QQy - Власть любопытства

Дамблдор удовлетворенно улыбнулся, хитро сверкнув очками, а я только ухмыльнулся про себя, прячась за маску, начавшую испытывать теперь некоторую чуть большую привязанность к Дамблдору, Великому и Мудрому Наставнику. Противостояние продлилось не более нескольких секунд, но первым раунд остался за мной, больше чужой воли в своем сознании я не ощущал.

—Очень благородная цель, Гарри. Я горжусь тобой, — произнес Дамблдор, закрепляя полученный эффект.

—Спасибо, — я слегка смутился и поплыл под таким добрым и мудрым взглядом, но вовремя взял себя в руки.

—Но все-таки перейдем к делам, а то ты, наверное, не хочешь надолго задерживаться в обществе старика.

—И что же это за дела? — я постарался прикинуться бревном.

—Ты должен дать мне доступ в дом Блеков, это самое удобное место для штаб-квартиры Ордена Феникса.

—Да, конечно, — легко согласился я. — Что мне для этого нужно сделать?

—Нам нужно будет вместе побывать в доме. Думаю, безопаснее и незаметнее всего сделать это на рождественских каникулах.

—Вы же хотели мне рассказать мне какую-то информацию, — вовремя «вспомнил» я.

—Ты прав, Гарри, — Дамблдор достал из бокового шкафчика уже известный мне Омут памяти и поставил передо мной. — Я нашел несколько интересных воспоминаний о жизни Волдеморта, думаю, они нам помогут. Давай начнем их изучение.

Погрузившись в Омут, мы посмотрели не самую приятную сцену в семье неких Гонтов из воспоминаний посетившего их сотрудника Министерства Боба Огдена. Вынырнув из воспоминаний, я вопросительно посмотрел на Дамблдора.

—Эти люди — мать, дед и дядя некоего Тома Риддла, а магл, о котором они говорили, его отец. Меропа Гонт приворожила его, но когда приворот спал Том Риддл Старший бросил ее с ребенком на руках.

Я вздохнул, пытаясь оставаться сосредоточенным.

—Это все, о чем Вы хотели мне рассказать? Не вижу ничего особо полезного в этом воспоминании, разве что местность кажется мне знакомой.

—Именно на ближайшем к этому дому кладбище ты и оказался, когда возрождался Волдеморт, — пояснил Дамблдор. — Я надеялся, что мы сначала обсудим это воспоминание.

—Я думаю, мне стоит увидеть всю картину целиком, прежде чем делать какие-то выводы.

Дамблдор укоризненно на меня посмотрел, но запустил руку в складку мантии, вынув несколько пузырьков с воспоминаниями. Он вылил их в Омут и перемешал волшебной палочкой.

Мы повторно окунулись в воспоминания, в основном принадлежащие самому Дамблдору. Почти во всех из них будущий или состоявшийся директор присматривался к сироте Тому Риддлу. Еще на одном будущий Лорд явно захотел получить медальон Слизерина и чашу Хаффлпафф для каких-то своих нужд. Присутствовало так же воспоминание, принадлежащее, очевидно, профессору Слагхорну, в нем говорилось о неких крестражах, но профессор зельеварения явно пытался скрыть информацию, не очень умело, зато эффективно.

Последним шло воспоминание Дамблдора о том, как Лорд хотел устроиться работать в Хогвартсе на должности преподавателя ЗОТИ. Оно вызвало во мне гораздо больший интерес, чем все остальные. Стараясь не показывать заинтересованность, я постарался запомнить все в мельчайших подробностях. Недолгий разговор Лорда и Дамблдора характеризовал обоих моих соперников с неизвестной мне стороны. Я старательно подметил полутона и возможные вторые смыслы беседы, но решил вернуться к этому позже во время медитации.

Повторно вынырнув из Омута, я посмотрел на часы. Как я и думал, времени прошло совсем немного. Некоторая дезориентация при просмотре воспоминаний была понятна и логична, но мне стало интересно, как работает Омут памяти. Вероятно, он каким-то образом воздействует на кору головного мозга напрямую, обходя органы чувств, и вживляет в сознание соответствующие воспоминания. Мотнув головой, я выбросил ненужные мысли из своей головы и задал очевидный вопрос:

—Вам не удалось получить полное воспоминание у профессора Слагхорна?

—Да, Гарри. И я хотел бы попросить тебя уговорить профессора Слагхорна поделиться им. Мне кажется, у тебя больше шансов, чем у меня.

Я слишком плохо знал Слагхорна, он проявлял ко мне некоторое повышенное внимание на занятиях, но не более того. Зелья были определенно интересным предметом, но я еще был не готов задавать ему правильные вопросы, к тому же мы ни разу не оставались наедине.

—Может быть Вы и правы. Профессор Слагхорн, возможно, будет доверять мне больше, чем Вам. Но прежде всего, что такое крестраж? И почему это так важно? Я вполне уверен, что Вы это и так знаете.

—Тебе пока рано знать об этом, Гарри, — печально произнес Дамблдор.

—Что ж, но как я тогда смогу доверять Вам на столько, что покажу Вам воспоминание профессора Слагхорна?

—Хорошо, раз ты настаиваешь, — директор выглядел недовольным. — Крестраж — это некий материальный объект, в который волшебник может поместить часть своей души. При этом он не сможет полностью умереть, пока существует крестраж. Но ты должен усвоить, что это очень темная ужасная магия, Гарри. Именно она превратила Волдеморта из достойного мага в то, чем он сейчас является.

—И что же в крестражах такого темного? — я чувствовал недосказанность в его словах и не собирался отступать.

—Создавая крестраж, волшебник разрывает на части свою душу.

—И каким образом он это делает? — терпеливо спросил я, пытаясь найти смысл в том, о чем говорил Дамблдор.

—Душа раскалывается, Гарри, если волшебник совершит самое противоестественное деяние — убийство, — с печальной торжественностью произнес директор.

По выражению его лица и тону я понял, что больше не добьюсь никаких пояснений, эта тема была табу для Дамблдора. Он не понимал той неправильности, которой я видел в его словах, которые он открыл мне, как великую тайну. В голове звучал голос Ганнибала: «Смерть — неотъемлемая часть жизни». Противоестественное деяние. Почему убийство так противоестественно в глазах Дамблдора?

—То есть, чтобы убить его, необходимо уничтожить крестраж? — я постарался перевести разговор в более практическое русло, когда вновь спрятал свои мысли за маску. По лицу директора прочитать что-либо было совершенно невозможно, и я еще больше напрягся.

—Боюсь, что все не так просто, Гарри. Ты уже уничтожил один крестраж, но Волдеморт смог вернуться.

—Дневник, — недолго думая, сказал я. — То есть Вы хотите сказать, что у него более одного крестража?

—Как это ни странно, но да. Он первый в истории, кто осмелился создать более одного крестража. И я уничтожил еще один, — Дамблдор поднял руку, покрытую старческими морщинами, и показал кольцо с черным треснутым камнем. — Это кольцо Гонтов. Я обнаружил его этим летом, теперь оно перестало быть крестражем, за что я чуть было не заплатил жизнью.