Заязочка - Волшебное стекло

— Мне тоже так кажется, — кивнул Северус, — наверное, ей там будет лучше.

— Будешь скучать? — поинтересовалась Петунья.

— Нет, — подумав, ответил Северус, — не буду. Лили занимала слишком много места. Сейчас ее нет, а вместо пустоты столько всего интересного. И потом… знаешь… она как-то уж слишком болезненно воспринимала чужие успехи. Даже не сами успехи, а их признание. Соперничество — дело обычное, но все-таки…

Петунья кивнула. Северус был очень сдержанным, можно было высказаться и грубее. Лили завидовала не самим успехам, а их внешнему проявлению: похвалам, высоким оценкам, деньгам. Наверное, ее бы вполне устроило, если бы у Северуса и сестры было бы все то же самое, но этого бы никто не оценил. Странная мысль, если честно. Все-таки труд и успех взаимосвязаны. Удача тоже нужна, но на одной только удаче далеко не уедешь. Странно, что Лили была так уверена, что у нее легко и непринужденно получится то, к чему ее сестра шла несколько лет. Не понимала? Но как-то не хотелось думать, что младшая сестра настолько свысока относилась к ней. И при этом не стеснялась пользоваться деньгами и возможностями.

Петунья тряхнула головой. Думать об этом точно не хотелось.

— Давай лучше поговорим о чем-нибудь другом, — попросила она.

— Конечно, — тут же согласился Северус, — давай. Ты когда будешь делать флаконы для Фламеля?

— Завтра, — ответила она, — новолуние через одну ночь, я хочу сразу отдать заказ и подписать книгу.

— Интересно, где они собираются активировать зеркало, как ты думаешь?

— Понятия не имею, — честно ответила Петунья.

С флаконами для Фламеля пришлось повозиться. Змеиный яд и желчь, тончайший слой амальгамы. Гравировка на каждом флаконе. Здесь значение имело, похоже, все. Каждая мелочь: и цвет флакона, и его форма, и толщина стекла. Петунья с гордостью оглядела дело своих рук. Да, ей было чем гордиться. А поздно вечером они с Северусом отправились в Отдел Тайн.

— Потрясающе, мисс, просто потрясающе! — Фламель бережно переложил свой заказ в шкатулку с чарами расширенного пространства. — Вот оплата. А когда будет готово остальное?

— Та вещь, что из драконьего стекла, завтра, — сказала Петунья. — А та, что из единорожьего — через три дня.

— Хорошо, буду ждать. Вы прекрасно справляетесь.

— Сэр, вы не могли бы…

Петунья и Северус достали из карманов уменьшенные книги.

— Подписать? — улыбнулся Фламель. — Давайте, с удовольствием подпишу.

Смит тут же пододвинул к нему перо и чернильницу. «Блистательной мисс Шервуд с благодарностью и наилучшими пожеланиями от автора» появилось на титульном листе вместе с простой подписью, знакомой всему магическому миру. Это дорогого стоило, и Петунья бережно погладила книгу, прежде чем уменьшить ее и убрать в карман. И папа будет рад. Северус тоже погладил свою книгу. Фламель лукаво улыбнулся.

— Давайте-ка выдвигаться, — сказал Смит, — времени не так много, а нам еще столько всего подготовить надо.

— Да-да, конечно.

— Ну что, готовы, молодые люди? — усмехнулся главный невыразимец.

— Смотря к чему, — тихо проговорила Петунья. — Надеюсь, вы нас с Северусом в жертву приносить не планируете?

— Нет, все вернутся домой в целости и сохранности, — сказал Смит, — но мне нравится ход ваших мыслей, мисс. Имея дело с темной магией, такую возможность всегда надо иметь в виду. Но мы все заинтересованы в дальнейшем сотрудничества и с вами, и с мистером Принцем.

— То есть, если бы не были заинтересованы… — прищурился Северус.

