Чарлз Робертс - Царь зверей

Вой прекратился, как только Ночной Ветер поднял голову. Волк опустил морду и уставился на человека. Ночной Ветер бросил несколько полен на тлеющие головешки и раздувал их, пока они не разгорелись ярким пламенем. Он знал, что его разбудил вой белого волка и спас ему жизнь, так как иначе он замерз бы.

— Благодарю тебя, белый брат! — сказал он, вставая.

Он был уверен, что таинственный зверь поймет слова, сказанные на языке Несквеппи.

При звуках человеческого голоса волк навострил уши, секунды две с недоумением смотрел на индейца, а затем встал и медленно побрел в лес.

Ночной Ветер понял, что опасность миновала. Он бросил на костер все топливо, какое у него было. Отогревшись хорошенько, он притащил к костру срубленное им перед этим дерево и сварил себе вкусную похлебку из пемикана и муки. После еды он почувствовал себя гораздо бодрее. Ему не хотелось спать, и он двинулся в дальнейший путь, решив сделать привал в полдень и выспаться хорошенько.

За несколько дней до этого в одном из вигвамов на Майчикамоу заболел ребенок. Жители той деревни голодали, но ребенок заболел не от голода. Никто из мудрецов племени не мог определить, что это за болезнь. Дядя ребенка, седой старик, который много раз бывал в поселениях Гудсонской компании, разбросанных по всему Лабрадору, сказал тогда, что у бледнолицых есть снадобья от всяких болезней. Если малютку доставить в ближайшее селение белых, жизнь его будет спасена. Старику и самому хотелось погреться и поесть у бледнолицых. Он сказал, что охотно возьмется доставить малютку в поселение у Северо—Западной реки, где его скоро вылечат. И мать, не пролив ни единой слезы, несмотря на то, что сердце ее было преисполнено печали, отпустила с ним ребенка. Только на бледнолицых она теперь и надеялась. Муж убьет ее, если ребенок умрет в его отсутствие.

Быстро двигался вперед Ночной Ветер и много миль оставил в этот день позади себя. В полдень он сделал привал, развел большой костер и, вырыв лыжами глубокий ров в снегу, проспал в нем часа два. Воздух был так чист и свеж, что оказалось достаточным и такого кратковременного сна. В эту ночь он не заметил волков и решил, что странный покровитель его отвел их на охоту куда–нибудь в другое место.

Дорога от Наташкуэна шла почти все время к северу. На четвертый день своего путешествия он увидел незадолго до вечера следы волчьей стаи, направлявшиеся к востоку. Следы эти не испугали его. Он заинтересовался ими только как охотник. Наклонившись, он, к удивлению своему, заметил, что волчьи следы прикрывали собой другие следы.

Это были следы человека на лыжах, который тащил за собой нагруженные сани и держал путь к востоку.

Ночной Ветер решил, что путник шел из деревни на берегу Майчикамоу, кто–нибудь, вероятно, из его племени. Он тщательно осмотрел следы и увидел, что путник шел нетвердой походкой и местами спотыкался, как от слабости. Волчья стая гналась, очевидно, за ним.

Следы были совсем еще свежие, и ясно было, что охота происходит не так далеко впереди. Первым побуждением мужественного Ночного Ветра было преследовать волков, не медля ни единой минуты. Но тут он вспомнил о жене и ребенке, которые голодают и которым он один может помочь. Он остановился и готов был уже вернуться назад.

Несколько мгновений он простоял на одном месте, не зная, на что ему решиться. Если он пойдет на помощь человеку, которого преследует волчья стая, его самого могут разорвать на части и съесть. Он обязан был думать о своей семье и беречь себя для нее. Но тут ему представилось, как соплеменник его, который выбился из сил, стараясь уйти от волков, останется один среди безмолвной пустыни и вынужден будет отбиваться от целой волчьей стаи. Ведь в конце концов жена и его ребенок находятся под кровом среди своего народа, и никто, пока в деревне есть хотя один кусок мяса, не даст им умереть с голоду. Еще раз собирался он вернуться назад. Но он представил себе измученного путника, спотыкающегося на каждом шагу, и, выхватив ружье из тобоггана, бросился по следам волков.

Солнце еще не садилось, и он был уверен, что стая не осмелится тронуть человека, пока не стемнеет. Он шел, таща за собой тобогган, которого не мог оставить, так как боялся, что драгоценный груз его сделается добычей рысей и лисиц.

Присмотревшись внимательно к волчьим следам, он увидел, что стая не так уж велика — штук двадцать волков, не более. Если у беглеца осталось хоть немного силы для борьбы, оба они, став спиной друг к другу, будут в состоянии, быть может, справиться.

Не прошел Ночной Ветер и полумили, как увидел, что волчьи следы разделились и идут теперь с обеих сторон одинокого путника, следы которого стали совсем неуверенными и неровными. И Ночной Ветер ясно представил себе, как несчастный путник, выбившись окончательно из сил, готовится к отчаянной защите и, прислонившись спиной к какой–нибудь скале, ставит перед собой нагруженные сани, а волки, окружив его, ждут только, когда можно будет начать нападение.

Он ускорил шаги, ожидая каждую минуту, что вот сейчас увидит усталого путника и волков. Но путник не появлялся. Быстро темнело. Почему путник не останавливается и не готовится к защите? Но тут дорога круто повернула в сторону, и в пятидесяти шагах от себя он увидел человека.

Человек стоял, прислонившись спиной к скале, но нагруженные сани находились не перед ним, а за ним, как драгоценность, ради спасения которой он готов был пожертвовать своею жизнью. Человек высокого роста, измученный преследованием, выпрямился и, подняв мушкет, выстрелил в стаю волков, выскочившую вдруг из леса с левой стороны от него. Не имея времени снова зарядить ружье, он швырнул его на снег и, попятившись к саням, выхватил оттуда топор.

Ночной Ветер видел лицо старика и узнал его. Громко вскрикнув, освободился он от постромок тобоггана и бросился вперед. С ним вместе подоспели и волки.

Впереди стаи несся белый волк, который так быстро налетел на старика, что тот не успел даже взмахнуть топором.

Из груди Ночного Ветра вырвался громкий крик горя и ужаса, когда он увидел, что белый покровитель его готов вцепиться в горло старика. Но он не колебался ни одной минуты. Подняв ружье, он прицелился и выстрелил… Белый волк упал.

Ночной Ветер, обезумевший от ужаса при мысли о святотатстве, которое он совершил, подняв оружие на белого волка, посылал выстрел за выстрелом, каждый раз убивая по волку. Не успел он выстрелить и двенадцати раз, как вся стая, охваченная страхом, скрылась из виду.

Ночной Ветер, не взглянув даже на человека, которого он спас, шагнул туда, где лежал белый волк, и, бросившись на его труп, стал умолять простить его за то, что он сделал. В ту же минуту до слуха его донесся слабый детский голос. У него замерло сердце, и он поднял голову.