Алексей Фомичев Преодоление

Кир просидел в комнате полчаса. Ничегонеделанье вгоняло в тоску, но от вещей далеко не отойти. В конце концов он решил прогуляться до бара мотеля.

Идти в наряде жреца, конечно, глупо, и Кир скинул халат. В рубашке без рукавов и просторных штанах он выглядел вполне нормально.

Бар был скудноватым для мотеля. Не очень просторное помещение с двумя окнами, несколькими столиками и узкой стойкой. Выбор спиртного небогат: несколько сортов вина и крепких напитков, легкая закуска. Владельцы мотеля считают, что постояльцы привозят еду с собой.

Шилов подошел к стойке, кивнул скучавшему за ней сонному мужику в легкой безрукавке, попросил стопку бракла и сел на стул.

– Что нового? – спросил он.

Бармен налил бракла и неопределенно буркнул. Потом кивнул на подставку у окна. Там лежали газеты. Кир рассмотрел на странице фото канцлера.

Он подошел к стойке, взял газету. Номер был сегодняшним. Первая и вторая полосы посвящены покушению на канцлера. Третья – реакции властей на убийство лидера страны. А дальше шли местные новости.

Кир сел за ближний столик и стал бегло просматривать газету, изредка бросая взгляд в окно.

** * * *

Тон статей был одинаков: всеобщий шок и горе. Жажда мщения, желание поквитаться с убийцами канцлера и с теми, кто стоял за их спиной.

Выдвигали версии относительно мотивов преступления, искали тех, кому выгодна гибель Сталма. Обсуждали способ убийства. Писали о найденной в башне библиотеки винтовке, об убитых полицейских. Их посмертно возвели в героев. А выжившим коллегам вручили награды.

Еще одна статья поднимала вопрос о том, что будет дальше. Младший брат канцлера Фердер Сталм – начальник Главного штаба армии – должен был принять пост канцлера после торжественного погребения брата. Видимо, надо ждать этого момента, ведь потом Сталм-младший наверняка озвучит концепцию своей политики.

Что ж, такой реакции наемники и ждали. Планы вторжения в Степь будут пересмотрены и скорого выступления теперь не будет. Этого, собственно, земляне и добивались.

Герман застал друга лежащим на кровати с закинутыми на табуретку ногами. Лицо скрыто под газетой. Могучее дыхание поднимало край страницы. Кир спал богатырским сном.

Ветров хотел было пошутить насчет солдат спит – служба идет, но в этот миг правая рука Кира взлетела вверх, и Герман увидел дуло револьвера, направленного ему в грудь.

– Не стреляйте, я помню, что пароль: слоны идут на север! – хмыкнул Герман.

– Слоны идут на хрен! – скинул газету с головы Кир. – А сюда без стука не входят.

– Дрыхнуть надо меньше!

Герман прошел в центр комнаты, бросил на пол набитый мешок со снедью и потянулся.

– Кушать подано. Но жрать будем в дороге.

Кир одобрительно посмотрел на мешок, убрал револьвер и встал.

– Как прогулка?

– Нормально. Рынок местный неплох. Девочки в борделях тоже. Но на выходе меня хотели взять на гоп-стоп.

– Интересно!

– Да ничего интересного. Халтурщики. Согласованности никакой, подготовка нулевая. Больше друг другу мешали.

– И где теперь их мятежные души?

– Да при них же. Нечего народ привлекать. Дал по щелбану и ушел.

Кир покрутил головой, словно оценивая, верно поступил друг или ошибся. Потом изрек:

– Ну и ладно!

– А ты как здесь? Дрых напропалую?

– Ну да, как же. Я успел и газетку почитать, и с барменом поговорить. Правда, тот не особо болтлив, но от дармовой выпивки отказываться не стал. Ну и немного развязал язычок.

– На тему?

– Изобилие полиции в городе и перспектива поиска убийц канцлера. Самые насущные темы дня!

Герман бросил взгляд на газету.

– Это я потом прочту. А пока двигаем отсюда. Запасов хватит на несколько дней. Можем ехать без перерыва.

– Да нам и ехать-то не так много осталось.

Друзья быстро собрали вещи и вынесли их во двор. Сходили за лошадьми, оседлали их. Потом погрузили поклажу на седла. Герман рассчитался за номер, отдал ключ.

Наемники покинул двор мотеля и взяли курс к ближнему выезду из города.

Пост полиции они миновали благополучно. И здесь стражи порядка почти не обратили внимания на жрецов, даже не трогали их вещи. А вот всем мужчинам в возрасте от двадцати до сорока уделяли пристальное внимание. А также тем, у кого были винтовки и ружья.

Отъехав от города на несколько километров, наемники свернули на проселочную дорогу, что шла вдоль леса. По ней обычно ездили жители лежащих к востоку от Орта поселков.

Дорога была малолюдна. И пролегала в тени деревьев, что весьма кстати в теплый день.

Наемники уже расслабились после города и хотели было отыскать удобное местечко, чтобы перекусить. Но на повороте дорогу им перегородила стоящая поперек телега.

Расслабленность и веселье разом слетели с землян. Они достали револьверы и стали внимательно смотреть по сторонам, вполне логично считая, что угодили в засаду.

Но вокруг было тихо. Зато за телегой явно кто-то кричал, стонал и, похоже, плакал. Наемники пустили лошадей вперед медленным шагом. Сами готовые в любую секунду слететь с седла и стрелять на поражение.

Кир ехал чуть впереди. Ему первому и открылась картина за телегой.

На обочине, на грязном покрывале лежала маленькая девочка. Рядом с ней суетились две женщины, а чуть в стороне стоял мужчина среднего роста. Все в обычной сельской одежде. Оружия не видно.

Внимание взрослых было сосредоточено на девочке. Кир видел только ее лицо. Искаженное болью, в слезах. С прокушенной губы капала кровь.

Мужчина оглянулся на стук копыт, поднял бледное, полное страдания лицо.

Подъехал Герман, обогнул мужика и подвел коня ближе к ребенку. Кир проследовал за ним. И увидел девочку целиком.

У ребенка сломаны обе ноги чуть ниже колен. Переломы открытые, кровь залила покрывало.

– Что случилось? – спросил Герман.

Ближняя женщина повернула голову и, давясь от рыданий, сказала, что ее дочка заигралась и попала под колеса телеги. А взрослые не успели остановить лошадей.

Кир насупился. После случая в Степи он дал зарок не лезть с помощью, что бы ни произошло! Но здесь маленький ребенок страдает от дикой боли. Оставить его в таком состоянии?

Он смотрел на красивое, но искаженное болью лицо ребенка, на ясные, полные слез глаза, а потом покосился на друга. Пожалуй, придется сделать исключение.

Пока Кир осматривал ноги девочки, Герман и отец несчастной разожгли костер, вскипятили воду. Потом Герман помогал Киру. Вкололи промедол, вправили сломанные кости, очистили раны. Промыли их. Кир уложил ноги в лубки, зафиксировал. Вколол еще пару уколов: противостолбнячный и укрепляющий.

Боль немного отпустила девочку, и она заснула. А обрадованные родители бросились целовать спасителям руки и предлагать деньги.