Николай Егоров - Операция Дозор

Надо было чем-то новым занять ребят, и Орионовна обратилась к ним:

- Самое время изучить наши законы!

- А чего их изучать! Они всюду написаны! Целиком и вразброс! И возле линейки, и в пионерской комнате, - Санька Багров загибал пальцы, перечисляя все места, где выставлены щиты с «нашими законами».

- Ну, раз ты хорошо их знаешь, помоги нам - напомни, - Орионовна изобразила на лице крайнюю заинтересованность и ожидание.

- Закон времени… Закон моря и…

Санька пыжился, смотрел по сторонам, как подсказки ждал, но больше ни одного закона не вспомнил.

- Ну, - торжествовала Орионовна. - Потому-то ты их и нарушаешь, что они известны тебе лишь понаслышке. Не знаешь ты их, не проникся их духом.

- Видно, не проникся, - печально поддакнул Санька.

Широким жестом Орионовна пригласила ребят сесть поближе к ней.

Орионовна знала все законы наизусть. И каждый подробно растолковывала. Попутно вопросы задавала: как понимаете то или то?

А чего там понимать? Закон времени: всюду к сроку поспевай. Закон моря: не нарушай правил поведения на пляже, не шали в воде! Закон территории: за пределы лагеря без разрешения ни-ни! Закон доброго отношения к людям - он сам за себя говорит. Закон доброго отношения друг к другу - ясно, что это такое. Закон поднятой руки: не дали слова - не вылезай! И последний закон: законы обжалованию не подлежат.

Орионовна вежливо и настойчиво вколачивала законы. Только что не заставляла повторять их хором, как любит делать плаврук Эммануил Османович. Небось, спит он сейчас в своей голубой хижине или читает про морские приключения. Чем ему еще заниматься, когда такая некупальная погода!

А погода сжалилась над ребятами. А может, ей надоело слушать про законы.

Внезапно и быстро, как часто случается на море, природа изменила свой облик, будто переоделась. Усилился ветер, изорвал и растолкал тучи, протер синие окошки в разрывах, слизнул капельки воды с трав и камней. Не сумел одного - море не погладил. И барашки так и ходили по нему.

Еще больше стала угнетать веранда, словно это каменная коморка без окон, без дверей. Ноги ныли от желания бегать и прыгать. Глаз не оторвать от простора, который начинается сразу за перилами веранды. Манит воздух, подсиненный небесной синевой.

Даже на Валерия Васильевича все это подействовало. Он сел на перила, того и гляди, перекинет ноги и спрыгнет на землю. Одна Орионовна не собиралась до обеда менять положение, одной ей хотелось и дальше говорить о законах.

- Ну, пойдемте же куда-нибудь, - заныл Олег так, точно он уже просился и получил отказ. - Сколько можно сидеть тут? На дворе давно уже солнце!

- Правда, пойдемте, - заныли и другие, словно только теперь с необычной остротой ощутили, какое это несчастье - сидеть под крышей.

Валерий Васильевич постучал пальцем по стеклу часов:

- До обеда можно хорошенько проветриться в лесу. Побегать можно. Минут сорок, а то и больше…

- Уда!!! - вскочил Бастик Дзяк.

- Уррра! - подхватили все мальчишки.

Орионовна прикрыла глаза: не вижу, дескать, не слышу, пока вы не успокоитесь.

Мальчики замолкли, выжидательно уставились на вожатого.

Орионовна глянула на море, потом на горы и на небо, потом на Валерия Васильевича:

- Вы ногу повредили, а не можете без беготни. Дай вам волю, вы все бы мероприятия беготней заменили бы…

- Извините - бегом!

- Какая разница: бегом, беготней! - Орионовна поднялась, но выйти из-за стола не спешила, и завяло готовое вырваться новое ребячье «ура». Она складывала письма, не забывая на каждом прочитать адрес.

Другой бы вышел из себя, но не таков Валерий Васильевич - он наблюдал за действиями Орионовны, как за фокусом, и невозмутимо ставил вопрос:

- К чему… издавна… стремился… человек?

Орионовна усмехнулась: тоже мне вопрос, посложнее не нашлось?

- В космос! - подсказал Бастик.

Санька выразительно тыкнул и погладил живот.

- В будущее, - уверенно заявила Ленка Чемодан.

Вожатый покачал головой, выдержал паузу и очень тихо и четко произнес:

- К высо-кой… ско-рости… передвижения… по земле!

Мальчишки победно смотрели на воспитательницу, а она подняла руки ладонями вверх: мол, кто бы думал, что вы такое вспомните!

- Люди приручили лошадь и верблюда. Люди изобрели велосипед и автомобиль. И все, в общем-то, совсем недавно. А многие тысячелетия человек бегал! Бегал!

Орионовна обиженно поджала губы: надо же, такой поклеп возвести на человека и человечество!

Вожатый сожалеюще улыбнулся: мол, сочувствую, но нравится не нравится, а так было:

- Бежал охотник за зверем!…

И Санька Багров взбрыкнул и махнул рукой, как бы метнул копье в зверя.

- Бежал воин за убегающим врагом! - продолжал вожатый.

И Бастик Дзяк подпрыгнул и вскинул руку с невидимым мечом. А Олег Забрускин провел два прямых удара, два резких и сильных удара. После таких самый стойкий враг рухнет.

- Бежал в столицу государства вестник победы!

- Ура! - радовались мальчишки: Орионовне нечем крыть, после заключительного довода, ей придется уступить.

Но, оказывается, этот аргумент не был заключительным.

- Бежал влюбленный, спеша на свидание!

Мальчишки озадаченно молчали.

Девчонки с интересом смотрели на вожатого.

- Ну! - Орионовна решительно вышла из-за стола. - Ну!

- И все - на своих на двоих, - почувствовав близкий успех, внушал Валерий Васильевич. - Не случайно, что ребенок, едва научившись стоять на ногах, стремится не ходить, а… бегать!

- Куда вы поведете нас бегать? - обреченно спросила Орионовна.

- В лес! - за вожатого ответили мальчишки.

- Да, в лес… Шестой отряд уже на пути к нему…

- Так бы сразу и сказали, что шестой отряд уже на пути к лесу. Не пришлось бы читать лекцию о беготне, - победно сказала Орионовна.

…Тихо было в лесу. Пахло сырым листом и горьковатым мхом - он зеленел на пнях. Иногда ветер сбивал с ветвей последние дождевые капли, и они звучно шуршали в жесткой лесной траве.

Тропинка обходила старые деревья и горбатые валуны, сторонилась зарослей ржавой колючки, не сопротивляясь, скатывалась в низинки и терпеливо одолевала подъемы. Шли по ней гуськом, пока тропинка не расплелась, как коса. Ребята разбрелись, замелькали между стволами.

Девчонки попытались набрать букетики, но цветов почти не было: каменистая почва не для них. Лишь кое-где слабо желтели они, крошечные, на коротеньких ножках - трудно пальцами ухватить. То ли выродившийся горицвет, то ли лесной двойник его.

Капа сорвала несколько цветочков, приложила их к своим густым черным волосам.

- Ах! - ненатурально восхитилась Ленка Чемодан, и Капа бросила их на землю.

Пантелею хотелось сказать, что хорошо, когда маленькие желтые цветы украшают черные густые волосы, но он не сказал, а вслед за Ленкой ненатурально восхитился: «Ах!»