Валерий Смирнов - БЕЛЫЙ ВОРОН

– Наташей ее зовут, – выпалил Голубенко. – Познакомься перед увольнением.

– Позволь тебе напомнить, что нанимать сотрудников позволено тебе, однако решение об их увольнении – моя прерогатива. Я тебя спрашиваю, что случилось?

– Ее спроси! – скомандовал мне великий брокер.

– Да ты ее так запугал, что она голос потеряла. Давай рассказывай, что она натворила. Между прочим, под твоим чутким руководством. Чего вылупился, сейчас глаза стекла очков выбьют, парочка получится – дальше некуда. Немая сотрудница при слепом руководителе – исключительно совковый вариант.

Голубенко мгновенно дал задний ход.

– Она водку купила, хорошо, что я успел вовремя… Но мне пришлось эту гадость вылить. Постаралась, нечего сказать…

– Понятно.

– Что тебе понятно?

– Твое справедливое возмущение. Водка, наверняка, со второго гормолзавода?

– А откуда еще? По сараям даже она не работает.

– Ты тут головой не тряси. Между прочим, меня мало волнует, что твои люди вытворяют. Ты за них в ответе. Что, игрок великий, преферанс вспомнил, на “мизере” решил застрелиться? Ладно, не переживай, Наташка, я тебя не уволю.

Бегло взглянув в сторону девушки, я отметил – ее превращение из живого трупа в нашу сотрудницу несколько затягивается.

– А потери? – не успокаивался Голубенко.

– Понимаю, чего ты добиваешься. Думаешь, я сейчас решу: эти потери отобьешь ты. Не надейся. Спаленные бабки предстоит отбить самой Наташе. Она, как я успел заметить, уже взрослая девочка.

– Понимаю, – ухмыльнулся Голубенко, – тогда я пошел.

– Давай-давай, – напутствую его. – Доблестно вкалывай на благо великой родины и интеллигенции из колхозного крестьянства.

Представляю, как живописно изрисует в своем воображении дальнейшие события в кабинете генерального директора шеф козероговских брокеров. Еще бы, пять штук зелени, это ж какие позы придется принимать Наташке, чтобы их отработать.

Однако я рассуждаю по-другому, нажимаю кнопку в панели стола, а потом руководящим тоном бросаю в сторону девицы:

– Иди, приведи себя в порядок.

Наташа с удивлением посмотрела на отъехавший за моей спиной в сторону шмат панели. А чего там за потаенной дверью: сокровища Агры, план острова сокровищ и процветания нашего общества? Ничего подобного, элементарная комната отдыха по обкомовским заветам.

Правда, кровать такая, что на ней при большом желании в былые годы уместились бы все члены бюро для изучения очередного закрытого письма ЦК “Наши задачи по дальнейшему навешиванию лапши на народные уши путем проталкивания ее через задний проход”. А все остальные аксессуары почти такие же, как в том обкоме. Даже устаревший холодильник “Розенлев”, в точности, как у бывшего начальника областного Управления внутренних дел. Это я, человек скромный, один холодильник взял, а у него только в подвале на даче шесть таких стояло. И набиты эти холодильники были так, словно на их содержимое менту пришлось выложить свою зарплату за три года вперед. Причем это было во времена, когда на полках продовольственных магазинов из всех продуктов питания преобладали пластмассовые миски.

Да, были времена. Всего несколько лет назад. И фыркающая за моей спиной под напором воды Наташка наверняка в них и осталась. Что тогда творилось, приятно вспомнить. Как в песне, встал заклейменный вечным проклятьем, приговоренный судьбой родиться на этой земле, весь мир голодных рабов, и каждый стал самостоятельно выживать, кто как мог. В основном, они были горазды скупать в Белозерске резиновые галоши и перепродавать их севернее на двести километров, тащить в Румынию конфеты, сверла в Турцию, удочки в Польшу.

Жить хотелось всем, инфляция перла вверх, предприятия теряли заказы и кадры, потому что они, которые решают все, поняли – есть такая область деятельности, где даже последний дебил может добиться несметных богатств, и называется эта прежде уголовно наказуемая спекуляция бизнес. За пару лет мешочники вывезли буквально всю страну, начиная от детских колгот и заканчивая залежалыми консервами. Банки только начинали организовываться, однако бизнесмены от сохи и кувалды даже не понимали, зачем они нужны, границы-таможни между братскими республиками еще не ощетинились, а потому по одной шестой части суши передвигались массы людей с мешками, рюкзаками и портфелями, набитыми ежедневно теряющими свой вес деньгами.

Когда пределы страны покинули последние гвозди, электродрели и стиральные порошки, а в магазинах можно было разжиться исключительно видом зевающих продавщиц, медленно начался обратный процесс. И приехали на радость нашу американские электродрели турецкого разлива, китайские миски, польские конфеты, только уже не по таким ценам, за которые вывозились аналогичные товары отечественного производства.

Кое-кто из новоявленных бизнесменов несомненно разбогател, а остальные, которые посчитали: тоже еще великое дело, в одном месте купить, в другом продать – и все дела, стали припухать, как мухи на морозе. Кругом всего полно, челноки суетятся по разномастной дешевой дряни, серьезные фирмы на них свысока поглядывают, завозя более хороший товар, словом, завалена страна по маковку чем угодно, вплоть до усатых, как депутат Саблезубый, гандонов с невиданными прежде электромиксерами и прочими вибраторами, а покупательная способность населения отчего-то всего этого изобилия перемолоть не может. Прежде в столпотворении за чешскими ботинками народ чуть ли глаза друг другу не выцарапывал, очередь за водкой совокупностью всех анаконд планеты змеилась, а теперь?

А теперь Наташка не знает, что вытворять, лишь бы заработать. Кончилась шара. Бизнес стал уделом немногих. Настоящий, конечно, для которого нужна не крепкая спина, а что-то совсем другое. Вот этого другого многим людям природа не дала, а против нее переть рогами – дело безнадежное.

Наташка стояла передо мной явно посвежевшая, со скромно опущенными глазами. Ясно, у Голубенко трудится, реакция на мои слова точно такая, как у руководителя, и выводы соответствующие.

Моя догадка подтвердилась, стоило слегка приподнять юбку девушки. Усмехнувшись, я водворил ее одежду на место и сказал:

– Садись в кресло. Пей кофе.

Девушка посмотрела на меня с явным непониманием. Тем не менее она выполнила указание руководителя, скромно присела в кресло и закинула ногу на ногу.

– Значит так, Наташа. Ты мне свои ноги не демонстрируй. Я этого добра за свою жизнь нагляделся. Нет, не подумай, что мне денег жалко, однако я предпочитаю, чтобы мои сотрудники зарабатывали их головой, а не другими местами.

Наташка сразу изменила позу и даже попыталась натянуть свою юбку размером с полотенце поближе к коленкам.