Сергей Садов - Князь Владимир Старинов (часть 2, гл. 1-29, черновик)

– Вы говорили, что вам нужны деньги… – Рутерн, похоже, пришел к какому-то выводу и теперь решил взять тайм-аут и обдумать новую ситуацию. – Я принес первый взнос, собранный купцами – безвозмездный дар для вашего скорейшего утверждения в законном статусе.

Володя и Рутерн одновременно хмыкнули, понимая цену «безвозмездности» этого дара.

– Передайте им от меня благодарность, – чуть кивнул Володя.

– Всенепременно, ваша светлость. Будут какие-то еще пожелания?

– Если можно… – Володя выдвинул ящик стола и вытащил какие-то бумаги. – Это долговые королевские векселя. То, что выделил мне его величество. Не люблю оставаться должным, тем более королю.

– Я понял. Перешлю ваши долговые расписки в столицу и там их оплатят.

– Благодарю.

Рутерн поднялся, за ним поспешно вскочил и Осторн.

– Милорд, если позволите, я хотел бы повидаться с доч… – Купец осекся, потом вздохнул и закончил: – маркизой.

– Конечною Вас проводят…

Когда оба купца вышли, Володя устало провел рукой по лбу, потом пощупал рубашку… хмыкнул.

– Винкор… – секретарь, вошедший в кабинет сразу после ухода купцов, выпрямился.

– Да, ваша светлость?

– Попроси служанку принести мне сменную одежду сюда… вся рубашка мокрая… Этот разговор выматывает хуже, чем любое сраженье – хоть выжимай…

– Передам. Еще распоряжения будут?

– Будут. Заведи, наконец, помощника себе – вижу же, что не успеваешь везде, а дальше твои обязанности будут только расти.

– Конечно, милорд. Обязательно.

На следующий день состоялся новый разговор с купцом, правда, не такой выматывающий, в более непринужденной обстановке, в основном обсуждая детали тех вопросов, по которым расхождений не было.

– Уважаемый Рутерн, я герцог, а не председатель купеческой гильдии. Потому не рассчитывайте, что я буду отстаивать ваши интересы в ущерб благородным.

– Я понял вас, ваша светлость. Прошу прощения.

– Я рад, что мы поняли друг друга.

Спокойное время закончилось через четыре дня, когда к Володе подскочил взмыленный гонец из замка. Он как раз наблюдал за тренировочным богем одного батальона полка против другого и отвлекаться не хотелось.

– Что-нибудь срочное?

– Да, милорд… – гонец замялся. – Пришло сообщение от гонца, которого отправляли с письмом к Игранду Тиндону…

– Старшему сыну бывшего герцога? Раньше, чем я ожидал. Ладно, придется ехать, надо переговорить с нашим парламентером.

– Милорд… – гонец замялся. – Вам лучше поскорее вернуться…

– Что? – Володя напрягся. – Что случилось?

– Вам лучше это увидеть, милорд…

Володя не стал расспрашивать и вскочил на коня, пришпорил, с места отправив его в галоп, посчитав, что так будет быстрее. Двор замка поразил его тишиной – обычно тут всегда полно народу: суетятся слуги, охрана, гости. Сейчас охрана была, но какая-то молчаливая… Заметив князя, все отводили глаза…

Володя ворвался в общий зал, г де собралось больше всего народу. При виде его молчаливые солдаты расступились, давая ему возможность пройти. Князь выскочил в комнату и словно грудью налетел на стену… смертельно побледнел, отшатнулся, кулаки против воли сжались, в зале стихли даже негромкие разговоры и воцарилась мертвая тишина…

– Что же ты наделал, парень, – прошептал Володя глядя на голову своего посла, которую водрузили на стол. Как ни странно, гнева не было… вообще не было никаких чувств. Володя узнал это свое состояние, которое появлялось в минуты наивысшего напряжения или смертельной опасности. Думал уже забыл это ощущение, а ведь раньше жил в таком режиме… утомительно… Зато спасало от воспоминаний. Вот и сейчас чувств не осталось, только обостренный до предела разум, просчитывающий ситуацию с точностью и скоростью компьютера.

– Милорд… Тут еще письмо было…

Володя покосился на бумагу.

– Не интересно. Ответ мы уже получили… Конрон…

– Да, милорд?!

– Завтра выступаем. Объяви людям.

– Хорошо… На Игранда?

Князь обернулся. Конрона от этого пустого и холодного взгляда бросила в дрожь. Князя словно не задело произошедшее. Абсолютное спокойствие, словно он каждый день видит головы своих послов.

– На графство Иртин. Не вижу смысла менять уже разработанные планы.

– Но…

Князь отвернулся.

– Графство Иртин сейчас единственный источник необходимых ресурсов мятежников. И оно единственное, которое еще сопротивляется. Как только мы разберемся с ним у Игранда не останется ни денег, ни людей, ни других возможностей продолжать мятеж. Выступаем завтра утром… Не заставляй меня повторять, Конрон!

Спорить не рискнул никто.

Слухи по замку распространялись с быстротой молнии и когда Володя зашел в комнату к пленникам тем, судя по всему, уже успели рассказать о «подарке», который прислал старший сын бывшего герцога. При одном только взгляде на вошедшего князя, Ульмар сжался и инстинктивно закрыл собой семью. Находящаяся здесь же графиня подняла руку, словно пытаясь закрыться, попыталась что-то сказать, но не решилась. Аника решительно вскинула голову, но была решительно отодвинута матерью.

– Милорд!!! – в комнату ворвался граф Танзани. – Я приказал усилить караулы тут, а то солдаты… – Тут он увидел лицо князя и осекся. – Милорд, герцог должен быть доставлен в столицу! Ты слышишь меня?!

– Володя! – сзади кто-то подскочил и обхватил его за пояс, чье-то лицо уткнулось в спину. Володя вздрогнул… медленно вернулись чувства, исчез холод… Аливия выскочили вперед и еще крепче вцепилась в него. – Остановись, – прошептала она, давясь слезами.

– Ленка… Ты чего?

– Пусть Ленка!!! Пусть, только вернись!!! Я не хочу больше видеть тебя таким!!! Не хочу!!! Давай вернемся на остров!!! Только не становись таким снова… не хочу… не хочу… не хочу…

– Ты… – Володя моргнул. Потом осторожно опустился на колени и обнял девочку. – сестренка…

Аливия уткнулась ему в плечо и разревелась. Рядом облегченно вздохнул граф Танзани. Володя подхватил девочку на руки и поднялся… глянул на Ульмара.

– Вы воспитали достойного наследника… – развернулся и вышел. Рядом пристроился граф.

– Я, глядя на ваше лицо, испугался уже, что вы убьете в комнате всех.

Володя сбился с шага, а потом замер, чуть повернул голову.

– Убью? – вздохнул. – Вы меня совершенно не знаете. Я не собирался делать такой глупости. Я не знаю чего добивался Игринд, когда прислал голову парламентера. Может хотел вывести из себя, чтобы ошибок наделал. Только напрасно. Мои учителя давно заметили, что в моменты опасности или потрясения я становлюсь совершено спокойным… исчезают все чувства. Я не могу испытывать ни гнев, ни страх, ни отчаяния… ни радости.

– Но Аливия…

– Да. – Володя прижал девочку к себе покрепче. – Я в таком состоянии долго прожил… Я ее в таком и встретил. Поверьте… очень тяжело разучиться испытывать какие-либо чувства.