Сборник - Драбблы от G до PG-13

Внутри сна пахнет совсем иначе. Сплетаются между собой ароматы весеннего луга и прелой осенней листвы. Откуда-то издалека дышит холодом колючий северный ветер, его пытается отпихнуть в сторону полуденный летний зной.

Внутри сна Зена далеко от всех, и ей это нравится. Она слышит, как окружившая ее двойника толпа раз за разом повторяет ее имя, видит, как вскидывают вверх руки солдаты, сжимая окровавленное оружие. Гроза Миров, Разрушительница Наций…

Завоеватель.

Новое слово укусами проносится по телу, впивается в шею, пускает кровь. С оттенком страха Зена наблюдает, как при звуках его женщина, облаченная в ее доспехи, с пустыми глазами падает с лошади и корчится в предсмертных конвульсиях. Отчего-то становится понятно: надо заставить толпу замолчать. Велеть солдатам опустить руки, перестать произносить запекшимися губами это имя.

Но никто не слышит ее. Для сонной реальности Зена лишь призрак. Не больше чем дуновение ветра или далекий отзвук грома. И двойник ее умирает, не дождавшись помощи.

Голос Алти, скрипучий и пыльный, как и сама ведьма, вырывает Зену из кошмара.

– Что ты видела? – жадно спрашивает шаманка, подаваясь вперед, не замечая, как почти погасшее пламя костра лижет рукав ее одеяния.

Зена тупо смотрит перед собой. Тогда Алти повторяет вопрос, подкрепляя его порошком из того самого маленького мешочка. Резкий, неприятный запах вынуждает воительницу чихнуть. В голове проясняется, причудливый сон вновь становится всего лишь сном.

– Себя, – негромко отвечает женщина, поднимаясь на непослушные ноги. Ведьма с любопытством следит за ней, выпрямившись. И следующий ее вопрос застает Зену уже у самого выхода из шатра.

– Тебе понравилось, Зена? В момент, когда истекает час ведьм, будущее открывается тому, кто готов его увидеть.

Воительница застывает, мутными глазами уставившись в наступившую ночь.

Слава, которую обещает ей шаманка, опасна. Рискнуть ли довериться – или прогнать ведьму прочь, велев солдатам закопать ее на перепутье дорог?

– Да, – говорит Зена, не оборачиваясь, и почти видит удовлетворенную улыбку Алти. Шаманка вновь принимается что-то бормотать и шебуршать многочисленными мешочками, которыми она обложилась.

Зена уходит, так и не обернувшись. Не слышит обратившегося к ней солдата, спотыкается о брошенное на земле седло, вваливается в свой шатер с шумом, достойным самого отпетого пьяницы.

Бораиса нет: он на ночной охоте, вернется только под утро. Воительница ложится на шкуры и замирает с открытыми глазами, чувствуя, как темнота обнимает ее за плечи.

Алти приманила ее обещаниями. Посулила славу и богатство. Нашептала заклинания, заворожила, заколдовала. Зена отлично это понимает. Как понимает она и то, что ей нравится быть завороженной. Если это даст ей то, к чему она стремится… А смерть – с ней можно договориться. Ей можно принести жертвы, от которых она не сумеет отказаться.

Улыбка наползает на губы, женщина выдыхает, откуда-то зная, что то же самое делает сейчас в своем шатре ведьма с обведенными сурьмой злыми глазами. И воительнице кажется, что она едва доживет до рассвета без запаха тех трав, которые жгла Алти.

Автор:Хель

Пейринг/Персонажи:Габриэль/Зена, Аид

Категория:сабтекст

Жанр:АУ, херт/комфорт

Рейтинг:PG-13

Краткое содержание: Где-то там, на дне – Тартар. В нем пылает огонь, раздаются крики и стоны, Сизиф катит свой тяжелый камень, а Тантал умоляет наклонить ветвь с яблоком. В Тартаре нет солнца, небо там завешено тяжелыми тучами, и дождь, срывающийся с них, обжигает кожу и подпаливает волосы.

В Тартаре Зена. И уже только из-за этого хочется тоже быть там.

В раю тепло и солнечно. Каждый день там начинается с ласкового рассвета и заканчивается не менее ласковым закатом. В раю летают бабочки, поют птицы, и цветут кувшинки в прудах с кристально чистой водой.

В раю все всегда улыбаются друг другу…

И это безумно скучно.

Габриэль стоит возле колодца, перегнувшись через край, и смотрит вниз.

Где-то там, на дне – Тартар. В нем пылает огонь, раздаются крики и стоны, Сизиф катит свой тяжелый камень, а Тантал умоляет наклонить ветвь с яблоком. В Тартаре нет солнца, небо там завешено тяжелыми тучами, и дождь, срывающийся с них, обжигает кожу и подпаливает волосы.

В Тартаре Зена. И уже только из-за этого хочется тоже быть там.

Габриэль набирает в грудь воздуха, зажмуривается и падает в колодец, по пути больно стукаясь затылком о камни.

Падение кажется бесконечным. Кто-то летит рядом, исступленно хохочет и пытается схватить за руки. Затем отстает, и вот вокруг снова тишина, нарушаемая лишь легким свистом ветра.

В колодце нет воды, Габриэль давно раскусила этот обман. А когда она приземляется, кубарем прокатившись добрый десяток шагов, пустой и равнодушный голос, в котором, тем не менее, слышится усталость, говорит ей:

– Нет, еще не пора.

Аид, перед которым встает на ноги девушка, сидит на своем железном троне. Никаких черепов и костей – Персефона не любит лишних напоминаний о смерти. Светлые волосы властителя иного мира тронуты благородной сединой, синие глаза напоминают глаза Зены. Может быть, только из-за этого Габриэль многое прощает богу. Например, ожидание, которое длится уже целую вечность.

Аид говорит ей, что Зены больше нет в Тартаре, что она ушла на новый виток, и в том витке нет места для кого-нибудь еще. И тогда Габриэль остается – здесь, среди тяжелого воздуха и тягостного мрака. Ей невыносимо скучно жить в раю, и Аид почти улыбается, когда слышит это. Почти – а ведь это может быть только отблеск огня, скользнувший по губам.

– Когда? – нетерпеливо спрашивает сказительница, сидя у подножия трона и раскладывая осколки зеркала. В них она видит отражение Зены и ее армии: в новой жизни Королева Воинов опять поднимает меч.

– Скоро, – лениво отзывается Аид, и один из его верных псов поскуливает, требуя внимания. Аид кладет ладонь ему на голову, чуть поглаживает. Лицо бога бесстрастно и бледно.

– Когда? – задумчиво спрашивает Габриэль, плетя венок из асфоделов. На ровной глади Стикса она видела танцующих призраков в тяжелых и странных платьях: будто на обруч от бочки натянута ткань.

– Скоро, – привычно обещает Аид. Он стоит за плечом Габриэль и считает лепестки. Плащ его, сотканный из сновидений, безжизненно висит за спиной.

– Когда? – топает ногами Габриэль. В руках ее – потрепанная книга, на страницах которой оживают картинки. Зена снова на коне, на голове у нее причудливая шляпа, а в руках – странный предмет, то и дело издающий оглушительный звук.