ЕС Индрадьюмна Свами - Дневник странствующего проповедника 1-14

- Что? - спросил я.

- Рак! - сказал он громко. Человек, сидящий впереди меня, обернулся. - Они закапывают ядерные отходы в гигантские ямы рядом с двумя городами неподалеку от Красноярска. И не случайно в Красноярской области один из самых высоких уровней заболеваемости раком в мире.

- Почему же тогда люди живут здесь? - поинтересовался я.

- Они платят большие зарплаты, чтобы люди оставались в Красноярске, - сказал он. - Ради денег люди готовы на все.

Он сделал паузу.

- Даже на смерть, - сказал он.

- О Господи! - воскликнул я. - А зачем же Вы сюда едете?

- Я врач, - ответил он. - Организация, в которой я работаю, финансирует онкологическую клинику в Красноярске. Я еду осуществлять надзор над проектом.

Он вернулся на свое место.

- Один из самых высоких уровней заболеваемости раком в мире, - сказал я себе. - Ну что ж, это еще одна причина, чтобы ехать туда проповедовать. Жизнь такова, что даже когда люди страдают, им все равно нужно напоминать о том, что этот материальный мир полон отчаяния, и все здесь временно, а единственная альтернатива - духовная жизнь.

Этот перелет итак был очень малоприятным, но, в довершение ко всему, после посадки нам пришлось 45 минут ждать в своих креслах подачи автобусов. Но никто не возмущался. Люди в России очень стойкие. Они привыкли к аскезам, и я редко слышу от них жалобы. Командир экипажа отключил электричество, и мы сидели в темном душном салоне.

- Если бы это была Европа или Америка, - подумал я,- люди стали бы возмущаться, но здесь они просто терпят всё это.

Да и кто стал бы их слушать? В аэропортах нет ящиков для подачи письменных жалоб, нет опросных бланков, которые можно заполнить и передать руководству. В конце концов, мы вышли из самолета и окунулись в прохладный осенний воздух.

- Русские в самом деле стойкие, - подумал я, - но сибиряки самые стойкие, потому что они живут в Сибири, известной своими суровыми холодными зимами. Я покачал головой.

- Представь себе, - подумал я, - жить в одном из самых холодных мест на планете!

У терминала нас встретила большая группа крепких мужиков в кожанках, наперебой спрашивавших, нужно ли нам такси.

- Это сцена из 30-х годов, - сказал я Уттама-шлоке. - Только посмотри на эти старые деревянные дома. Яркие огни Москвы остались далеко позади.

По пути на квартиру я снова увидел пример русской стойкости. В тот момент, когда мы подъезжали к перекрестку, трамвай врезался в автомобиль. Из машины вышла женщина, у нее текла кровь из рассеченной головы. Она дотянулась до своей сумочки, спокойно достала шарф и перевязала им рану. Ее попутчик, мужчина лет 50, стоял рядом в состоянии шока. Но особенно меня потрясло то, что другие водители равнодушно проезжали мимо.

- Просто невероятно, - подумал я. - В большинстве других мест люди предлагали бы помощь или, по крайней мере, останавливались посмотреть, что случилось. А здесь они просто проезжают мимо.

- Мы можем остановиться? - спросил я водителя.

- Милиция скоро подъедет, - спокойно ответил он, не сбавляя скорость.

Я повернулся к своему ученику Гуру Врата дасу.

- Что запланировано на время моего пребывания здесь? - спросил я.

- Утренние и вечерние лекции, - сказал он. - Днем Вы можете отдыхать, но Ваши друзья цыгане спрашивали, сможете ли Вы приехать к ним в деревню завтра днем. Прошло уже два года с тех пор, как Вы последний раз навещали их.

- Да, - ответил я. - Конечно. Поедем. Я хочу посмотреть, как они прогрессируют.

Я сделал паузу.

- Они ведь совершили какой-то прогресс в сознании Кришны, не так ли?- спросил я.

- Ну-у, - замялся Гуру Врата, - Вам лучше судить.

На следующий день мы отправились в цыганскую деревню.

- Знаешь, - сказал я Уттама-шлоке, как только мы отъехали. - Я написал несколько глав в своем дневнике о цыганах. И, может быть, после сегодняшней поездки у меня будет достаточно материала еще на одну.

- Полагаю, что должен сказать это сейчас,- перебил меня Гуру Врата. - Почти все цыгане, с которыми Вы встречались в прошлый раз, мертвы или в тюрьме. Как Вы, может быть, помните, большинство из них продавали наркотики.

- Мне жаль это слышать, - сказал я. - Я помню, что было несколько человек, которые, казалось, искренне заинтересовались сознанием Кришны.

- Они-то и будут там сегодня, - сказал Гуру Врата.

Через полчаса мы приехали в цыганскую деревню. По пути мне вспомнились предыдущие визиты. Дети перестали играть и уставились на нас. Женщины, занятые стиркой, посмотрели на нас и быстро отвели глаза. Мужчины же, игравшие в карты на крыльце дома, наоборот, смотрели изучающее, пока мы проезжали.

Я увидел несколько деревянных ларьков на углу улицы.

- Что они продают? - спросил я Уттама-шлоку.

- Наркотики, - ответил он.

- И полиция не препятствует этому? - поинтересовался я.

- Это государство в государстве, - сказал он. - Полиция здесь не властна.

- Это делает цыган самими стойкими из стойких сибиряков, - пробормотал я.

- Что, простите? - переспросил Уттама-шлока.

- Так, ничего, - ответил я.

Машина подъехала к дому, где мы проводили нашу программу.

- Чей это дом? - спросил я Гуру Врату, когда мы вышли из машины.

- Александра, - ответил он. - Он кандидат в Ваши ученики и один из лидеров цыганской общины.

- Ого? - удивился я. - Кандидат в мои ученики.

- Да, - ответил он. - После Вашего приезда сюда 2 года назад несколько цыган спросили меня, могут ли они стать Вашими учениками. Я видел, что они серьезно относятся к практике сознания Кришны, и потому дал согласие.

Когда мы вошли в дом, нас поприветствовали несколько преданных из Красноярска, которые приехали заранее, чтобы помочь подготовиться к программе. Вошел Александр и предложил полный поклон.

- Добро пожаловать в мой дом, Гуру Махараджа, - сказал он. Позади стояла его жена.

Дом был таким же, каким я его помнил - чистый и аккуратный, везде висели картины с изображениями Кришны. Александр проводил меня наверх, где нас ждали его друзья. Когда я сел, в поклоне передо мной распростерся со слезами на глазах высокий человек.

- Гуру Махараджа, - сказал он, - пожалуйста, простите меня. Я грешник, но так хочу исправиться.

- Его зовут Виктор, - сказал Александр. - Он только что вышел из тюрьмы.

- Как долго ты сидел в тюрьме? - спросил я.

- Три с половиной года, - ответил Виктор. - Меня осудили на пять лет, но освободили досрочно за хорошее поведение. При аресте я получил травму, поэтому не мог работать и просто повторял 16 кругов в день. Также я читал книги Шрилы Прабхупады и проповедовал другим заключенным.

- Это был просто ад, Гуру Махараджа. Иногда в 30-метровой камере нас сидело по 40 человек. Часто вспыхивали драки между заключенными. Но там был глава сибирской мафии. Я сделал его преданным, и он все время защищал меня.