Владимир Чачин - Король с Арбата

У Мишки есть один пригласительный билет на аэродром в Тушино. У нас нет ничего, кроме тонкой резинки. Этой резинкой Мишка должен послать нам свой билет обратно через цепи милиционеров. Мишка завязывает резинку на пальцах, прикидывает:

- А если заметят, то скажем, что мы родные братья. Снимем тюбетейки и, пожалуйста,- все одинаково лысые.

- А как же я?-спрашивает Лидочка и рассеянно крутит в руках мамин театральный бинокль.

Мы смотрим на Лидочку. Думаем.

- Очень просто,- говорит Славик.- Отдадим ей билет. Мы же мужчины. Протыримся. Я скажу, что потерял маму. А вы скажете, что потеряли меня.

Лева хмурится:

- Подожди. Но ведь тебя же никто не берет.

- А мне мама разрешила. Вот и бутерброд дала.

- Ну и протыривайся вместе со своей мамой.

Славик смотрит на нас, как на самых последних предателей. Он даже не утирает слез. Он просто удивленно смотрит на всех по очереди и молчит. Даже не молчит, а говорит мокрыми глазами.

- Ладно, пойдем,- не выдерживаю я.

В общем, или милиция очень любит детей, или дети очень любят авиацию, но мы на Тушинском аэродроме.

Народу полно. У всех какие-то бумажные козырьки от солнца, все смотрят в небо, а еще тянутся на носки, смотрят туда, где очень далеко на трибуне стоят люди в белом. Мишка спрыгнул с моей спины, почему-то шепотом сказал, что он видел Сталина.

И какой бы самолет с могучим ревом ни пролетал над нашими головами, Мишка машет и громко кричит:

- Папа!

- Сколько же у тебя пап, мальчик?-смеются вокруг. А потом самолеты начали «воздушный бой». Их пулеметы распарывают небо, дико завывают моторы.

В небе - бомбардировщики. Они точно бомбят фанерную цель. В бинокль видно, как от земли подскакивают вверх в дыму, в огне какие-то куски дерева, листы фанеры.

- Алеша, так и на войне будет?-прижимается ко мне: Лидочка.

- На войне еще страшнее,- радуется Мишка.

- Глупый какой,- говорит Лидочка.

Небо расцветилось куполами парашютов. Радио разносит над аэродромом бодрую песню:

Мы рождены, чтоб сказку сделать былью… Преодолеть пространство и простор…

Славик хлопает в ладоши, смеется прямо в небо. Ему сейчас очень хорошо. Он ничего не боится. Он здорово устал и, наверное, сегодня очень спокойно уснет. А чего ему бояться, если наша авиация самая сильная в мире!

Уже стемнело, когда мы доплелись до дома. У сарая Жиган сидит, покуривает. Поздоровался и сразу в карман. На ладони желто поблескивают новенькие конические шестеренки.

- Вот, возьмите…

Присел на корточки, папироску раскуривает. Лидочка его сзади тихо за плечо трогает, он молчит.

- Жиган,- говорит Лидочка,- как тебя зовут?

Он удивленно на всех нас смотрит, не поймет, о чем его спрашивают.

- Жиган - это прозвище,- замялась Лидочка,- а зовут как?

- Ну, Колька. А что?

- Спасибо, Коля.

Он встает, отряхивается.

- А ну вас…- и медленно идет к калитке. Обернулся, замялся, спросил:-Та из райкома у вас не появляется? Нет?' Как придет, то приветик ей.

Хлопает калитка. Мы открываем свой сарай и сразу прилаживаем шестеренки.

- Влюбился он,- говорит Лидочка.

- А как ты знаешь?

- Когда задумчиво говорят, то всегда влюбляются. Мама так все роли про любовь учит.

- Может быть,- неопределенно соглашаюсь я.

- Ты бы хоть раз задумчиво что-нибудь сказал,-шепчет Лидочка,- а то только и умеешь, что орать.

- Лидочка,- говорю я задумчиво,- а в твоем бинокле хорошие линзы. Давай его разберем.

