С.Г. Кара-Мурза - Статьи 1988-1991

Мифологична, на наш взгляд, и трактовка С.С.Алексеевым роли нашего государства в экономике: «Наемный труд связан с присвоением результатов его другим субъектом… У нас-то кто присваивает? Ответ один: гигантский монополист, каковым является государство».

При этом подчеркивается, что речь идет о «присвоении результатов другими людьми, в производстве благ не участвующими». Мы не пашем, не сеем, не строим! Казалось, что эта примитивная идея отошла в прошлое с перехлестами первых лет перестройки. Нет, она развивается в концептуальной статье ученого. Итак, система управления в производстве никаких полезных функций не выполняет, ее работники — паразиты, эксплуатирующие наемный труд рабочих. Передадим все имущество местным Советам, запретим наемный труд — и никакого управления нам не понадобится, все будут «производить блага».

С трибуны Съезда народных депутатов СССР предлагалось и кардинальное изменение аграрной политики: были даны советы с целью поправить финансовые дела государства продавать землю в частное владение. Это предложение не вызвало ни одной реплики со стороны партийного руководства и после съезда стало пропагандироваться в прессе. Не вдаваясь в обсуждение его по существу, отметим, что речь идет об аграрной политике, принятой в партии после длительных дискуссий. Политике, отразившей духовные искания русского крестьянства и его специфическое мировоззрение («земля — Божья»). Вероятно, нельзя было навязывать эту же аграрную политику всем народам, воспитанным в разных культурах и живущих в разных хозяйственно-климатических условиях. Но сейчас-то речь не идет о системном рассмотрении альтернативных вариантов землепользования. Сейчас принцип общенациональной собственности на землю размывается под сурдинку, вообще не ставясь на обсуждение. Землю, которую крестьяне получили благодаря революции для возделывания, потом отобрали в колхозы — а теперь предлагают продать!

Кто же ее купит — крестьянин, который когда-то получил ее бесплатно? Вряд ли у него найдутся для этого деньги, он проиграет на любом аукционе. Лучшие земли купят те, кто владеет сейчас десятками миллиардов рублей — дельцы теневой экономики и организованной преступности. Эти новые латифундисты и будут сдавать наделы в аренду бывшим колхозникам. И надежды на то, что бюрократическими способами удастся контролировать этот процесс, вряд ли оправданы — когда что-то поступает в свободную продажу, владельцем рано или поздно оказывается тот, кто может больше заплатить. Тем более, что коррупция в наших исполкомах кое-где в отдельных случаях еще имеет место.

Направления, по которым наши старые представления разрушаются без какого бы-то ни было обсуждения, можно перечислять до бесконечности. Утверждается как новый принцип, что наконец-то экономика повернулась лицом к человеку — а раньше было производство ради производства . Понять термин «социальная направленность экономики» на фоне растущей безработицы и развала снабжения непросто.

Многие публицисты и экономисты трактуют этот тезис, в том числе в партийной печати, как кардинальную переориентацию всей экономики на производство товаров ширпотреба. Спору нет, по некоторым позициям уровень этого производства опустился ниже критической величины. Но ведь говорится не об устранении диспропорций, не о ликвидации прорех, а о « тектоническом сдвиге » экономики. Но было ли перед этим гласное обсуждение, советовались ли с населением, выясняли его шкалу ценностей в потреблении? Ни советов, ни дискуссий не было. В узком кругу экспертов было решено, что народу нужнее всего ширпотреб.

Мы тоже лишены достоверного знания о предпочтениях разных социальных групп. И все же думаем, что если бы людям дали свободу выбора, то большинство предпочло бы сначала удовлетворить фундаментальные , бытийные потребности: питание, жилье, энергия, здравоохранение, образование, транспорт и связь, здоровая окружающая среда. Если так, то ориентация на эту систему и была бы « социальной ориентацией ». Но все это — не ширпотреб!

Думаем, что для большинства водопровод важнее хорошей мебели, а телефон важнее видеомагнитофона. Приняв широко пропагандируемую трактовку «социальной ориентации», мы не только отодвинем удовлетворение фундаментальных потребностей — мы резко ухудшим ситуацию. И сейчас наша изношенная промышленность, полуразрушенные железные дороги и телефонные сети находятся на грани полного отказа, водопровод и теплосети дышат на ладан. Время ли сейчас ориентироваться на потребительские стандарты Запада? Нам надо лет на десять поджаться, починить старые утюги и чайники и направить ресурсы на модернизацию производств, обеспечивающих сами основы нашей жизни. О каком здравоохранении может идти речь, если у нас по сути нет современной фармацевтической промышленности — но «тектонический сдвиг» вообще лишит надежды на ее создание. О какой социальной направленности экономики можно говорить, планируя значительное сокращение производства электроэнергии и тепла, в то время как уже сейчас полстраны зимой замерзает?

Сама идея, будто перекачка средств в легкую промышленность за счет сокращения производства в группе А означает поворот хозяйства «к человеку», нам кажется глубоко ошибочной. Производство можно сравнить с двигателем — значительную часть мощности оно тратит на самое себя, чтобы двигаться, а часть в виде «полезной мощности», для потребления людей. Хороший двигатель отдает в виде полезной мощности большую долю энергии, чем плохой. Пусть наш двигатель плох, и для группы Б сил у него остается немного. Но что произойдет, если мы волевым порядком (по воле Госплана или депутатов) «прикажем» ему резко увеличить выход полезной энергии за счет мощности, идущей на его собственные нужды? Скорее всего, дав несколько лихорадочных рывков, он заглохнет. Полезную мощность можно увеличивать только за счет улучшения двигателя. Мы довольно резко сокращаем производство электроэнергии — но ее на душу населения у нас и так вдвое меньше, чем в США. И энергосберегающим наше хозяйство не сделают ни приказы, ни законы. Энергозатраты определяются качеством технологий, рабочей силы, управления.

Если на минуту вновь представить нашу страну единой семьей, а не клубком несовместимых интересов и амбиций, то предложение о «тектоническом сдвиге» в сторону продуктов потребления вообще покажется безнравственным. Уже сейчас некоторые члены нашей семьи терпят бедствие в самом прямом смысле слова. Бедствие, вызванное исключительно желанием большинства жить лучше . Тотальное использование Узбекистана под хлопчатник с неизбежной химизацией его возделывания означает ухудшение условий жизни, происходящее на наших глазах при весьма равнодушном отношении и народных депутатов, и интеллигенции.