Шуппе Ирина - ЛЕГЕНДА

- Что?

Он, Николас Локвуд, герцог Дейстоун, ревнует? Эту наглую, вечно спорящую девчонку, которую к тому же совсем не знает? Никогда.

Он вздохнул, увидев, что она снова смеется. И у он внезапно понял, что не хотел бы видеть ее другой. Он не хотел бы, чтобы на ее лице были следы печали. Пусть уж она смеется, выводя этим его из себя.

Он не сразу осознал, что настроение у него улучшилось.

- Пойдем. В погоне за тобой, я не успел позавтракать.

Она взяла его под руку и они направились в замок.

***

- Забудь об этом. Я не стану переносить конюшню.

- Конечно станешь. Я вообще не знаю, у кого хватило ума построить ее в низине. Да она, можно сказать, находиться в настоящей яме.

Николас в очередной раз вздохнул.

- Эйдриан, ну как тебе объяснить, что там она лучше защищена от ветров.

- Угу. Зато после дождя у лошадей появляется своя ванная. Там такая сырость, что я вообще удивляюсь, как твои лошади еще ходят.

Он задумался. Об этом никто никогда не думал. Все считали защищенность от ветра главной задачей.

- Я сделаю несколько чертежей, и выберу подходящее место. Поверь мне, я позабочусь о том, чтобы там было и сухо, и тепло.

Он посмотрел на нее долгим взглядом. Он верил, что она знает, о чем говорит. Но ведь она женщина! Весь его жизненный опыт восставал против того, чтобы согласиться с нею. Но здравый смысл взял верх. Он снова мысленно повторил письмо своего предка.

- Хорошо, делай что хочешь. Но ты должна понимать, что скоро ударят первые морозы, и тогда работать никто не будет.

- О, я умею организовывать работу персонала. Мы со всем закончим к концу ноября.

- Эйдриан, я позволил тебе заняться конюшнями, но это не означает, что ты разгромишь весь мой замок.

Она вновь улыбнулась.

- Прости, но ты только что сказал, что я могу делать все, что захочу.

- Я...

Он замолчал, пытаясь понять, как она сумела вытянуть из него эти слова. Если он сейчас начнет все отрицать, то это будет означать, что он не держит свое слово.

Невозможная женщина, даже его слова она умудрилась повернуть в свою пользу, и, будучи человеком чести, он не мог теперь от них отказаться.

Эйдриан выжидающе смотрела на него. Она знала, какая борьба сейчас в нем происходит. О, все-таки были свои прелести и у шестнадцатого века. Понятие чести были весьма строги, и рыцарский кодекс был нерушим. И среди прочего джентльмен обязан был держать свое слово.

- Никак не пойму, как тебе это удалось. Ну что ж, делай что хочешь. Только прошу, не разрушь мой замок до основания.

Эйдриан поднялась со своего места и уже через мгновение сидела у него на коленях. Ей нравилось его шокировать, а тем более что в ее веке это никого не удивило бы.

Коротко поцеловав его, она начала болтать безумолку, пытаясь подлить масла в огонь.

- Поверь, ты не пожалеешь. Я перестрою конюшни, замощу камнем двор, проложу чудную канализационную систему, подправлю ров и заменю механизм подъемных ворот. Я...

Она так и не договорила.

Николас решил, что лучше ему не знать о ее планах.

И он знал прекрасный способ, чтобы заставить ее молчать, особенно, когда она сама предоставила такую прекрасную возможность, и устроилась у него на коленях. Он с легкостью завладел ее ртом, и не известно куда бы их завел этот поцелуй, если бы дверь в этот момент не открылась.

Он ожидал, что она немедленно вскочит на ноги, виновато потупив взгляд, как поступила бы любая из знакомых ему дам. Но он забыл, что она другая.

Эйдриан спокойно повернулась в сторону двери, и увидела Викторию. Та всеми силами пыталась скрыть свое изумление.

- Виктория, что-то случилось?

- Д-да. Кристиан пришел в себя.

Эйдриан немедленно поднялась, и пошла к двери.

- Завтра я сообщу тебе обо все, что мне понадобиться.

Не оборачиваясь сказала она Николасу. В следующее мгновение за ней уже закрылась дверь.

Похоже, голос, говоривший с нею в лифте, определенно немного приврал. Времени, обещанного им, ей совсем не хватало. Решив заняться небольшим ремонтом, она никак не предполагала, что ей также придется заниматься и врачеванием.

Люди, прослышавшие о том, что Эйдриан вылечила лорда Кристиана Сент-Клера, признали в ней великую целительницу, и начали приходить к ней с самыми разными хворями.

Большую часть этих болезней, как считала Эйдриан, вызывало отсутствие элементарной гигиены.

Вот и сейчас, перед ней стоял мужчина, с огромной язвой на руке, при одном виде которой Эйдриан становилось плохо, и ждал, когда же она ее вылечит.

- Хорошо, повтори еще раз, как это получилось?

Мужчина, его звали Грэгор, хотел было почесать язву, но остановился, увидев гневный взгляд госпожи.

- Ну, я работал на поле, и, уж не знаю как это произошло, но я порезался. Думал, все пройдет, а оно вот.

И он вновь протянул Эйдриан руку.

- Ты промыл рану, перевязал ее, или просто оставил?

- Ну как же, миледи, они ж обычно сами заживают. Зачем же мне ее мыть?

При слове мыть, он поморщился, и Эйдриан вскипела. Повернувшись к служанке, она спросила.

- Где его светлость?

- Он поехал осматривать владения, миледи.

Что ж, как и все мужчины, отсутствует, когда он нужен. Оглядевшись по сторонам, она заметила слугу, которого она, будучи просвещенной, называла лакеем.

- Немедленно собери всех людей во внутреннем дворе.

- Но миледи, сейчас многие в поле, и...

Она вздохнула.

- Всех, кого можно собрать, во внутренний двор, немедленно. Остальным передашь мои слова сам.

Слуга удалился. Эйдриан взялась за язву, едва сдерживая тошноту.

***

Через двадцать минут внутренний двор был забит до отказа. Позвали Эйдриан.

Стоя на верхней ступеньке лестницы, она могла легко оглядеть всю толпу. И, смотря на нее сейчас, она поняла, что не замечала ранее многих нюансов.

Люди, смотревшие на нее, безусловно были не самыми запущенными людьми этого столетия. Она знала, что большинству баронов было абсолютно все равно, что случиться с его поддаными. Лишь бы деньги поступали. А то, что люди герцога не жаловались на отсутствие еды и одежды, она знала.

Но, Господи боже мой, какой грязной была эта одежда. Казалось, они вообще не знали, что такое стирка. А их лица - лишь немногие были без толстого слоя грязи. И как она не замечала этого раньше?

Прочистив горло, Эйдриан решила сперва заставить их всех замолчать.

- Тишина!

Она всего лишь повысила голос, но толпа, в которой еще никто ни разу не слышал, чтобы прекрасная мисс повысила голос, начала замолкать.

Дождавшись, когда замолчит последний из собравшихся, Эйдриан начала свою речь.

- Приветствую вас. - Она подняла руку, пока никто не начал отвечать на ее приветствие, и не заговорил вновь. - Сегодня, я пришла к выводу, что ваша жизнь застоялась, и ее нужно менять. Попав сюда, я первым делом решила изменить замок, но сейчас вижу, что сперва должны измениться вы сами. - Она сделала паузу, надеясь, что хоть кто-то начнет слушать ее более внимательно. - Посмотрите на себя.