Сергей Садов - Князь Владимир Старинов (часть 2, гл. 1-29, черновик)

Володя давно уже ушел, а граф еще долго смотрел ему вслед.

– Теперь понятно, – пробормотал он. – Если эта девочка сумела тебя разбудить… горе тем, кто попробует причинить тебе боль через неё…

Армия собиралась быстро и слаженно. Каждый знал свою работу и выполнял ее четко – сказывались постоянные тренировочные марш-броски. Людей еще подгоняла злость. Парламентер и в этом мире считался человеком неприкосновенным. Его убийство… это было за гранью. Надо быть очень уверенным человеком и в себе и в своих силах, чтобы сделать такое пусть даже с самым свирепым врагом.

Володя, стоя на небольшой возвышенности и наблюдая за сборами, размышлял на ту же тему – никак не мог понять чего добивался Игранд своими действиями. А Раймонд? Неужели он одобрил это? Или его влияние на мальчишку не так велико, чтобы остановить от такого? Так чего же он добивался?

– Крейн.

– Да, милорд?

– У меня есть для тебя задания… первое на твоем посту.

– Да?

Володя чуть отошел в сторону, чтобы их не могли слышать другие офицеры.

– Когда мы появимся в графстве… короче, мне нужна информация о настроении солдат и офицеров армии графа. Найди двух или трех помощников и собирай всех дезертиров, пленных, всех, кто может что-то сказать. Собирай даже крупицу информации, даже если она будет казаться неважной. Каждый вечер будешь докладывать мне обо всем, что удастся узнать.

– А может проще будет устранить этого Игранда? У меня есть на примете че…

– Нет! – Володя резко развернулся. – Крейн, никогда не додумывай за меня! Мертвые бесполезны… К тому же убийство не принесет пользы. Нам надо покончить с мятежом как можно скорее, а сделать это можно только в открытом бою, чтобы ни у кого не осталось сомнений, что я достоин принять титул. С точки зрения всех благородных завоевать его можно только в открытой схватке. Потому даже если Игранд сам упадет с лошади и свернет шею, на мне останется подозрение. А слухи о трусости герцога, побоявшегося скрестить мечи в открытой схватке и подославшего убийц последнее, что мне надо.

– Я… я понял, милорд.

– Тогда это последний раз, когда я объясняю такие вещи. Тебе придется отучаться считать простые решения лучшими. Поверь, это далеко не так. Мертвые не могут приносить пользу – живые полезнее. А мне надо знать настроение вражеских солдат, чем живут наемники, как снабжается армия, из каких источников, хорошо ли платят, о чем говорят солдаты у костров, настроение офицеров.

Вернувшись обратно, Володя поинтересовался у Конрона отправил ли тот гонцов в верные города по дороге, чтобы те подготовили припасы – двигаться он собирался по возможности с минимальным обозом, потому безжалостно избавлялся от любых лишних вещей, предпочитая получить все нужное на месте по прибытию, потому еще когда задумывал дальнейший план кампании и твердо решив, что следующей целью будет графство Иртин, отправил гонцов в города по дорогам со список того, что они должны предоставить, доказывая верность новому герцогу. Стоимость взятого должна была быть учтена при сборе налогов. С учетом острой нехватки денег в герцогстве – это было выгодно всем. Города избавлялись от скопившегося товара, который не могли продать из-за отсутствия караванов и списывали налоги, а герцог получал необходимые ему припасы и людей.

Армия продвигалась стремительно, обходя все замки и крепости, не задерживаясь нигде. Похоже, граф Иртинский плохо усвоил урок, который с самого начала преподал им Володя, когда в своем вторжении в мятежное герцогство точно так же не задерживался ни у одного замка или крепости. Так воевать здесь еще не привыкли. Любая тактика и стратегия строилась исходя из безопасности коммуникаций, ибо только по безопасным дорогам мог быть осуществлен подвоз всего необходимого, а без продовольствия даже самая лучшая в мире армия очень быстро теряет боеспособность – это на собственном примере доказал Эрих. И крепости с замками играли в обороне не последнюю роль как раз по той причине, что стояли на важных дорогах. И даже двести человек гарнизона могли изрядно подпортить настроение обозам, а значит нужно было либо штурмовать все необходимые для свободного движения обозов крепости, либо выделять большие силы для охраны самих обозов. В обоих случаях ничего хорошего наступающим не светило. Вот и воевали, медленно продвигаясь от крепости к крепости.

Новый же герцог совершенно ломал все сложившиеся традиции войн и шел вперед совершенно наглым образом игнорируя все препятствия и целеустремленно атакуя только живую силу.

Вторжение в графство произошло тремя колоннами, которые тут же принялись перемалывать в пыль все мелкие отряды баронов, которые ехали к месту сбора. Бросок небольшой армии оказался настолько стремительным, что опередил всех гонцов с известием, что армия герцога направляется к графству.

Граф Иртинский как раз собирал армию и разослал вассалам приказ о выдвижении к месту сбора, чтобы идти на помощь Игрниду. Эти отряды и попали под раздачу – они были слишком мелкими, чтобы оказать сопротивление даже одной колонне войск. Конница моментально рассеялась по ближайшим дорогам, выискивая тех, кто пытался спастись. Замки моментально оказались изолированы друг от друга и никто из баронов не в силах был понять что происходит: их гонцы перехватывались, выход из замка был чреват тем, что могли нарваться на один из отрядов герцога, а ограниченность численности отряда каждого отдельного маркиза или барона не позволяли вести полноценную разведку. Вот и вынуждены они были запираться в своих замках, не имея возможности как-то вмешаться в происходящее.

За первую неделю Володе удалось полностью очистить все дороги графства от вражеских отрядов, вынудив их запереться в замках, после чего повел планомерное наступление на основные силы. За стуки пройдя около тридцати километров его армия с ходу атаковали войска ближайшего помощника графа Иртинского, который вел их на соединение с сеньором. Все произошло настолько узнаваемо, что Володе оставалось только головой качать – благородные категорически отказывались учиться на своих ошибках. Благодаря отлично налаженной разведки Володя сумел занять такую позицию, что вражеская пехота оказалась перед конницей. Вопреки прошлому опыту сейчас князь сразу бросил в атаку конницу во главе с Конроном. Вражеская пехота, увидев внезапно выскочивших из-за холма латников, попятились, вражеские рыцари, заметив противника, тут же бросились ему навстречу, стремясь скорее вступить в бой. Ряды пехоты и конницы перемешались, сбоку по ним ударили лучники, внеся дополнительный хаос. Они успели сделать два залпа, прежде, чем в образовавшуюся свалку врубился набравший максимальную скорость стальной клин, раскидав и пехоту и застрявшую конницу противника. Фланги стали зажимать пехотинцы… Еще недавно бывшая грозной силой армия дрогнула, попятилась и побежала. Первыми не выдержали пехотинцы. Оставшись без поддержки, побежали и латники, особенно когда вооруженная протазанами пехота стала стаскивать их на землю. Разгром был настолько быстрым, что Конрон даже сплюнул с досады, когда укладывал меч в ножны.