Александр Гарин - Тропою Верности и Веры

- Посох Горадрика, - поморщившись, вынужденно объяснил оборотень, - лежал в лабиринтах Междумирья. Здесь, в клоаке, есть... был древний портал, через который мне удалось туда пройти. Достать посох стоило больших трудов, и когда я, ликующий, уже возвращался обратно, то потерял бдительность. Демон Орисс напал неожиданно. Захватил власть над моим телом. Вернувшись по моим следам, он разрушил здешний портал. И... совершал свои преступления до тех пор, пока с вашей помощью, не был изгнан обратно. Я не... знаю, какие очистительные жертвы и кому мне приносить теперь за все то, что было сделано, пусть даже против моей воли, но моими руками.

Он умолк. Некоторое время слышны были лишь хлюпающие, чавкающие шаги и тяжелое дыхание смертельно усталых людей.

- Свету не нужны жертвы, - не вполне уверенно, но все же с некоторой долей убежденности, проговорил, наконец, паладин послед длительного раздумья. - Твоя служба ему искупит деяния под властью демона. Поторопимся. Когда посох будет у нас, Странник впервые потеряет свои преимущества.

***

Старый потертый ковер бесшумно опустился на крышу чайханы. С ковра сошли двое - высокий худой мужчина и маленькая женщина, закутанная в покрывало. Последняя сделала едва заметный жест рукой - и свернутый в рулон ковер сам прыгнул в руки худощавого мужчины. Их лица скрывали лоскуты темной материи, но даже с ними оба человека выглядели до крайности удрученными.

Спустившись во внутренние помещения, они застали компанию своих товарищей за ужином. Помимо Искандера, Уны и Мрая, за накрытым дастраханом восседал тощий рыжий северянин в накинутой на плечи шкуре волка. Он уплетал разложенные перед ним блюда за четверых, и мощным аппетитом мог соперничать с самим варваром, тоже на аппетит никогда не жаловавшимся.

Зандер, рывком содрав тюрбан с головы, тряхнул светлыми волосами и бросился на подушки, лишь в последний миг сдержавшись, чтобы не застонать. Саида же даже не стала садиться, гневно откинув покрывало, она стремительно прошлась по комнате и бросила к ногам паладина какой-то свиток.

- Что это? - тщательно облизывая жирные пальцы, чтобы не испачкать ими папирус, поинтересовался Искандер.

- Это - все, что мы нашли о посохе Горадрика.

Уна, опередив паладина тем, что просто вытерла руки о ближайшую подушку, подняла свиток и развернула его.

- Что это?

- Ничего! - темные влажные глаза Саиды метали молнии. - Мы не нашли ничего! Кто-то вынес все записи с упоминанием о Горадрическом посохе! Все! До единого!

- Наверняка это был он, Странник, - пробурчал Зандер из своего угла, с тихими проклятиями разминая затекшие руки и трогая гудящие виски. - Мы перерыли ВСЕ. Вы не поверите, мои необразованные друзья. Свитков там нет. Странник успел побывать в библиотеке до нас.

- Это конец, понимаешь, паладин? Конец!

Саида в порыве чувств бросилась на колени и закрыла лицо руками. Темные волосы, рассыпавшись по плечам, покрыли всю ее узкую спину.

Искандер, бросив взгляд в сторону Уны, поднялся и осторожно обнял за плечи Саиду, приподнимая ее с колен.

- Не прикасайся ко мне, раб!

Церковник резко отшатнулся, точно от удара, но тут же взял себя в руки.

- Не плачь, - тихо и твердо обратился он к дочери мага, упорно игнорируя изумленные взгляды товарищей, направленные на него и восточную девушку. Даже рыжеволосый перестал жевать, замерев с куском мяса в руках. - Посох Горадрика у нас. Это, - смуглая рука указала в сторону рыжеволосого обжоры, - друид Таул. Это он вынес записи из хранилища и нашел посох. Теперь нам осталось лишь пройти через портал Междумирья. Я не знаю, где Диабло, но по всему видно, он еще не добрался до могилы Тал Раша. Мы успеем перехватить его.

Саида, сердито дернув плечом, отошла. Должно быть, досадовала на саму себя за свой порыв. Зандер, впервые за все время их совместного путешествия показавший слабость, закатил глаза и рухнул лицом в подушки. Силы его были истощены.

К столу Искандер уже не вернулся. Он снова накинул свой плащ и стал прилаживать за спину меч.

- Куда это ты собрался?

- Госпожу Саиду нужно проводить домой, - не глядя на дочь мага, пояснил паладин. - Так я обещал ее отцу.

Девушка гордо выпрямилась.

- Ты не спросил моего мнения, паладин. Я пойду с вами в Междумирье. Вам одним там не найти верного портала.

- Ты знаешь, где он?

- Я не знаю, где он, - Саиды свысока взглянула на синеглазого церковника и наконец-то опустилась на подушки рядом со столом. - Но знаю, как его найти. Никто из вас не способен чувствовать. Этот дар дается раз в десять поколений и только потомственным магом.

- А ты...

- Да, чернокнижник, я обладаю этим даром. Отец отправил меня в помощь паладину. Но я так и не помогла. Невозможно вернуться к нему, не выполнив этого распоряжения. Я обязана вам помочь. От вашего успеха зависят не только ваши жизни, но и жизнь моего отца!

Паладин пожал плечами и отстегнул свои ножны.

- Хорошо, госпожа. Утром идем во дворец. Мы добьемся прохода через Портал, чего бы это ни стоило. А теперь давайте ложиться спать. Нужно хорошо отдохнуть перед завтрашним днем.

***

К утру амазонка встала одной их первых: варвар с севера оглушительно храпел, причмокивая губами во сне. Одеяло сползло, обнажив татуированную грудь, вздымающуюся мерным дыханием.

- Нет-нет-нет... - быстро проговорил варвар, дрыгнув ногой и едва не задев пробирающуюся мимо девушку. Уна усмехнулась, заплетая волосы в косу: Мраю всю ночь снились то битвы, то неистовые утехи, так что стоны, рычание и вскрики, сопровождавшие путешествие варвара по миру снов не давали уснуть не только воительнице. Дважды, не выдержав и видя, что свист и хлопки в ладоши не помогают, амазонка спускала руку с кровати, нашаривая собственные сапоги, и что было сил швырялась ими в северянина. Тишина устанавливалась самое большее на несколько минут, после чего все повторялось. Сапоги, коих к сожалению и вправду было только два, благополучно улетели в темноту, храп сотрясал временное пристанище, Уна ворочалась. Изгнав из головы мстительную мысль запустить в проклятущего храпуна стрелу-другую, или метнуть копье - разумеется, тупым концом, девушка поднялась, пробираясь на улицу. Ночь дышала покоем; из пустыни тянуло холодом, небо над головой блестело звездами. За каменной твердыней Лут Голейна стонали существа пустыни, бродя вдоль стен. Амазонка присела на помосте, подвернув под себя ноги: мысли девушки блуждали далеко от восточного города, от пути, на котором сплелись жизни её спутников и самой воительницы...

Стражник у ворот чайханы оказался словоохотлив - девушка не заметила, как пролетело время, пока небо не стало блекнуть, и из пустыни, хлопая крыльями, не стали слетаться стервятники, тяжело опускаясь на песок, волнами набегающий на городскую стену.