- Нет, вы только посмотрите на него,- удивляется Лидочка.

- Тише вы,- сердится Лева,- Алешка, прижми клещами этот винт.

Наконец- то тесно прижались друг к дружке шестеренки. Наконец-то закрутился, как пропеллер самолета, наш обтюратор.

Аппарат на пол поставили, сами расселись на верстаке. Сидим, молчим, любуемся.

- Сделали все-таки,- говорит Женька.

- Сделали,- сам себе удивляется Мишка.- Надо же.

- Чудно как-то все,- протирает Лева очки.

- Ну-ка, еще крутани,- прошу я Лидочку. Она сначала осторожно, а потом все увереннее, все быстрее крутит ручку нашего аппарата. И все в нем крутится, все в движении, все солидно жужжит, пощелкивает.

- А вон тот гвоздь мой!-радостно сообщает Славик.

- Собственник несчастный,- улыбается Лева.- Все это наше, общее.

Славик не понимает, беспокоится:

- А зачем вы меня тогда ругали за тот гвоздь? Можно, я покручу?

Крути, Славик! Крути. Ведь там и твой гвоздь. Все накрутились вволю. Сидим, друг на друга смотрим. Все-таки все очень хорошо на свете! Ну, просто здорово!

- Ура!

- Ха-ха!

- Банзай!

- Мировецки!

- Алешка, ну скажи что-нибудь задумчиво,- просит Лидочка.

В дверях - Гога из дом пять. За ним - всем «здравствуйте» - Лариска.

- Вы чего тут разорались?- спрашивает Гога. Мы дружно болтаем ногами.

- Аппарат закончили. Вот, смотри.

Он пригибается, обходит аппарат вокруг:

- Мне можно покрутить?

- Валяй!

Потом покрутила Лариска.

- Ну, хватит,- останавливает ее Лидочка,- его еще нужно смазать.

- Правда, обтюратор похож на самолетный пропеллер?- спрашивает Славик Гогу.

- Нет, это просто кусок консервной банки,- морщится Гога.- Самолетный пропеллер - это знаешь какая вещь? Там все изогнуто.

Славик не соглашается.

- А я видел сегодня. Когда быстро крутится, то похож.

- Где ты видел?

- Ну, на празднике… на аэродроме.

Гога плечами пожимает, на Лариску смотрит.

- Что ты там увидел?

- Настоящие боевые самолеты,- упрямится Славик.

- Он видел самолеты,- пожимает плечами Гога.- Вы только посмотрите на него. Какие? Табуретки?

- Нет, боевые. И они стреляли.

- Ребенок, это же чепуха. Вот у немцев самолеты, так это настоящие боевые. Я у отца в заграничном журнале видел. Вот эт© самолеты! Сильнее наших.

- Врешь ты,- тихо говорит Мишка. Гога на Лариску оглядывается, торопится.

- Почему вру? Пожалуйста, принесу журнал.

- А летчики? - спрашивает Мишка.

- Что летчики?

- Где летчики лучше?

- Наши летчики, конечно, хорошие,- тянет Гога,- но, понимаешь, Мишка, у них опыта нет. Они же еще не воевали. Так?

Все молчат, только одна Лариска кивнула Гоге.

- А какой у тех опыт? - это хмурится Лева.

- Ну как, какой? Они вот бомбили Абиссинию, Испанию…

- Значит, мирных жителей? - спрашивает Женька.

- Ну, значит, цель,- недоумевает Гога.- Как вы не поймете. Значит, меткость.

- Папка никогда так бомбить не будет,- медленно го-ворит Мишка.- Я знаю. Он хороший.

- Ну, твой не будет. А другие будут.

- И другие наши не будут.

- Почему?

- Потому что они папкины товарищи.

- А что же они будут делать? - это спрашивает Лариска.- Их же пошлют.

Гога добавляет:

- Им же за это платят.

- Они будут сбивать врага в воздухе,- говорит Лидочка.- И не за деньги.