Олег Жиганков - Римский Лабиринт
- Название:Римский Лабиринт
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Олег Жиганков - Римский Лабиринт краткое содержание
Римский Лабиринт - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Читая материалы по делу следствия и суда, Анна столкнулась со странным фактом: профессор Фера напрочь отрицал всякую память о совершённом им убийстве. Он утверждал, что помнит только то страшное утро, когда он проснулся в своей постели весь в крови. Со слов профессора выходило: он понял, что это не его кровь, из того, что, когда стал смывать её, не обнаружил на себе никаких ран или увечий. Он помнил также о том, что накануне вечером был вместе с Робертой — ужинал в небольшом ресторанчике в старом квартале Рима. И ещё он помнил, что перед расставанием они крепко поссорились. Роберта пулей выскочила из ресторана, и он устремился за ней вслед. Что было после этого, профессор Фера не помнил, — так, по крайней мере, он утверждал. Анна могла отчасти поверить в это. Ее заболевание с годами никуда не делось, и временами у Анны были провалы в памяти. Обычно она даже не замечала этого. И только когда Анна задумывалась, пытаясь, к примеру, вспомнить, как она заходила в Метро, или как оказалась в том или ином месте, она понимала, что не может дать себе в этом отчета. Кроме того, она знала, что иногда память блокирует доступ к тем событиям, которые по каким-то причинам мозг отказывается принять. Впрочем, в случае с профессором, более вероятным для Анны казалось, что, разыгрывая амнезию, профессор Фера выстраивал себе мост из тюрьмы в больницу. Чего ему в конечном счёте и удалось достичь.
Анна теперь знала, что на момент смерти Роберта была на третьем месяце беременности. Также было выявлено, что Адриан Фера был отцом этого не родившегося ребёнка. Одно время следствие даже рассматривало беременность Роберты как главный мотив убийства: как оказалось, на время связи с Робертой профессор Фера был уже обручён с другой женщиной — дочерью ректора университета. Этот брак открывал перед ним огромные возможности, и у полиции были серьезные основания полагать, что Роберта требовала расторжения наметившегося брака и угрожала, в случае бездействия Адриана Фера, рассказать родителям о том, что беременна. Однако позднее на передний план вышла ритуальная сторона этого преступления…
— Соратница Флоры — начинается тоже с «эф»…
«Фауна», — отметила про себя Анна.
Ей больше не хотелось думать ни об убийстве, ни об убийце. Она задумалась о человеке, сыгравшем в её жизни роль, мало в чём уступающую родительской. Это была тётя Майя, Майя Барат-Варнидзе. Она не была Аниной тётей, но никак иначе Анна называть её не могла.
Отец тёти Майи был грузинских и испанских кровей, но её мать была русская, что несколько смягчало как характер, так и черты лица тёти Майи. Предки Майи по отцовской линии, насколько взор мог охватить прошлое, служили Российской империи. Отец был директором крупного партийного издательского дома, дед служил Советам на разных ключевых постах, а прадед в своё время служил царю, но с приходом советской власти сделался послом молодой республики в Испании, где и женился на испанке.
В отличие от многих других партийных деятелей бывшего Советского Союза отец Майи всем сердцем верил в идеалы провозглашённых некогда идей и вполне сознательно выстраивал свою жизнь согласно «Моральному кодексу строителя коммунизма». Под конец коммунистической эры эта вера оставила его ни с чем, если не считать двух квартир в Москве — своей и дочери. В течение пяти лет после своей отставки отец, тоже вполне сознательно, споил себя насмерть — вероятно, чтобы не видеть краха всех своих идеалов и надежд. Вместе с ним великая династия государственных деятелей подошла к концу. Тётя Майя была последним её представителем. Она никогда не вышла замуж — говорила, что была для этого слишком умна и образованна.
Судьба свела Анну с тётей Майей удивительным образом, в разгар Аниной болезни, точнее, попыток её лечения. Когда Анна благодаря прописанным ей лекарствам самым серьёзным образом отстала от школьной программы, мама попросила свою университетскую подругу, Майю Барат-Варнидзе, позаниматься с её дочерью. Своих собственных детей у тёти Майи не было, и всю свою любовь и заботу, а вместе с ними и знания тётя Майя стала изливать на свою новую ученицу и приёмную «племянницу» Анечку.
Аня занималась с тётей Майей сначала из необходимости, потом из растущей привязанности, а затем из чистой любви к знаниям, которых у тёти Майи было как в энциклопедиях. Находясь в компании тёти Майи, Анна с удивлением для самой себя открыла, насколько интересным может быть мир знаний, в который её так и не сумели ввести школьные учителя. Тётя Майя любила музыку, литературу, языки, а столкнувшись с необходимостью помогать Ане в школьной программе, проявила ничуть не меньше внимания и к другим предметам, которые в её изложении легко было понять и усвоить. Способствовало хорошей учёбе и то, что тётя Майя делала вид, будто не знает, что Аня выкидывала свои таблетки в унитаз.
Тётя Майя никогда толком не бывала рядом с детьми, а потому не имела ни малейшего понятия, как с ними обходиться. Она относилась к Ане как к равной, и это в конце концов определило успех дела. Огонь любви к знаниям разгорался в Ане с новой силой, а благородство характера тёти Майи как бы само по себе передалось и ей…
Загорелась лампочка под картинкой с ремнём безопасности, и командир самолёта объявил, что они вступают в зону повышенной турбулентности. Анна подумала, что виртуальные путешествия куда безопаснее реальных, и пристегнула ремень безопасности…
— …Будете что-нибудь пить? — услышала она над ухом голос бортпроводницы в синей униформе, когда самолёт вышел из зоны турбулентности. — Есть вино, соки, минеральная вода.
Анна попросила стакан воды и оглянулась по сторонам, чтобы переключиться от мыслей и воспоминаний на наблюдения. Большинство пассажиров рейса принадлежали к тому восходящему сословию русских людей, которые могли позволить себе квартиру в городе, дачу за городом, неплохой автомобиль и поездки по миру. Анна вновь почувствовала, как далека она от этих людей, от всех их радостей, проблем и печалей, несмотря на то, что жили они в одном и том же городе, говорили на одном и том же языке.
Её взгляд остановился на невысоком коренастом мужчине с квадратным лицом и короткими седеющими волосами, постриженными «бобриком». Мужчина был похож на офицера в отставке.
«Может быть, — подумала Анна, — этот человек сопровождает меня, следит за мной и охраняет?» Она была почти уверена, что на борту самолёта находятся люди генерала.
Затем её взгляд упал на молодого человека, которого она заметила ещё в зале ожидания. Ростом около ста девяноста сантиметров, атлетически сложённый, с широченными плечами, он напоминал профессионального спортсмена или боевика. Возможно, он тоже был человеком генерала Смирнова.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: