Сергей Кургинян - Седьмой Сценарий. Часть 1. До путча

Почему я так считаю? Потому что для меня весь процесс "застой – перестройка" абсолютно единый. С моей точки зрения, где-то с 56-го года страна эта заехала на своей телеге в тупик и там благополучно засела в болото. Были какие-то надежды шестидесятых годов, но потом они все исчезли. Брежневско-черненковская команда стала бегать вокруг телеги по часовой стрелке и кричать: "Коммунизм! Развитой социализм! Мир между народами!" Затем пришла новая команда – Горбачева. Она стала бегать против часовой стрелки и кричать: "Мировая цивилизация! Демократия! Рынок!" Телега, чавкая, погружается все глубже и глубже. Правда, теперь они придумали новый забавный фокус – эту телегу разворовать. Силой будет то, что захочет впрячься в эти постромки и тащить.

Я считаю, что это будет надпартийный союз – нечто вроде Государственного форума – соединения сил, заинтересованных в сохранении государства. Это будут в первую очередь промышленники, крупные аграрии, армия. То есть люди, чьи реальные жизненные интересы задеты, начинают понимать, что это уже не болтают, это уже хотят у них их кровное отобрать. И вот тогда политический субъект сформируется, появятся его программы, тогда и можно будет обсуждать, что надо: особое положение, чрезвычайное, просто нормальное выполнение тех законов, которые есть…

Беседу вел Д. Солонников

"Новая газета", №14(15), 1991 г.

– Сергей Ервандович, как вас, театрального режиссера, занесло на политическую сцену?

– Во времена перестройки все складывалось успешно: мы вышли из подполья, стали государственным театром, ездили на гастроли… Но через какое-то время в культуре возникло тревожное ощущение. Интеллигенция с 1988 года резко начала глупеть. Все – лексикон, уровень бесед, глубина затрагиваемых вопросов – выравнялось. Мы увидели, что тип сознания, который возникает в результате, может, и благих пожеланий сказать народу всю правду, станет смертоносным вирусом.

Я написал статью "О механизме соскальзывания" и предложил ее "Московским новостям", "Огоньку". "Советская культура" довела статью до верстки, потом решили рассыпать набор. Не печатал никто. Информационная диктатура: барьеры, запреты, через которые не прорваться.

Обозлившись, я заявил, что мне все равно, кто меня будет публиковать. И дальше все развивалось по классической схеме: ах, тебя публикует "Лит. Россия", ты шовинист и правый "патриот". Неважно, что там написано. Вот третий признак: неважно что, а важно где. Так передо мной встала проблема левого тоталитаризма.

Я считаю, что демократия, о которой так много говорят, полностью исчерпала себя. Нет и намека на нее. Есть все признаки нового левого тоталитарного мышления… Эта штука пострашнее, чем любой застой…

– Вы боитесь тоталитаризма и в своих действиях опираетесь на государственные структуры, которые вам предоставляют определенные льготы, зарегистрировали ЭТЦ как корпорацию, МГК КПСС помогает печатать ваши статьи в "Московской правде". Не получается ли так, что, обидевшись на левых, вы бросились в объятия правых и помогаете им блокировать реформы?

– Те, кто меня поддерживает, никакие не правые, они нормальные государственные работники. Никакой другой идеи, кроме государственнической, у них нет. А в радикально-левом движении я носителей этой идеи не вижу.

Моя позиция совпадает с мнением авторов "Вех", которых тоже обвиняли, что они помогают "кровавому императорскому режиму". Семь лет разговоров о реформах, и ни тпру ни ну. Значит, дефектно это реформаторство.

– Но тем не менее вы даете свои рецепты, говоря о прорыве, о новой индустриализации в многостраничных программах выхода из кризиса, которые многие ученые считают шарлатанскими. Похоже, наш премьер В. Павлов ухватился за многие ваши идеи. Вы являетесь его советником?

– Это разговоры из "Ревизора". Если б я хотел сыграть роль Хлестакова, я б ее сыграл. Был бы я советником Павлова, я бы ему документы писал, а не печатал свои программы.

– Слишком много совпадений: Павлов – о финансовой войне, и вы в "Московской правде" – о том же. Кто кого одарил идеей?

– Павлову шли огромные потоки информации вокруг игры на разнице курса доллар – рубль, вот он и высказался. А мы уже после него подробно анализировали западную печать и обнаружили, что, по заявлениям швейцарской полиции и Интерпола, дело Гиббинса связано с мадельинским картелем торговцев наркотиками.

– В вашей статье не было никаких тому доказательств. Только предположения и домыслы абсолютно неавторитетных людей и изданий.

– Представители полиции Запада утверждают, что эти связи существуют. Но, повторяю, мы изучали только отклики на заявление Павлова. Раз он его сделал, у него источников более чем достаточно.

Мы считаем, что наше исследование подтверждает выводы книги "Постперестройка": мир многополюсен, многофакторен. Когда советско-американское противостояние будет снято, на мировую арену выйдут новые геополитические силы. Одна из них – криминалитет – организованная мировая преступность. Она устремляется на нашу одну шестую часть земного шара и может захватить политическую власть плюс ракеты с ядерными боеголовками.

– У меня несколько иное мнение. Ваши труды – и "Постперестройка", и "Финансовая война" – это примеры черной пропаганды, бездоказательного запугивания. Или статья, где доказывается, что литовцы сами своих поубивали. За все это власти с вами расплачиваются. Предоставили, например, созданной вами корпорации немалые налоговые внешнеэкономические льготы.

– В постановлении о создании ЭТЦ нет ни одной финансовой льготы… Все, что было обо мне опубликовано, – ложь. Второе: я мог бы показать постановление о фондах, возглавляемых нашими либералами. Они имеют льготы, совершенно несравнимые с теми, которые есть у корпорации ЭТЦ.

Наш центр сформировался вокруг идеи прорыва. Мы занимаемся компьютерами, биотехнологиями, лазерными системами. Из 2000 человек, работающих в центре, политическими исследованиями заняты максимум сто.

– Вы можете сказать, какой у вас оборот?

– Ну, порядка 70 миллионов рублей в год. Фактически с нуля, за два года это большой рывок. Строители выполняют объемы 6-8 миллионов. Научно-технические фирмы под 10 миллионов набирают. Есть известная киностудия "Фора-фильм", есть издательские дела. Деньги вкладываются в гуманитарные, философские исследования. Мы инвестируем в интеллект.

– А почему в составе вашего центра работают действующие офицеры КГБ, МВД и Министерства обороны?

– И это – сумасшедшее преувеличение. Разработки в области электроники, лазерной и робототехники могут быть реализованы только на конверсируемых оборонных предприятиях. Мы были включены в программу "Конверсия". Но без участия военных лезть в эту сферу просто бессмысленно. Защита разработок и всего, что связано с их применением на оборонных предприятиях, необходима. У меня есть только то, что имеется в сотнях других контор: первый отдел.