Галина Романова - Лицензия на happy end

– Что, все настолько серьезно? – попытался он опечалиться, но выходило плохо, ликование не позволяло.

– Настолько серьезно, и я не пойму, чего ты скалишься?! – Голубые глаза жены подозрительно впились в его надбровья. – Тебе совершенно безразлично, что с нами со всеми будет?!

– С кем – с вами, милая? – уточнил он на всякий случай, потихоньку начиная закипать.

После таких вот разговоров с милой супругой Хромину требовалось не менее получаса, чтобы прийти в себя. Он либо шел в свой спортзал, где молотил по боксерской груше. Либо шел в свой гараж и молотил там какого-нибудь нерадивого слесаря, подвернувшегося под руку. Второе, конечно, для него было предпочтительнее, но не всегда получалось, персонал был вышколен им же до безукоризненности.

– Со мной, с детьми, с Тамарой, наконец?! Тебе безразлично?! – Она свела тонкие руки перед собой, чуть сдвинув и обозначив тем самым крохотную грудь. – Ты чудовище, Хромин! Ты полное дерьмо!

– Ну, я не стал бы так говорить, малышка. – Он сунул руку ей за пазуху, нащупал мизерный сосок и чуть щипнул. – Если станешь со мной препираться, я закрою дверь и спущу с тебя штанишки, милая.

– Нет! – испуганно отшатнулась жена. – Не смей!

– Почему?

Он любил, когда ему оказывали сопротивление, оно его стопроцентно возбуждало. И даже жена, секс с которой давно перестал быть предметом вожделенной радости, могла в такой ситуации его завести.

– Почему нет, лапа моя? – Хромин медленно пошел на отступающую к двери жену. – Мы с тобой не увидимся несколько дней. А вдруг тебе там понравится и ты останешься еще на неделю? Я стану скучать и, черт возьми, хочу свою жену! Почему ты против?!

– Потому что… – Она все еще пятилась, но заметно было, что потихоньку начала сдаваться. – Потому что я уже накрасилась, причесалась, а ты сейчас начнешь лапать, мять, и я вспотею, макияж поплывет.

– И?

Хромин приостановился, с удивлением к себе прислушиваясь.

Просто поразительно, как может эта хрупкая миловидная женщина одним махом, парой слов буквально, лишить его не только желания самого, но и начать внушать ему отвращение.

Маленькая дрянь…

– И что? – переспросил он вяло, сунув руки в карманы и сжав там кулаки.

– Ну, хорошо, хорошо, я согласна. – Она скорчила недовольную гримаску, начав ерзать «молнией» летних штанишек вверх-вниз. – Только давай по-быстрому и так, чтобы мне все с себя не снимать. Идет?

Он едва не послал ее к чертовой матери. Едва сдержался, вовремя вспомнив о тесте. Тому грубить нельзя ни за что и никогда. Посему и дочке его грубить нельзя тоже. Нужно терпеть, стиснув зубы, и улыбаться даже тогда, когда хочется зубами рвать кожу на ее шее в синих прожилках, заметно подряхлевшую за последнее время.

– Ладно, детка, ступай, я потерплю, – выдохнул Хромин, надув щеки. – Как-нибудь в другой раз. Вот приедешь, тогда и…

Вздохнув с явным облегчением, супруга зафиксировала «молнию» штанов в верхней точке, чмокнула его в щеку и убежала.

– Сучка мелкая, – скрипнул Хромин ей вслед зубами. – Кстати, что там с Томой?…

Не навестить ее, даже зная истинную природу ее ложной хворобы, было бы невежливым перед остальным домашним персоналом, да и перед женой, которая, кажется, снова помчалась в комнату к гувернантке.

Тарас не ошибся. Жена стояла на коленках перед диваном, на котором, скорчившись, лежала Тамара.

– Милая, ну, может, попробуешь, а?! Мы тебе доктора там вызовем, он тебя посмотрит, сделает укольчик, а? – ворковала хозяйка дома, поглаживая Тамару по мокрой от слез щеке.

Тамара глянула было на нее с явной надеждой, тут же перевела взгляд на хозяина, чей силуэт замаячил в дверях, и со вздохом произнесла:

– Нет, мне очень плохо. Я даже встать не могу. Камень может пойти по протокам, и тогда все… Тогда конец!

Она так убедительно играла, что Хромин и в самом деле поверил. Но когда жена выскочила молодой козой из комнаты Тамары, та приподнялась на локте с дивана, глянула на него с неприязнью и достаточно твердым для болящей голосом попросила:

– Я прошу вас, уйдите! Хотя бы сейчас, на какое-то время оставьте меня в покое!

– Хорошо, я просто хотел уточнить, с тобой все в порядке?

Она очень трогательно смотрелась сейчас, лежа в позе маленького обиженного ребенка. Очень трогательно и сексуально. Коленки тесно сведены, пальцы судорожно тискают носовой платок, лицо заревано. И даже невзирая на собственное горе, она была очень грациозна. Даже в такой невероятной позе эмбриона грациозна. А все отчего? Все оттого, что сама природа все это в нее заложила. Не фитнес, не массаж, не косметологи и визажисты, а матушка-природа. Доработок никаких не требовалось, все уже имелось. И все это, судя по всему, достанется ему уже сегодня.

– Я ухожу, Тамара, – тихо обронил Хромин, покачивая дверь ее комнаты туда-сюда. – Но не прощаюсь. Ты готова?

Она была очень умной девочкой и не стала спрашивать – к чему именно, она кивнула головой и тут же поспешила спрятать лицо в носовой платок.

Пребывая в приподнятом настроении, он даже вызвался проводить своих домочадцев, хотя прежде никогда этого не делал. Сегодняшний день стал исключением. Сегодня ему нужно было убедиться, что они действительно уехали, улетели, укатили и внезапного возвращения из-за возможного опоздания уже не случится. Ему ни черта не нужны сюрпризы!

Он расцеловал детей, потрепал в тесных объятиях пытающуюся вывернуться супругу. Помахал им на прощание рукой и с легким сердцем отбыл домой, и хорошо, что все сделал вовремя. Въезжая через кованые ворота к себе, он заметил на заднем дворе скопище машин, одна была незнакомой.

– Чья тачка? – заинтересованно поглазел он на чужой номер и повернулся к Виктору.

– Той бабы, что мы тебе доставили. Не оставлять же ее было во дворе у Дедкова. Сразу внимание привлечет, и все такое… – пожал плечами Витек, тут же озадачившись.

А ну как что-то неправильно сделал, плакала теперь его премия, а он уж размечтаться успел, как поедет теперь с новой пассией на курорт предаваться удовольствию и разврату. Но босс неожиданно похвалил за смекалку и коротко приказал:

– Веди!..

Софья начала приходить в себя еще на подъезде к городу, где проживал с семьей Хромин. Она тяжело и глубоко вздохнула, приоткрыла глаза, уткнулась взглядом в драный автомобильный чехол, послушала ровное гудение мотора, осторожную негромкую речь двух мужчин и попыталась вспомнить, что тому предшествовало. Получалось плохо. К Дедкову она несколько раз приезжала, да. Потом с парнем с каким-то разговаривала во дворе. Оказалось, что он тоже долго и безуспешно ждал Кирилла. Потом, потом, потом… Что же было потом?!

Ага, вспомнила!

Потом этот улыбчивый, довольно-таки симпатичный парень, которому явно приглянулось ее декольте, пригласил к себе в машину и…