— Мы — нет, — хищно усмехнулся Смит, — но, повторюсь, такую возможность всегда стоит иметь в виду. Особенно, если кто-то вдруг предложит посмотреть что-то интересное. Вы оба сумели достичь многого, поэтому к вам, как к расходному материалу никто относиться не будет. Я имею в виду, конечно, разумных магов. Итак, дамы и господа, мы отправляемся. Беритесь за порт-ключ.

После такого напутствия браться за длинный металлический штырь было жутковато, но отступать поздно. Миг, и вся компания оказалась в каком-то мрачном и малоприятном месте.

Петунья огляделась. Нет, это было не кладбище. Но тут точно был кто-то похоронен. Вон три кельтских креста. Одиноких могил тоже хватало. Вокруг уже суетились маги в плащах с низко надвинутыми капюшонами, работали какие-то приборы. Вокруг выщербленной каменной плиты с полустертыми руническими символами была вычерчена пентаграмма, по концам лучей которой как раз устанавливали курильницы и светильники.

— Ого! — пробормотал Северус, толкнув Петунью локтем в бок. — Держись-ка ко мне поближе.

— Ты чего? — спросила та.

— Туда смотри! Видишь?

Петунья резко втянула воздух. В свете подвешенных в воздухе Люмосов была отчетливо видна струйка черного дыма, сочащаяся из-под крестов.

— Что это? — шепотом спросила она, вцепившись в локоть Северуса.

— Там, похоже, похоронен не человек. Или таким образом перекрывали какой-то проход. А сейчас защита нарушилась, — тоже шепотом стал объяснять Северус. — Я кое-что почитал. Они хотят запечатать «это» обратно. Ну и заодно изучают все, что можно. И зеркало тут активируют. Практично.

— Все правильно, — подтвердил слушающий их разговор Фламель, — причем тут кто-то специально нарушил печати.

— Зачем? — страшно удивилась Петунья. — Оттуда же что-то лезет.

— Может, и хотели, чтобы вылезло, — заметил Фламель, — а может, по глупости что нарушили. Обычная история. Наивный юный маг или ведьма, изучив несколько приемов, начинают думать, что у них теперь все получится. И начинают чудить. Кто демонов призывает, кто Адское Пламя пытается в руническую ловушку заключить.

Петунья поежилась. Северус прижал локтем ее руку к себе.

— Не бойся!

— Да, мисс бояться нечего. Но об осторожности забывать не стоит. Идите сюда, здесь защитный контур для таких как мы, зрителей.

— Хорошо, сэр.

Под защитой зачарованного круга было не так страшно. Но все равно жутью тянуло. Невыразимцы вдруг резко отпрянули в стороны от плиты. Смит что-то коротко приказал. Его подчиненные тут же образовали круг и замерли. На каменную плиту поместили зеркало. Сам Смит поднял руки и запел на непонятном языке. Темный дым, как живой, словно бы замер на месте, свернувшись кольцами, потом вдруг ринулся вперед. Петунья в полном ужасе прижалась к Северусу, который выхватил волшебную палочку и прижал к себе девушку, защищая от страшной, неведомой опасности.

Дым снова замер, перетекая клубами одной формы в другую. Теперь в нем можно было различить серебряные искры. Смит пел. Сейчас он чем-то напоминал заклинателя змей, только вот вместо змеи было нечто непонятное и жуткое. Еще один бросок, клубящий черный дым упорно старался пробить защиту. Смит запел громче, словно усиливая давление, и медленно поднялся в воздух. Нечто, хотя, может быть, это был и некто, бросалось из стороны в сторону. Другие невыразимцы подхватили песнь своего предводителя. Дым медленно стал втягиваться в зеркало, которое засветилось мертвенным голубоватым светом. Смит резко развел руки в стороны, а затем хлопнул в ладоши. Круг невыразимцев тут же распался. Они торопливо принялись зачаровывать то место, откуда появился странный дым. А сам Смит нанес последнюю руну на раму зеркала и четко проговорил слова, завершающие ритуал. Все вокруг осветила яркая вспышка.