Сборник - Драбблы от G до PG-13

И Зена тоже.

Ночь встречает Габриэль оглушительным раскатом грома, а сверкнувшая молния ослепляет на мгновение. Насильник пользуется тем, что жертва отвлеклась, и наваливается на девушку, притискивает ее к стене, лапает, норовя сорвать одежду. Габриэль, наконец-то, кричит, срывая голос, но гром снова бьет сверху, и никому не слышен этот крик.

Слишком поздно: мужчина сильнее, выше, тяжелее. Он бьет Габриэль наотмашь по лицу, когда та пытается ударить его между ног, и одним движением разрывает лиф платья, оголяя грудь. Жар снова бросается на сказительницу, движется по телу, сковывает кожу и делает непослушными руки и ноги. Габриэль не хочет этого мужчину, она боится его, но страх приносит с собой что-то странное. Что-то, от чего невозможно стоять на месте.

Губы мужчины мокрые и противные; они мусолят рот Габриэль, пытаются заставить ее ответить на поцелуй. И в момент, когда Габриэль, которая уже не может не дышать, открывает рот, внутрь горла ей начинает литься что-то горячее, что-то с привкусом железа.

Захлебываясь, Габриэль отпихивает от себя обмякшего мужчину, кашляет, сгибаясь пополам, и успевает заметить, что в руках невесть откуда появившейся Зены блестит кинжал.

Гром больше не гремит, не сверкают молнии, тишина ложится на засыпающий город. Зена молча стоит и смотрит, как приходит в себя ее спутница. А затем делает шаг вперед, небрежно переступая через мертвеца, и теплые руки ее касаются все еще обнаженной груди Габриэль, поправляют разорванное платье.

Габриэль понятия не имеет, зачем она тянется к Зене мгновением позже, обхватывает руками за шею, прижимается, ощущая, как впиваются в тело жесткие узоры доспехов. Страх и возбуждение от этого страха никуда не делись, они по-прежнему плетут паутину вокруг. И, кажется, что только поцелуй Зены сумеет прорвать кокон, мешающий дышать.

Дождь заливает улицу, таверну, мертвое тело и двух женщин, целующихся в первый раз. Габриэль знает, что на губах ее вкус чужой крови, но знает она и то, что Зене нравится новый вкус ее губ. От понимания этого снова становится страшно, и вновь по телу бежит-извивается дорожка из огненной пыли, пламенящая кровь.

Ей говорили не ходить с Зеной.

Ей говорили не брать Зену за руку.

Ей говорили не окунаться с головой в ту тьму, что роится за плечом Королевы Воинов.

Ей много чего говорили.

А теперь Габриэль лежит в своей постели и не знает, хочет ли, чтобы в комнату ее открылась дверь, и на пороге встала та, что дала ей испить чужую жизнь.

Автор:Хель

Пейринг/Персонажи:Габриэль/Афродита, Пердикус

Категория:сабтекст, намек на гет

Жанр:АУ, романс

Рейтинг:PG-13

Краткое содержание: Они не знали, как это делать. Знакомство с теорией не помогло освоить практику. Габриэль старалась, Пердикус старался, но оба они слишком смущались, чтобы сделать все так, как надо.

Пердикус спал, мирно и безмятежно. Одна рука его лежала под головой, вторая покоилась поверх одеяла. Сидящая рядом с ним Габриэль готова была поклясться, что муж видел уже десятый сон, в отличие от нее.

Муж… Какое непривычное слово!

Габриэль поежилась, хотя холодно не было, еще раз быстро взглянула на Пердикуса и откинулась назад, тяжело вздыхая.

Когда Пердикус сказал, что тоже девственник, как и она сама, девушка не увидела в этом большой проблемы. Собственно, вообще никакой проблемы она в том не увидела, и, как оказалось, напрасно.

Они не знали, как это делать. Знакомство с теорией не помогло освоить практику. Габриэль старалась, Пердикус старался, но оба они слишком смущались, чтобы сделать все так, как надо. В результате молодой супруг свое удовольствие кое-как, но все же получил, а вот новоиспеченная жена осталась неудовлетворенной. И тем, что не сумела ублажить мужа, и тем, что все еще продолжала быть невинной и почти неопытной.

Габриэль скрипнула зубами, прикрывая на мгновение глаза и скрещивая руки на груди.

– Ох, Афродита… – пробормотала она, совсем не держа в мыслях желания принести жертвы или помолиться. – Только ты можешь меня научить…

Габриэль не успела договорить, а спальня уже озарилась ярким светом, и одуряюще пахнущие лепестки роз усыпали постель.

– Что..?! – девушка подскочила, с испугом поглядев на Пердикуса.

– Он не проснется, мой душистый горошек, – проворковала светловолосая красавица, вышедшая из сплетения розовых кустов, выросших посреди комнаты и тут же исчезнувших. Габриэль подтянула одеяло повыше, прикрывая грудь.

– Афродита? – недоверчиво прошептала она. Женщина, чью наготу едва утаивали прозрачные и короткие одежды, подмигнула ей.

– Ты позвала меня, прелестница, как я могла не услышать? – богиня, вокруг которой распространялось свечение, присела на краешек постели, с любопытством глядя на безмятежного Пердикуса.

Габриэль сглотнула.

– Да, наверное, позвала, – растерянно пробормотала она. В голове все перепуталось, мысли бурлили, сердечко отчаянно билось где-то в горле: в отличие от Зены, молодая крестьянка пока не могла привыкнуть к тому, что бессмертные могут запросто спускаться к людям. Во всяком случае, в Потейдии такое не практиковалось.

Вдоволь налюбовавшись спящим мужчиной, Афродита тряхнула кудрями и повернулась к застывшей Габриэль.

– Ты действительно хочешь, чтобы я научила тебя любви? – с интересом осведомилась она, с ног до головы осматривая девушку. Такое пристальное внимание Габриэль смутило, она зарделась, отчаянно желая забраться под одеяло с головой. Или оказаться сейчас рядом с Зеной, которая уж точно знала бы, что делать!

– Я… может быть… не знаю, – пролепетала Габриэль. Обычно бойкая на язык, хохотушка рядом с величественной богиней чувствовала себя слишком маленькой. И слишком смертной.

Афродита потянулась вдруг к Габриэль, невесомые лепестки обрисовали в воздухе след от ее руки. Тонкие пальцы коснулись щеки барда, обвели ласково скулу, спустились к шее.

– И не узнаешь, – шепот Афродиты был исполнен одновременно насмешки и нежности, – пока не попробуешь.

Габриэль не успела ни вздохнуть, ни вскрикнуть, когда богиня прижалась поцелуем к ее губам. Ошеломительная свежесть обрушилась на девушку, затопила, растеклась по коже и забралась внутрь через этот поцелуй.

Габриэль никогда не целовалась с богами – а уж с богинями и подавно! – но когда Афродита отстранилась, немедленно захотелось очутиться в ее объятиях снова. Потому что это было как полет, как брызги росы, как тягучий мед, истаявший на языке слишком быстро.

– Пойдем, – глаза богини светились любовью. – Я научу тебя.