Эрин Хантер - Тайный враг

Луна легла, вытянув перед собой лапы, словно больше не могла выдавить из себя ни слова. Тогда Порох встал, быстро лизнул в головенки Носишку и Вьюна и подошел к своей подруге.

– Я согласен с Луной, – пробасил он. – Мой щенок погиб, но двое других целы и невредимы. Собачки-на-поводочках сами не знали, что творят. А когда разобрались, то проявили и отвагу, и подлинное собачье благородство. Я на них зла не держу, Альфа. Им бы вожака хорошего, цены бы им не было!

Порох покачал хвостом и уткнулся носом в макушку Луны. Остальные молчали, ожидая ответа Альфы. Тот долго смотрел на Пороха и Луну, и впервые за все время, проведенное в стае, Счастливчик увидел в глазах свирепого полуволка что-то, похожее на нежность.

– Ну что ж, Бета, – после долгого молчания вздохнул Альфа. – Делай свою работу. Ты моя советница, дай мне совет.

Лапочка задумчиво почесала за ухом, потом изящным движением опустила длинную лапу на скалу.

– Я согласна с тем, что эти собаки храбро сражались, – произнесла она. – Как за нас, так и против нас.

– И какая храбрость перевесит? – с усмешкой спросил Альфа.

Лапочка подняла подбородок, в горле ее что-то заклокотало.

– Они будут неплохими союзниками, но дрянными врагами, Альфа. Я предлагаю закрыть глаза на наши различия, Альфа. В нас больше общего, чем различного. Луна сказала правильно: мы все собаки, и все, как можем, выживаем в изменившемся мире. Когда после Большого Рыка я пришла в стаю, мне казалось, что здесь я нашла убежище от ужасных катастроф, но вскоре случился второй Рык, и я едва не погибла в нем. Кто знает, что ждет нас дальше?

– А что ты скажешь об их предводительнице? – спросил Альфа, с презрением покосившись на Беллу.

– Пффф, – Лапочка фыркнула и смерила взглядом Беллу, – о ней я ничего не хочу сказать. Я соглашусь с тем приговором, который вынесут ей Луна и Порох. Думаю, у них есть право решать.

Альфа снова задумчиво облизнул челюсти, так что его белые клыки грозно заблестели.

– Очень хорошо, – сказал он, наконец. – Лапочка вновь сказала разумные вещи и вновь отговорила меня поддаться инстинкту. Что ж, я прислушаюсь к ее словам. Итак, как мы поступим, моя Бета?

Лапочка села и посмотрела на стаю Беллы.

– Я предлагаю предложить им вступить в нашу стаю. Разумеется, на наших условиях и по нашим правилам. Все они будут занимать самое низшее положение в стае. И отныне будут преданы тебе и только тебе. Если они согласны, мы каждому из них найдем дело по способностям.

Альфа кивнул, а собачки-на-поводочках стали взволнованно переглядываться.

Счастливчик смотрел в землю. Внутри у него все кипело. Смогут ли собачки-на-поводочках влиться в дикую стаю? Он поежился, представив себе Солнышко в роли Омеги. Но еще страшнее был вопрос о том, каково будет его положение в объединенной стае. Найдется ли для него такое место, на котором он сможет выжить? И как он сможет сохранить свою тайну?

Он открыл глаза, услышав, как альфа скребет когтями по скале. В тишине, царившей на поляне, этот скрежет показался особенно громким.

– Хорошо, – проворчал Альфа. – Если поводочные захотят войти в нашу стаю, мы распределим между ними обязанности. Полагаю, если у них мозгов побольше, чем у их вожатой, они примут верное решение. Моя стая сильна и могуча. Мы никому не позволим вторгаться на нашу территорию, так что выбор у наших непрошеных гостей невелик – пусть вступают в нашу стаю или проваливают, да побыстрее.

– А их предводительница?

– Она станет Омегой, – бросил Альфа. – Вы знаете, что это означает, собачонки? Будет подносить и прислуживать членам стаи, беспрекословно выполнять просьбы каждого, кто захочет ее о чем-то попросить. А если при такой жизни она все-таки сумеет найти время вздремнуть, то спать будет в палатке Омеги – на сквозняке и в сырости. Это будет только справедливо, в память о Торфе. Когда же Собака-Луна совершит полный оборот, Омега сможет оспорить свое место в бою, если, конечно, захочет. И если доживет до этого дня.

Белла стояла, подняв загривок. Счастливчик поежился. Неужели она откажется?

Собачки-на-поводочках тесно обступили ее, наперебой скуля, тявкая и рыча.

– Не соглашайся, если тебе это не нравится, – гудела Марта.

– Покажи им, что у тебя тоже есть дух! – ворчал Бруно.

Никогда еще Счастливчик так сильно не жалел о том, что он не один из них! Будь он сейчас в стае Беллы, он бы посоветовал им, как поступить. Стать Омегой на время полной прогулки Собаки-Луны было единственным выходом и спасением для Беллы. Неужели она этого не понимает? Но Счастливчик не мог вмешаться и обратиться к сестре. Не смел.

«Я больше не с ними. По крайней мере, открыто… Если я хочу жить, то должен молчать…»

Вся эта битва и все, что случилось до и после нее – все это его вина. Он уступил просьбе Беллы и согласился шпионить за дикой стаей, не думая, что сестра может его обмануть. Но и это еще не все. Самое ужасное, что это он рассказал Белле, что Нытик совершенно никчемный патрульный. Это он подал ей мысль вторгнуться в лагерь, услужливо сообщил, в какое время самые сильные собаки обычно уходят на охоту. Но все его предательство не помогло Белле и ее стае, он лишь навредил собакам дикой стаи, причинил им горе и страдания. И что он будет делать теперь, когда Белла и ее друзья сделают свой выбор?

«Останусь ли я в объединенной стае? А если они решат уйти, то останусь я с Беллой или останусь здесь?

А может быть, мне предназначено быть одному, не принадлежа никому и ничему?»

Белла и Альфа продолжали молча смотреть друг на друга, но теперь Белла нервно облизывала губы. Она еще не решила, но уже склонялась к какому-то выбору.

– Ну? – рявкнул Альфа. – Решай, Белла, собачка-на-поводочке.

– Подождите! – протявкал тоненький голосок.

Счастливчик вздрогнул. Все собаки разом обернулись и уставились на мерзкого уродца, совсем недавно втравившего Счастливчика в пучину несчастий. Теперь Нытик шел с высоко поднятой головой и задранным вверх кривым хвостиком, его безобразная плоская мордочка вся расплылась от предвкушения близкого отмщения.

– Не спеши принимать решение, Альфа! – пропищал Нытик. Он сел посреди поляны и кивнул на Счастливчика.

Лапочка оскалила зубы.

– Как ты смеешь вмешиваться, Нытик? – рявкнула она. – Если Белла отвергнет наше предложение, ты снова станешь Омегой, не забывай об этом!

– Ах, простите, простите меня, – залебезил Нытик. Не выдержав, он взвизгнул и ухмыльнулся до ушей, вывалив язык: – Но я хочу сообщить нечто очень интересное! Очень важное! Альфа должен узнать об этом до того, как решит принять этих собак в нашу стаю. Позвольте мне сказать слово! – Он повернулся к Счастливчику и визгливо пролаял: – Видите этого городского пса?