Сборник - Драбблы от G до PG-13

Примечание:спойлер финала сериала

Все вокруг имело свой запах.

В детстве мир был ярким, цветным и пах парным молоком и медом. После грозы можно было искупаться в аромате цветущего луга. Мама пахла мягким хлебом, отец – землей и лошадьми, а сестра – приторными духами, купленными на давнишней распродаже. Нелюбимый жених приносил с собой душный запах прелой листвы, от которого начинала кружиться голова. Заезжие фокусники вспыхивали где-то внутри, позади глаз, колючим ароматом заморских фруктов и, отчего-то, свежевыстиранного белья.

Габриэль знала, что никто больше не чувствует мир так, как она. Это наполняло ее гордостью, и она продолжала коллекционировать то, что нельзя было ни увидеть, ни потрогать.

Другим нельзя.

Ей – можно.

Зена ворвалась в Потейдию вместе с иноземными специями, резкой сталью только что выкованного меча и морем после шторма. Когда она двигалась, ветер дышал розами, сгоревшими в жарком пламени костра. Улыбка ее была то свежестью снега, то полуденным зноем. Вся она была соткана из противоречий, из несочетаемого, и Габриэль смутно подумалось тогда, что жизнь готовит ей множество новых экземпляров в коллекцию.

Она не ошиблась.

Путь Королевы Воинов пропитался запахом пота, крови, испражнений и секса. Смесь казалась омерзительной для обычного человека, но Габриэль никогда не была обычной, а в новом аромате явилось нечто, что притянуло юную крестьянку, мерно вышагивающую рядом с всадницей. Страх кружил черной птицей над ними, старые победы плелись позади, затхлые и неважные, новые свершения прокладывали дорогу, высекая искры и пылая ароматом сражений.

Большие города пахли смесью равнодушия и жареной рыбы. Деревни – давлеными ягодами. Заброшенные колодцы – дождевой водой. Шест, доставшийся в подарок от амазонок, источал уверенность.

Зена умела врачевать, и тайна этого ее умения пахла лекарственными травами и кровью. Габриэль часто доставала из седельной сумки мешочки со сборами и мяла их в ладонях, слушая, как шуршат сухие обломки природы. Как-то раз ей не посчастливилось заболеть, тогда Зена заварила невообразимо кислый чай, осевший на языке каплями далекой горечи, и натерла грудь остро пахнущим спиртом.

Были запахи приятные, были – не очень; были смутные и едва уловимые; были резкие и закладывающие нос. Одни Габриэль научилась любить, другие любила всегда.

Кроме одного.

Смерть была сладковатой, с далекой примесью чего-то тошнотворного. Поначалу, когда Габриэль не знала, что это за запах, он нравился ей, но постепенно она научилась его бояться.

Смерть была единственной, приходившей издалека. Еще утром, едва проснувшись, девушка вздрагивала вдруг, бывало, от гадливого ощущения, что кто-то смотрит на нее, пристально и неотрывно. Она открывала глаза, резко оборачиваясь, но, конечно же, никого не находила взглядом. И уже знала, что днем Зена вновь вытянет из ножен меч, с кончика которого сорвется вниз и разобьется о землю капля битвы, надвигающейся с севера.

А однажды Габриэль перестала различать запахи. Это случилось на второй день после того, как она вернулась из Японии с прахом Зены в руках. Просто открыла утром глаза – и ничего. Остались звуки, остались вкусы, остались цвета, но запахи… Они потухли, лишь далекие тени их все еще следовали за воинственным бардом. К вечеру Габриэль не могла вспомнить ни одного аромата из своей большой коллекции. Все стало серым и бессмысленным, сваленным в одну кучу, из которой и вырывалось, было порой что-то яркое, да тут же гасло.

Зена больше не разбудит ее глухим шепотом.

Смерть не взглянет на нее на рассвете.

И по кому-то из них Габриэль определенно не станет скучать.

Автор:Хель

Пейринг/Персонажи:Габриэль/Зена

Категория:сабтекст

Жанр:дарк

Рейтинг:PG-13

Примечание:время действия - первый сезон, где-то между 3 и 6 сериями

Габриэль понятия не имеет, как это случилось. Она лежит, накрытая тонким одеялом, смотрит в дощатый потолок, и сердце ее отбивает неровный ритм танца, в который втянула ее Зена.

Все, как и всегда: они пришли в этот маленький городок, едва отыскав его в сплетении дорог и еловых веток. Приближалась ночь, оставаться в лесу не хотелось, а приветливо подсвечивающая сумерки таверна оказалась прямо под носом. Грех было не воспользоваться таким подарком богов.

Быстро договорившись с хозяином о плате, Габриэль удобно устраивается на стойке, активной жестикуляцией и громким голосом привлекая всех желающих послушать, что же станет рассказывать девушка со сверкающими глазами и широкой улыбкой.

Зена тоже там. Она сидит за одним из столов, потягивает местное пиво, и Габриэль, увлеченная вечной историей любви Афродиты и Гефеста, время от времени ловит на своей разгоряченной коже взгляд воительницы.

Все хорошо: слушатели кажутся зачарованными перипетиями сюжета, никто не прерывает барда, никто не требует закончить все побыстрее. Напротив: едва последнее слово истории срывается с губ, горожане с шумом и свистом начинают умолять Габриэль рассказать им что-нибудь еще. Радостная девушка просит лишь небольшую передышку для того, чтобы выпить воды.

Она не замечает, как кто-то подходит к ней справа, зато без сомнений чувствует, как этот кто-то с силой притискивает ее к себе. Пахнет перегаром, щетина больно колет щеку, а хриплый и низкий голос едва слышно бормочет непристойность. Габриэль бросает в жар, но не от возбуждения: ей страшно. Вообще это привычное дело – отбиваться от назойливых кавалеров, но сегодня почему-то все иначе. Габриэль пытается извернуться, поглядеть, на месте ли Зена, поможет ли та ей, но руки мужчины держат крепко и не собираются отпускать.

Верзила все бормочет и бормочет, руки его уверенно бродят по телу Габриэль, а в спину упирается что-то твердое. Сказительница не может с уверенностью сказать, что это не кинжал, которым возбужденный мужчина прикончит ее, если она не согласится пойти с ним.

Вокруг внезапно никому нет дела до того, почему история не получила обещанного продолжения: люди проходят мимо, Габриэль тщетно старается зацепить их взглядом, но каждый отводит глаза. Девушка сцепляет зубы, ловя разбежавшиеся мысли, пытаясь понять, как из такой позиции можно ударить и побольнее.

Не получается: верзила хватает занесенную руку и скручивает ее так, что на глаза наворачиваются слезы. А потом обещает прибить на месте.

«Я не одна», – шепчет Габриэль, давясь слезами. Вся храбрость ее улетучилась вдруг куда-то, как если бы ее не было вовсе.

«А то! Со мной!» – хохочет мужчина, волоча сопротивляющуюся девушку к выходу. Никто не встает у них на дороге, никто не пытается помешать.