Заязочка - Волшебное стекло

На другой день она написала Принцу, чтобы узнать новости. Как оказалось, жизнь лорду Поттеру и его жене, которую госпитализировали позже, спас Янус Тикки, который пришел уговаривать упрямца дать разрешение на обследование наследника. Тикки хоть и был мозгоправом, но симптомы остальных заболеваний тоже знал назубок. Он-то и заметил неладное. И поднял тревогу. Знаменитое зелье Одноглазой ведьмы из Горсмура эффективнее всего действовало на ранней стадии болезни. Сами Поттеры в Перу не ездили, экзотических питомцев не разводили и чужих сбежавших драконов у себя в доме не видели. Но на одежде у Чарльза Поттера обнаружили порошок из высушенной печени перуанского ядозуба. Целители сообщили в аврорат, ведется следствие. Потому что это уже попытка убийства.

Петунья была в ужасе. Нет, как всякая современная девушка она отлично знала, что убивать можно по-разному. Но все-таки хотелось какой-то стабильности. А так… Опасность могла исходить от кого и чего угодно. Она уже освоила кучу заклинаний для определения добавок в еде, питье и в самых безобидных вещах, вроде средств гигиены. Уничтожала все телесные частицы, которые могла потерять, после любого пребывания вне своего домика. Но все равно оставалось еще множество возможностей навредить. Тот самый банальный удар в спину, например. Лорд Поттер был чистокровным магом, он совершенно точно знал, как обезопасить себя. И не уберегся. Значило ли это, что порошок на его одежду насыпал кто-то, кому он доверял? И как же эту пакость не обнаружили домовики? Разве что порошка было очень мало. А что это вообще такое, и как избежать опасного заболевания? Надо бы получить консультацию.

Принц пригласил Петунью в гости.

— Тролль знает, что такое! — сказал он, угостив ее вином. — Все в шоке!

— А как это определяется? — спросила Петунья.

— Порошок нашла мисс Кимберли. По ее словам контакт с чем-то или кем-то должен был быть обязательно. Потому она и обследовала мантию, в которой лорд Поттер выходил из дома. Если бы погода была плохая, или лорд умудрился как-то испачкаться, то домовики вычистили бы все. И никаких следов.

— Кошмар! — поежилась Петунья. — А как с этим бороться?

— Мисс Шервуд, — вздохнул Принц, — вы не видели в доставшихся вам в наследство записях одного сосуда? Светящаяся зеленым чаша, в которой умирает все живое? Она бы весьма пригодилась в Мунго. Как раз для этого.

— А вы знаете, что это за чаша? — спросила Петунья. — Фактически — это бомба.

— В смысле? — спросил Принц. — Бомба — это что-то, что может взорваться и убить все живое вокруг?

— Да, — кивнула Петунья, — и эта чаша тоже. Вы никогда не задумывались, почему она светится зеленым светом?

— Разве можно заключать заклинания в вещи? — удивился Принц. — Да еще такие? Вы ведь имеете в виду Аваду? Немыслимо!

— А теперь представьте, что будет, если кто-нибудь разобьет ее? Или подсунет кому-нибудь? Бросит в открытое окно? Вы же знаете, что сохранить что-то в тайне в мире магов практически невозможно. А я тут же получу еще несколько таких заказов.

Принц покачал головой.

— Мерлин! Да, это сложный вопрос. Но такая вещь могла бы помочь спасти многие жизни. Что-то подобное есть у итальянцев. Я сам сейчас же дам вам клятву о неразглашении. Мы можем обсудить это с Майклом, он прекрасно понимает важность подобных вещей. Есть еще вопрос оплаты.

— А лорд Малфой тут же захочет такой же артефакт для себя, — сказала Петунья. — Он в близких отношениях с мистером Риддлом. Есть еще мистер Руквуд. Я уважаю всех перечисленных джентльменов, но…

— Надо взять клятву о неразглашении и неиспользовании чаши во вред, — сказал Принц. — Руквуд работает на Отдел Тайн, тут все в порядке. Малфой просто тащит в дом все, что имеет ценность. А Риддл… Не знаю, чем он занимается, но он ученый. Мисс Шервуд, подумайте. Я сейчас готовлю более сложные и дорогие зелья. Замахнулся на записи Агриппы и Парацельса. А у них что-то подобное точно было, на это есть прямое указание. Так вот, я Мастер, я не могу просто остановиться и всю оставшуюся жизнь варить кроветворное и успокоительное с костеростом. Мне нужно расти, совершенствоваться, развиваться. Поверьте, вы скоро поймете, что ваш Дар тоже не позволит успокоиться достигнутым. Вы захотите большего. Не денег или признания и славы — умений. Вы все равно перейдете к более сложным и опасным вещам. И сделаете их.

— А если чаша пострадает при работе с ней? — спросила Петунья.

— Взрыв обычного зелья на драконьей крови может дать эффект не меньше, — вздохнул Принц, — зельевары каждый день работают с чем-то, что может их убить. Если я буду знать об опасности, то сделаю все, чтобы ее избежать. У меня есть парочка перегонных кубов, которые, случись что, от Мунго один котлован оставят.

Петунья внимательно смотрела на него.

— И какое же зелье вы сможете приготовить, используя эту чашу? — спросила Петунья.

— В основном это противоядия, мисс Шервуд. И усовершенствованное кроветворное. Могу подготовить для вас список.

— Хорошо, — сказала Петунья, — но мне нужны клятвы.

— Полностью согласен. К тому же, мисс Шервуд, нет смысла убивать кого-то артефактом, который стоит состояние, если достаточно просто-напросто ударить его по голове. А яд можно сварить и в кастрюле.

Петунья тяжело вздохнула. Но она уже знала, что сделает эту троллеву чашу. Просто потому, что интересно. Похоже, что не просто так завещания в мире магов подписывают кровью. Она уже где-то понимала и безумного ученого Маркуса Сигрейва, и шутника Амадеуса. Все-таки, хотя бы и по магии, она тоже немного Сигрейв.

— Проблема в том, — сказала она, — что я еще никого не убила. То есть, я хочу сказать, что заклинание Авада Кедавра относится к Непростительным. Просто так ее не наколдуешь. Нужна практика. А на ком практиковаться? И к кому обратиться за тренировками? Мерлин, что я несу!

— Поговорите с Руквудом, — предложил Принц, — он может что-нибудь предложить. Вы же ходите в Запретный лес? Помните, вы приносили мне яд акромантулов? На них тоже можно потренироваться. Проще всего их, конечно, жечь, но можно и Авадой. И ничего вы не несете, вполне практичный подход. К тому же Авада Кедавра может спасти вам жизнь. Мало ли, кто нападет. Вы знаете, что ее могут применять целители?

— Милосердный удар? — спросила Петунья. — Нет, не знала об этом.

— Это право сильно ограничено клятвами. Но в том случае, если больной неизлечим и испытывает страдания, то у целителя есть право на Аваду. Разумеется, это крайнее средство.

— У магглов эвтаназия запрещена, — сказала Петунья.

— Думаю, тут дело в том, что маггл может переступить через клятву, а маг нет, — ответил Принц. — Большинство сильных взрослых волшебников вполне в состоянии применить это заклинание. А насчет запретов…