Вахтанг Ананян - На берегу Севана

- То-то, дедушка, не верь куму Мукелу! - засмеялся Камо. - Ну, ставлю на голосование: кто за то, чтобы принять объяснения Армена? Поднимите руки.

Руки подняли все, даже старый охотник.

- Единогласно… Итак, тайны Черных скал и озера Гилли разгаданы, - объявил Камо.

- Водяной ревел сегодня в последний раз, - сказал Армен.

И в самом деле, с этого дня «водяной», в течение многих веков пугавший село Личк, больше уже не ревел.

Когда наступает весна, огромные стаи дупелей, покидая жаркий юг, летят на север, где лето прохладнее и мягче.

На своем пути на север они останавливаются, как на придорожной станции, на богатых кормом болотах озера Гилли.

Летят эти птицы только ночью. Но, перелетев через высокий горный хребет, подступающий к озеру с юга, они и темной ночью без труда находят место для посадки - таким оглушительным концертом встречают гостей тысячи лягушек, населяющих болота.

В дни прилета дупелей я всегда прихожу на охоту [Охота на дупелей в годы, когда писалась повесть, в Армении весной разрешалась] в эти давно знакомые мне места.

В этом году я нашел здесь много нового.

Экскаваторы углубили русло реки, и воды Гилли бурно неслись в Севан.

Озеро осело, и болот, примыкавших раньше к его берегам, не стало. Их место заняли пышные зеленые поляны, где пасутся стада породистых коров колхоза села Личк.

Гилли становится хранилищем неисчерпаемых запасов торфа… Уже работали торфорезы, и грузовики возили торф безлесным и лишенным топлива колхозам сел, окружающих Севан.

На лужайке, за которой начинались заросли камыша, стоял пес со свернутым в крендель и закинутым на спину хвостом. Он с удивлением смотрел на мою охотничью собаку - небольшую, тонкую, с гладкой шерстью - и, казалось, думал: из их ли собачьего рода это диковинное животное?… А моя собака, приняв наступательный вид, угрожающе рычала.

В это время, размахивая в воздухе длинной дубинкой, к нам подбежал молодой парень.

- Чего ты удивляешься, Чамбар? - сказал он. - Городская собачка, не видишь, что ли? Одно знает - перепелок гонять…

Заметив меня, парень смутился и придержал Чамбара за ошейник.

У него было приятное смуглое лицо, веселые, искрящиеся смехом глаза.

- Ты что тут делаешь?

- Я?… Я не один, я с Чамбаром. Мы пришли полюбоваться на колхозных телят села Личк, - ответил он и показал на изумрудные луга на берегу Севана, где паслось стадо красивых, породистых телят.

- Ну, а вы с Чамбаром охотиться умеете?

- Мы?… А как же! Мы входим в охотничьи кадры деда Асатура, нашего старого охотника. Что же касается Чамбара, то с ним у меня договор подписан: как поймает зайца - мясо мне, брюшко и косточки - ему… - балагурил паренек.

- Охотник Асатур?… О нем я что-то слышал. Это не тот, что клад нашел?

- Он самый… Как высыпал он из мешка золотые монеты да кольца, я так и сел - голова кругом пошла…

Я засмеялся. Видно было, что этот парень без шутки говорить не умеет.

- Ну, а где же можно увидеть вашего деда Асатура? - спросил я. - Небось охотится сейчас?

- Охотится?… Станет он пулю тратить на такое добро! - Парень с пренебрежением показал на висевших на моем поясе бекасов и дупелей. - Вон он, рыбачит. Форелей ловит, полненьких, жирненьких… И без собачьей помощи, - добавил он, не без презрения поглядев на мою собаку.

Я подошел к реке.

На берегу, размахивая руками, суетился старичок с длинной, по колени, белой бородой.

- Камо, парень, нашел время для уроков! - кричал он тревожно. - Рыба-то, рыба уходит… Иди-ка скорее, перехватим ее на пути…

На зеленой траве, невдалеке от реки, уткнувшись в книги, лежали несколько ребят.

Один из них, парень атлетического сложения, услышав окрик деда, поднялся и пошел к нему.

За ним последовал товарищ.

Мальчики быстро разделись и, взяв у деда конец невода, поплыли с ним на другой берег реки. Здесь они прикрепили невод к колышку, вбитому в берег.

- Ну, теперь рыба наша, - успокоился старик, увидев, как ушли в воду грузила и натянулась сеть, от берега до берега перерезав реку. - Молодцы, ребята! Камо-джан, Сэтоджан, вы теперь свободны. Берите свои книжки. Когда рыба наловится, я вас опять кликну.

Увидев меня, дед прикрьигладонью глаза и вгляделся.

- Здравствуй, отец! - сказал я. - Это ты - охотник Асатур?

- Я, а кто еще может быть!

Старик искоса взглянул на мое ружье и собаку и, как бы возобновляя давно начатый нами разговор, продолжал:

- А рыба-то в этом году валом валит!…

Мы разговорились - у охотников сразу находится общий язык. Но дед сейчас был поглощен рыбой.

Он то и дело поглядывал на реку - не сорвался ли, часом, невод.

Потом он подвел меня к группе сидевшей на траве молодежи.

Все встали и вежливо со мной поздоровались.

- Это мои львята, - улыбаясь, представил мне ребят дед. - Ты, должно быть, в газетах о них читал. Наша гордость… наши молодые нату… нару… Как это вы, Камо, называетесь, по Дарвину вашему?

Ребята засмеялись.

- Юные натуралисты, - подсказал Камо.

- Вот-вот, и я так говорю… Эта вот славная девочка, Асмик, научила нас собирать яйца диких птиц. Она же в селе и ферму птичью устроила… А это наш ученый, Армен, - показал дед на худощавого, с тонкими чертами лица, большим лбом и красивыми черными глазами юношу. - А вот этот - Артуш. Он наш блудный сын. Все бегал от нас, злился, а теперь с нами, добрый мальчик…

Ребята улыбались, прислушиваясь к характеристикам, которые давал им дед.

- А обо мне что скажешь, дедушка? - спросил мальчик с дугообразными бровями. Он только что вместе с Камо устанавливал невод, и с его мокрого чуба еще стекала вода.

- Про тебя? - засмеялся дед. - Разбойничьи глаза у тебя, вот что я про тебя скажу. А парень ты ничего, тоже хороший. Он, - пояснил мне старик, - в прошлом году отстал от товарищей, не учился. А теперь догнал их и вместе с ними оканчивает школу. Но он вроде охотника Асатура - все мысли у него в горах. Только охотник Асатур за вкусной дичью ходит, а он - за камнями. Шахты строить собирается… А это наш шутник Грикор, он тоже готовится к экзаменам. Кто с ним живет, не состарится. Смех целый день!… А сегодня у нас особый день. Грикор вернулся из Еревана и уже не хромает, как прежде. Он долго не соглашался на операцию, а как узнал, что юные натуралисты - и он с ними - должны в Москву ехать, сразу решился. Вот ему ногу и выправили. Ишь, каким молодцом ходит!

Я уселся на траву и разговорился с ребятами. Больше всех меня заинтересовал Сэто, мальчик с очень своеобразным характером. Ум и мысли его и на самом деле были в горах. Удивительные крайности наблюдались в его школьных успехах.

У него нет, как рассказали мне его товарищи, ни одной тройки или четверки - только двойки и пятерки. Пятерки он получил по геологии, краеведению, географии, естествознанию. Этим предметам отдает все внимание, остальные его не интересуют.