелькающими красивостями! на одной игре актеров и фейерверке режиссуры - это надо уметь, и он это умеет.

Дело тут не только в прирожденном таланте. Никита Михалков - это мощная, динамичная, развивающаяся творческая система, способная к постоянному обучению. Его композиционное мастерство (особенно расстановка фигур) и понимание роли света в пространстве основано на пристальном многолетнем изучении живописи (отсылаю желающих к уникальному проекту Михалкова -многосерийному авторскому фильму «Музыка русской живописи»). Его умение чередовать атмосферы и настроения исходит из недюжинного чувства (и знания) музыки. Он, как никто, может выжать из артиста, полностью его растормошив и раскре постив, все лучшие силы. Наконец, Михалков полностью усвоил уроки новейшего кинематографа с его «кинематическим дизайном» - и благополучно перетащил к себе кое-какие его достижения вроде жестких монтажных стыков и эффектных статичных планов, длящихся не более секунды (такого раньше у него не было). Но перетащил лишь в качестве легкой приправы к основному блюду, изготовлением которого и славен - традиционному психологическому кино с живым внутренним пространством.