Алексей Фомичев Преодоление

Здесь торговали решительно всем. От продовольствия до фуража, от столярных инструментов до оружия. Ткани, меха, повозки, лампы, специи, металлы. Сотни продавцов и тысячи покупателей. Гвалт и шум, ржание лошадей и крики зазывал.

Отдельно от остальных стояли большие палатки с живым товаром. Там женщины торговали своим телом.

Герман думал, что здесь бордели набиты дешевыми шлюхами с расплывшимися фигурами, обвисшими грудями и ис ** питыми лицами. Но каково же было его удивление, когда он увидел точеные фигурки молодых девушек. Высокие груди, тонкая талия, стройные ноги.

Впрочем, и стоили они прилично. Купить два-три часа такой девочки мог позволить себе только небедный человек. Для тех, у кого в кармане не так много понгов, были палатки с девочками попроще. Но все равно пригожими.

Жрецу не приличествует находиться рядом с гнездом разврата. Герман прошел мимо палаток проституток и внезапно вышел на самый берег озера. И только сейчас увидел главную достопримечательность рынка – торговые ряды на сваях.

Довольно значительная часть рынка стояла на воде. На толстых просмоленных сваях, потемневших не только от смолы, но и от времени. У настила было несколько причалов, здесь стояли лодки: весельные и парусные.

Близость к воде и свежий ветерок, гулявший между рядами, разгонял неприятные запахи от скота, смол и нечистот.

Герман прошел по рядам с мясом, птицей, рыбой, фруктами, овощами, крупами, молочными продуктами. Выбирал то, что можно долго хранить. Деликатесы не брал, они не по карману жрецам.

Завернул к оружейникам. Посмотрел, правда, издалека, на револьверы, ружья, винтовки, ножи, сабли. Впрочем, последние продавались исключительно как сувениры. Время господства холодного оружия на побережье безвозвратно ушло.

Потом его занесло в какой-то закуток, отгороженный от остальных рядов высокими палатками и стеллажами пустой тары. Тут тоже торговали всякой всячиной. Однако зоркий глаз наемника приметил и кое-что еще.

Изредка у прилавка или в руках продавца мелькали предметы непонятного назначения. Герман не сразу разобрал, что это детали и фрагменты аппаратов или устройств. Похоже, тут продавали и покупали древние предметы, вернее – их остатки.

Кому и зачем могли понадобиться разбитые вещи, сложно понять. Но судя по ручейку гостей, интерес к древним вещам был.

А ведь недавний указ запретил подпольную продажу таких предметов. Выходит, тут контрабанда. А где контрабанда, там и полиция. И Служба Надзора!

Герман поспешил покинуть это место, дабы не попасть на глаза возможным шпикам и агентам.

Заплечный мешок был полон, и задерживаться дольше необходимого на рынке Герман не хотел. Он ускорил шаг и вышел к одному из входов рынка. Пошел вдоль улицы к стойлу, продолжая с любопытством смотреть по сторонам. И в какойто момент заметил напряженный взгляд, устремленный на него.

Герман попробовал рассмотреть, кто бы это мог быть, но обладатель взгляда уже исчез в толпе. Ветров нахмурился. Плохой признак – ненужный интерес.

Забрав лошадь из стойла, Герман повел ее в поводу к другой улице, где движение посвободнее. Они миновали узкий переулок и уже сворачивали к дороге, когда под ноги наемнику подкатился какой-то юркий хмырь. Толкнул коня, сам отлетел в сторону и громко завопил:

– Ай, кара небес! Покалечил, гад проклятый! Ноги отдавил! Ай!

Хмырь упал на мостовую, потом вскочил и, прихрамывая, побежал к Ветрову, потрясая кулаками и сыпля проклятиями.

Если бы Герман не был внутреннее готов к какой-то выходке, он, может быть, и отреагировал как обычный человек: остановился и попробовал бы выяснить, в чем дело.

Но наемник был битым волком и на такие подначки не велся. Пока оборванец скулил, Герман успел крутнуть головой и заметить двух амбалистого вида парней, стоявших по обе стороны дороги. Они вроде бы как были ни при чем. Но взгляды и напряженные фигуры выдавали в них людей, остро заинтересованных в происходящем.

Все стало ясно. Обычный дорожный налет под видом защиты обиженного человека. Странно только, что выбрали целью служителя культа. Может, посчитали наиболее слабым, уязвимым из всех? Халат немного скрывал стать Ветрова, хотя высокий рост и крепкое телосложение должны были отпугнуть грабителей. И все же не отпугнули.

* * *

Вопящий проклятия хмырь прыгнул прямо на Германа. Тот успел посторониться и пропустить его мимо. Хмырь неожиданно для себя вылетел на подошедшего ближе амбала, на миг замолчал, не понимая, как это могло выйти. А амбал, не успев перестроиться, начал играть свою роль.

Насупив брови и набрав воздуха в грудную клетку, отчего она стала в два раза больше, он крикнул:

– Что ж ты, гад, добрых людей обижаешь? Почто сирого ударил?

«Сирый», поняв, что все пошло не по плану, вновь бросился на наемника. Но не рассчитал слегка и на бегу задел амбала боком. Как ни мал был хмырь, его веса хватило, чтобы сбить товарища в сторону, прямо на Германа.

Амбал машинально махнул рукой, целя в наемника. Удар вышел с широким замахом, отбить такой не составляло труда. Но Герман пригнулся и кулак просвистел над головой.

Амбала занесло прямо под ноги хмырю. Оба столкнулись и упали на мостовую под громкий смех прохожих. Налет перешел в фарс.

Второй амбал, повзрослее и поумнее (наверное, старший), нападать не стал. Он уже понял, что моментальный наскок не удался и теперь все окружающие видят, кто на самом деле заводила схватки.

Старший обошел лошадь и двинулся к подельникам остановить их. Но не успел. Первый амбал вскочил на ноги, оттолкнул стонавшего товарища и бросился на Германа.

Теперь играть в уклонения было сложнее, амбал явно не дурак в уличной драке, а за поясом нож. Пустить его в дело этот налетчик не применет.

Герман шагнул вперед, встретил удар жестким блоком и сам ударил костяшками пальцев в шею амбала. Тот рухнул под ноги, словно подстреленный.

Следом напал и хмырь, успевший вытащить нож из-за голенища сапога. Герман отшагнул назад, снял с седла кнут и, крутанув им, щелкнул хмырю меж ног. Тот завыл уже всерьез, тонким голоском, упал рядом с амбалом и стал кататься по мостовой.

Прохожие, успевшие образовать круг, встретили падения налетчиков свистом и смехом. Были слышны ободрительные выкрики в адрес жреца и совет задать им покрепче.

Старший налетчиков протиснулся сквозь толпу и встал над друзьям. Тех уже хотели бить скопом, бандиты никому не были по нраву. Старший с трудом защищал их, одновременно пытаясь вытащить из толпы.

Герман, поняв, что на секунду оказался не в центре внимания, схватил лошадь под уздцы и шмыгнул вбок. Его охотно пропустили и еще сказали что-то одобрительное.

Уже выходя на соседнюю улицу, Герман заметил фигуры полицейских, спешивших к месту схватки. Ветров вскочил на лошадь и направил ее прочь от опасного места.