Галина Романова - Внимание: неверный муж!

Сашка бросила трубку и нарисовалась у ее двери через пару минут.

Невзирая на казавшийся сонным голос, Александра выглядела на тысячу долларов. Прическа: волосок к волоску. Глаза подкрашены так, что в жизни не догадаешься, что они подкрашены. Черный тонкий свитер под горло, резко контрастирующий с матовой бледностью лица. Черные в белую полоску брюки в обтяжку, каблучки.

– Сашка… – потрясенно выдохнула Ася, разглядывая подругу. – Ты такая вся… шикарная!

– Ладно, не обо мне речь. – Саша переступила порог и тут же полезла обнимать подругу, разглядывать со всех сторон и без устали причитать: – Аська, да что происходит, в конце концов? Ты видела себя в зеркало? Глаза ввалились, красные. Ты что, ревела? Конечно, ревела. Ух, попался бы мне сейчас тот козел, что тебя до слез довел! Вон и губы у тебя потрескались… Когда ты научишься пользоваться косметикой? Училась бы у меня, что ли… Ну ладно, идем на кухню, я тебя покормлю.

Ася пошла за ней, готовая вот-вот снова разреветься. О ней так редко кто-нибудь заботился. Разве что Ванька в редкие моменты встреч. Но и у него теперь появился свой интерес. Так что, как оказалось, никому она, кроме Шурки, не нужна.

– А ты как угадала, что я голодная? – спросила Ася, усаживаясь на Ленькино место в углу под цветами.

– У тебя в животе так урчит, что соседи из дверей выглядывают, – проворчала Саша, ставя чайник на огонь и влезая по пояс в холодильник. – Это надо же себя так истязать! Хотела бы я знать причину…

– Может, лучше и не надо… – неуверенно пробормотала Ася, стягивая с тарелки огромный кусок ветчины и откусывая от него добрую половину. – Ты представить себе не можешь, что произошло.

– Ну, если ты в отпуске, то… то я даже предположить боюсь, что могло произойти. Как же теперь без тебя твое родное предприятие? Твой Звягинцев, наверное, все волосы у себя повыдергивает.

Саша захлопнула холодильник, выставила перед подругой тарелку с нарезанным сыром, два яблока и низку бананов. Потом метнулась к плите и тут же захлопотала вокруг заварочного чайника. Накатила огромную кружку кипятка, насыпала четыре ложки сахара, влила пахучей крутой заварки. Быстро взмешала и поставила перед Асей:

– Пей!

– Ты сколько сахара положила? Очумела! – Ася осторожно отхлебнула и снова потянулась к тарелке с ветчиной. – Хотя вроде нормально. Я и правда сильно проголодалась. Все утро в разъездах.

– И где же тебя носило? – Сашка взяла яблоко и вонзила в него острые зубы, брызнув себе на свитер соком.

– Искала родственников любовницы своего мужа, – пробубнила Ася с набитым ртом.

Сашка открыла рот, забыв прожевать. Смешно икнула и, тут же часто заморгав, прошипела:

– Кого, кого искала?!

– Ты слышала. Возможных родственников Ленькиной любовницы.

– И как?

– Задница… Полная задница. Девушка у нас сирота.

– Круглая?

– Круглее не бывает.

– А зачем они тебе, ее родственники? – Саша наконец-то догадалась прожевать откусанный яблочный бок и заработала челюстями. – Свататься, что ли, собралась? Если так, то я с тобой. Давно пора его оформить.

– Уже оформили за нас. Его похитили, Сашок. Похитили и требуют обменять на эту девицу. – Ася с наслаждением прихлебывала сладкий горячий чай, не забывая поэтапно посвящать подругу в свалившиеся на нее проблемы.

– А девица у нас где?

– А девица у нас в коме.

– Твою мать! – На Сашку сделалось просто страшно смотреть. Красивое лицо ее перекосилось, а глаза налились неподдельными натуральными слезами. – Как в коме? В какой коме?

– В самой что ни на есть конкретной и настоящей коме, Сашок.

– Так и отдай им ее, а они тебе Леньку вернут, – нашла подруга разумное разрешение проблемы.

– Я так и хотела сделать. И даже адрес больницы дала похитителям. Вот представь себе, как я сподличала. Самой от себя противно до сих пор. – Ася отодвинула от себя пустую чашку и с брезгливым недоумением отложила подальше бананы. Ну, не любила она их, ни жарить, ни просто есть. – А девица-то эта тю-тю.

– Что значит тю-тю? Умерла, что ли?

– Нет. Ее тоже того… похитили. Как бы. – Почему-то теперь, когда рядом была любимая подруга и когда она наконец смогла всю свою историю изложить вслух, ей сделалось чуть легче.

– А она-то кому еще понадобилась? – закричала Сашка, ровным счетом ничего не понимая, а вопросы задавая скорее по инерции. – Если она в коме?

– А у нее был еще один воздыхатель, представляешь! Тот, кто не смог отдать любимую на растерзание или на какие-то там еще цели, уж я не знаю… – Ася подперла кулаком подбородок и спросила вконец потерявшуюся Александру: – Как думаешь, кто наш герой?

Сашка соображала очень долго. Она успела за это время доесть свое яблоко, выбросить огрызок в ведро, ополоснуть за Асей ее чашку и поставить тарелки с недоеденной ветчиной и сыром в холодильник. Походила по кухне, поглазела в окно, опершись обеими руками о полированный подоконник. Потом снова села напротив Аси. Сердито поглазела на нее какое-то время и наконец спросила с явным недоверием:

– Хочешь сказать… что это твой Ванька?!

– Ага! Угадала! Он умыкнул эту девку прямо у меня из-под носа. Вступил в преступный сговор с мамой и умыкнул! Вечером позвонили похитители и предложили условия обмена. Дали времени мне до утра. Утром перезвонили. Ну, я им девушку-то и сдала. Поезжайте, говорю, в девятнадцатую больницу, она, мол, там. Они и поехали. А ее там нет.

– Так, так, подожди, не части! – вскричала Сашка, снова вскочила со стула и заметалась по Асиной кухне. – Ничего не понимаю. Ты меня так загрузила, так загрузила, Аська… Ванька… При чем тут Ванька? У него же роман. Или… Ты хочешь сказать, что та девица из кафе и…

– Именно, дорогая. Эта девица, которой он вытирал ротик своим носовым платком, как раз та самая, которую требовали от меня в обмен на моего мужа, и есть.

– О господи! – запричитала Сашка страшным голосом. – О господи! Я же ничего не понимаю ровным счетом! Чтобы Ванька с Ленькиной любовницей… Ты совсем рехнулась? Это противно его природе! Он не может… Кто угодно, только не он… Ничего не понимаю! Давай-ка, подруга, начнем разбираться.

– Давай, – покорно кивнула Ася.

– Итак, как и с чего началась эта дикая история? Идем к тебе в гостиную. Мне нужна территория, для того чтобы думать. Идем…

Они перешли в гостиную. Расселись. Сашка, правда, уселась ненадолго, потому что тут же сорвалась и заметалась теперь по комнате. А Ася смиренно сидела на краешке дивана и рассказывала своей подруге обо всем, что с ней произошло за минувшие несколько дней. Не утаила ничего. И по мере того, как она рассказывала, Александре становилось все хуже.

Финальную часть Асиной истории Александра выслушивала уже лежа на диване с мокрым полотенцем на лбу.