Ами Пальм - Лалли и Звездочка

Нет, нельзя терять времени, нельзя даже ждать рассвета. Встанет бабушка Стина и не пустит Лалли, а утром придут за Звездочкой. Нет, нет, это невозможно! Надо скорей итти!

Лалли прижала Звездочку к груди, вышла на улицу, притворила за собой дверь и скоро-скоро пошла прочь от хижины по деревне. За деревней она вышла на большую дорогу, которая вела в город.

Лалли шла со Звездочкой все вперед да вперед по широкой дороге, устланной снегом; кругом не было ни души, было тихо. По одну сторону дороги далеко-далеко раскидывалось снежное поле, по другую темнел лес, любимый лес Лалли, где летом она так хорошо играла со Звездочкой.

Но какой страшный был теперь этот лес! Какой он был темный и угрюмый; все деревья в лесу были осыпаны снегом и при ветре качались и жалобно стонали!

Лалли было жутко. Ее пугал каждый шорох. Она боялась глядеть по сторонам и быстро шла вперед. Звездочку она несла на руках, завернув ее в свой платок, и тихонько рассказывала ей про то, что она идет с нею далеко-далеко, в большой город, где живет король, который может помочь их горю. Она попросит его освободить Звездочку от налога и устроить так, чтобы им никогда уже не пришлось разлучаться, и король, наверное, сделает это, потому что она будет очень-очень просить его об этом…

Холод становился все сильнее. Мороз больно щипал пальцы и подбородок девочки; небо стало заволакиваться тучами, луна светила тускло из-за облаков; подул холодный ветер и вихрем закружил по полю снег. Ах, этот ветер! Он пробирался девочке за ворот, в рукава, леденил ей тело, обертывал ее платье вокруг ее ног, мешал ей итти и колол лицо ледяными иглами… Пальцы у Лалли скоро совсем закоченели.

Она остановилась и хотела было вернуться назад: может-быть, и там, дома, она сумеет как-нибудь спасти Звездочку, но ей вспомнились слова соседа, и девочка, вздохнув, опустила Звездочку на землю, позвала ее за собой, и они пошли рядом.

Итти становилось все труднее и труднее; ноги Лалли то и дело вязли в глубоком снегу, снег слепил ей глаза, но она не останавливалась ни на минуту: ведь большой город был Очень далеко, — надо было итти как можно скорее, чтобы поскорее притти туда.

Так шли они около часа. Лалли вся дрожала от холода и так устала, что еле передвигала ноги; но она думала о Звездочке, о том, какая страшная опасность ей угрожает, если Лалли не спасет ее, о большом городе, где Лалли никогда еще не бывала, о короле, с которым надо говорить, и старалась придумать, что и как ему сказать, чтобы он непременно помог их горю. И Лалли все шла вперед…

А мороз все злился; ветер бушевал и гнал по полю целые столбы снега. Лалли спотыкалась на каждом шагу, вязла в снегу; в голове у нее стучало, в ушах звенело, в глазах стоял какой-то туман; пальчики на ее руках и ногах уже не болели; она была точно во сне. Ах, как она устала, как она хотела бы прилечь и отдохнуть!

— Я не могу больше итти, Звездочка! — прошептала, наконец, Лалли и остановилась. — Отдохнем полчасика! — И девочка опустилась на мягкий снежной сугроб. Снег был такой рыхлый, что Лалли ушла в него чуть ли не по плечи. Снег закрыл ее от ветра, и ей сделалось на минуту как будто теплее. Но только на минуту, а там мороз опять начал пробирать ее.

— Ах, как холодно! — прошептала Лалли. Она посадила Звездочку к себе на колени, прижала ее к груди и старалась как можно теплее закутаться вместе с ней в платок.

А метель все выла и набрасывала на Лалли и Звездочку пелену снега…

Мысли в голове у Лалли путались, в глазах стоял туман, ноги перестали болеть… Ничего теперь не болит, ничего она не боится, только там внутри что-то ноет. Голова Лалли тяжелеет, склоняется все ниже на грудь… Ее так и клонит ко сну.

— Заснем немножко, Звездочка. А там опять пойдем, — говорит Лалли, засыпая, и из последних сил прижимает к себе Звездочку.

Вьюга воет и плачет и заносит Лалли сугробами снега, а Лалли спит, и тепло ей и хорошо. Она вновь идет по дороге, кругом качаются зеленыя ветви деревьев, ярко светит солнце, поют птицы, в траве трещат кузнечики. Лалли бежит рядом со Звездочкой и слышит, как журчит ручей. Как хорошо он журчит, как хорошо!

Лалли спала и не слышала, как выла над ней метель, как лизала и дергала ее за платье Звездочка, как визжала и лаяла она и как потом улеглась на коленях у Лалли и тоже заснула.

Лалли не слышала, как все сильнее и сильнее заносило ее снегом… Она ничего больше не слышала…

Рано утром шел лесом дровосек с большой лохматой собакой. Вдруг собака остановилась, понюхала воздух, бросилась в сторону, остановилась перед большим сугробом и стала разрывать его лапами.

Дровосек кликнул собаку, но она не послушалась его. Тогда человек пошел посмотреть, что там такое. Он увидел, что собака вырыла в сугробе яму; из ямы шел пар, а в глубине ее что-то темнелось. Дровосек поскорее закидал яму снегом и побежал со всех ног в деревню.

Приехали крестьяне с лопатами, раскопали сугроб и нашли в нем девочку с маленькой собачкой. Это были Лалли и Звездочка.

Лалли и Звездочка не слыхали, как их вместе закутали теплой шубой, как положили на сани и довезли до деревни. Лалли долго растирали, долго приводили в чувство, пока она не начала ровно дышать. Тогда ее внесли в теплую комнату и уложили в мягкую постель бабушки Стины.

Все так боялись за Лалли, что она не очнется, что никто и не вспомнил о Звездочке; когда же Лалли была спасена, бабушка Стина вспомнила и о собаке; она пошла ее отыскивать: Звездочка лежала в сенях и жалобно, тихо визжала. Бабушка Стина взяла ее на руки и, осторожно поглаживая ее спину, начала осматривать: все четыре лапки и ушки Звездочки были поморожены и сильно распухли. Звездочка не давала до них дотронуться.

Бабушка Стина смазала ей уши и лапки мазью, завернула Звездочку в платок и положила ее на свою кровать в ногах у Лалли.

Когда Лалли открыла глаза, она очень удивилась, когда увидала себя в избушке, на постели бабушки Стины.

— Наконец-то ты проснулась, Лалли! — сказала бабушка Стина, наклоняясь над девочкой. Сердечко Лалли сильно забилось, когда она услыхала эти слова: бабушка Стина никогда не говорила с ней так ласково, никогда у ней не было такого доброго лица, как сейчас, — она улыбалась Лалли и торопливо смахивала слезы, которые катились у нее по щекам.

— А где Звездочка, бабушка Стина? — спросила Лалли, тревожно оглядываясь.

Здесь, здесь она, Лалли! Вот она лежит у тебя в ногах, на постели; у нее обмерзли немного лапки, но я намазала их мазью, и они скоро пройдут, и она опять будет бегать с тобою, моя девочка.