Ирина Якубова - Легенда о солнечном свете

Цитата «С рождения до смерти наша жизнь идёт на автопилоте, и надо обладать сверхчеловеческим мужеством, чтобы изменить её ход.»

Фредерик Бегбедер

Сара тяжело дышала. Яков прижал к груди её голову и стал гладить спутанные мокрые от пота волосы любимой. Он понимал, что ранение, полученное шестнадцать часов назад, может оказаться смертельным. Но поверить в такой исход событий он не мог. Потерять Сару, всё равно что потерять саму жизнь.

– Мне кажется, – простонала женщина, – что она мне до кости ногу прогрызла. Прям слышу скрежет её зубов. Как больно…

– Потерпи милая, родная моя! Скоро всё кончится. Мы выберемся отсюда, обещаю. Свет залечит твою рану.

– «Свет, Свет!» – передразнила его Сара, пытаясь придать голосу иронии (не очень-то получилось). – Веришь в это божество, как…

Она не успела договорить, Яков прижал ладонь к её губам.

– Тебе надо силы беречь. Идти ещё долго. Часов сорок – сорок пять.

– Давай поспим здесь, Яков.

– Они могут настигнуть нас и сожрать тоже!

– Зачем, зачем ты потащил меня за собой?! – спросила Сара, задыхаясь. Она готова была разрыдаться, но слёз в её красивых больших глазах больше не осталось. Как и сил на любые эмоции. – Лучше бы я умерла там же, у южного склона, где вечно теперь мой сыночек будет лежать.

– Наш. Наш сын, Сара. Ты думаешь, мне не больно?

Яков перестал гладить жену по волосам, он аккуратно уложил её головой на свои колени, прикрыв куском бычьей шкуры, служившей ему и накидкой, и одеялом. Сара уснула. Яков положил руку ей на грудь, отчасти для того, чтоб слышать биение её сердца, которое учащалось с каждой минутой, отчасти для того, чтоб ощущать тепло родного тела. «Жизнь уходит из неё… Крови много потеряла, да ещё, видать, зараза или яд», – как-то отстраненно подумал Яков. Спина его гудела от напряжения. Они более шестнадцати часов шли пешком, пили лишь солёную воду. У южного склона горы, что была последней в череде из восьми гранитных скал, упирающихся в каменное небо, и составляющих центральную часть их города, населенного тремя с половиной тысячами жителей, шестнадцать часов назад произошла очередная трагедия. Она унесла жизни последних обитателей каменного мира. Да, нашествия крыс-мутантов участились в последний год. Мерзкие твари величиной с небольшого кабана на неестественно тонких для мощного тела лапах, с черной лоснящейся шерстью и жутким оскалом, напоминающим клоунскую улыбку, с мелкими глазёнками и длинными, двухметровыми хвостами, вроде стальных прутьев, которыми можно было сбить с ног или задушить насмерть любого, кто попадётся на пути. Они, кажется, обладали интеллектом, эти крысы. Те немногие, которые выжили после нападения, рассказывали, что перед тем, как разинуть смердящую пасть с острыми клыками и липкой гадкой слюной, крыса, будто с ехидством в упор смотрела в глаза жертве, как бы наслаждаясь предсмертным парализующим страхом. Но им было всё равно, кого жрать. «Почему они стали такими?» – размышлял Яков, – «Наверное, питались отходами. Точно. Мир процветал семь столетий. Люди жили, строили жилища, женились, плодились, радовались праздникам. Любили друг друга и своих детей. Разводили скот. Обучались письму, наукам, изучали историю предков. Наш мир состоит из камня, из горных пород, лабиринтов пещер, подземных озёр, рек, сталактитов, сталагмитов. Красивых гротов, сводов и арок. Всё это природное богатство было усердно возделано, превращено в десять городов, расположенных в нескольких десятках километров друг от друга через горные перевалы и озёра. Внутри скал мы век за веком строили свои дома, школы, фабрики, на которых обрабатывали шкуры животных и шили одежду. Мы живём в тёмном мире и поклоняемся богу Огня. Его мы бережём тщательно, ибо он даёт нам свет и возможность видеть. Над нами простирается бескрайнее каменное небо. В некоторых местах оно так низко, что можно достать его рукой, а кое-где так высоко, что не видно его вершины. Смотришь вверх, вглядываешься, что есть мочи, а там – темнота. Ещё год назад население нашего мира исчислялось двумя сотнями тысяч жителей, но теперь… Крысы уничтожили всех. Они когда-то были маленькими, как летучие мыши, но всё чащи стали появляться крупные особи, особо агрессивные. Они стали нападать и убивать. Наверное, они видоизменились, так как ели многие годы трупы с кладбищ и разоряли мусорки. Конечно, у нас всегда были проблемы с захоронением тел усопших, но мы так старались! Мы устраивали кладбища под водой, или засыпали тела известняком. Сжигать мы их не могли, так как кислород тратился при горении, и город наполнялся запахами горелой плоти. Старики и дети задыхались. Воздух, которым мы дышали, и пока ещё дышим (Яков отвлёкся от мыслей, плотнее прижал руку к вздымающейся грудной клетке Сары), производят наши многочисленные микроорганизмы, которые размножаются под присмотром наших учёных, которые так же поддерживают необходимый уровень воды и её давление в водоёмах, откуда тоже мы извлекаем воздух (раньше извлекали). А ведь в детстве я тоже мечтал ученым стать. И придумать устройство, которое вечно излучает свет. Чтоб это был не огонь, который можно потерять навсегда, а что-то такое, невероятно яркое, чтоб озаряло не отдельно каждый наш дом или улицу. А всё небо. Такое, чтоб увидеть каменное небо во всей красе целиком».

Сара пошевелилась. Яков вздрогнул, заметив, что его клонит в сон. Ещё бы, воздуха становилось всё меньше. Крысы разрушили последний город, его город. И теперь он явственно ощущал запах ядовитых пещерных испарений. Что это? Сероводород? Метан? Нет, метан не пахнет.

– Я думаю, это радиация сделала их такими. Залежи урана, они в ста километрах от нашего Таунаса. Это ведь не далеко. – проговорила Сара, открыв глаза.

– Не знаю. Тогда почему не изменились мы сами? – спросил Яков. Он обрадовался, что Сара, подремав, немного воспряла духом. – Давай не будем об этом. Идти сможешь? Я помогу.

Он поднялся, спина была как каменная. Даже не болела. Сделал несколько приседаний, чтоб размять затёкшие ноги. Сара тоже встала, но тут же скрючилась от боли. Повязка, перетягивающая правое бедро тут же намокла кровью, хотя до этого начала подсыхать. Одной рукой Яков подхватил жену за талию, другой вытащил факел из расщелины в гранитной породе и пошёл так быстро, как только мог. Сара продолжала постанывать, но старалась изо всех сил помогать мужу себя тащить. По его расчётам, через пару часов они доберутся до водопада, там сделают привал, затем им предстоит карабкаться вверх по склону, потом снова идти уже на запад, а там…

Уже полчаса он не думал о сыне.