Меир Шалев - Мой дикий сад

Другой способ, который мне горячо рекомендовали, еще более прост. Нужно набрать в поле катышки хищных животных и набросать их в туннель слепыша. Запах катышков так напугает слепыша, что он сам бросится со всех ног прочь из своего туннеля. К сожалению, в наших местах не водятся ни львы, ни тигры, так что мне пришлось довольствоваться катышками местных собак. Слепышу собачьи какашки действительно не понравились, но дом свой он не покинул. Он всю ночь работал и чистил, и наутро я увидел, что все катышки лежат снаружи, а рядом с ними высится новый земляной бугорок.

Третий способ должен потрясти людей, хоть немного помнящих историю. А также людей прекраснодушных. Берется резиновая трубка, один ее конец присоединяется к выхлопной трубе заведенной автомашины, а второй вводится в туннель, так что все его камеры наполняются газом.

«Звучит ужасно», — сказал я приятелю, который порекомендовал мне этот способ.

«Не беспокойся, — ответил он, — в отличие от людей, слепыши от этого не умирают. Как только они чуют запах выхлопных газов, они дают стрекача. Нагнетаешь газ двадцать минут на скорости 2400 оборотов в минуту, чтобы вонь подольше оставалась в туннеле, и всё — проблема слепыша решена окончательно».

По правде говоря, это звучало достаточно надежно и даже соблазнительно просто, но, несмотря на соблазн, я все-таки решил, что есть вещи, которые евреи не должны делать. Поэтому я отказался от газа и применил другой метод, который вызывает меньше исторических ассоциаций. Я положил на входе в туннель груду горящих углей. Животные очень боятся огня, и слепыш поспешит убежать от пожара, так мне было обещано. Но мой слепыш не убежал, а устроил земляной заслон на входе в туннель, и мои угли догорели напрасно.

После того как все эти рекомендации были изучены и забракованы или испробованы и оказались несостоятельными, а в саду были уничтожены еще десятки клубней, луковиц и корней, я наконец понял, что речь идет о настоящей войне, то есть о такой войне, после которой в живых остается только одна сторона. Передо мной открывалось несколько путей. Я мог затолкать в слепышиную нору ядовитые таблетки, специально предназначенные для таких случаев. Когда такие таблетки смачивают, из них начинает испаряться в воздух яд, который способен умертвить либо вредителя, либо садовника, в зависимости от того, кто находится ближе и куда в это время дует ветер. Я рискнул. В результате остались в живых мы оба, и я решил вернуться к тому, что помнил со времен своей армейской молодости — к сражению лицом к лицу, то есть к засаде у входа в туннель.

Мой замысел был основан на том, что слепыш, как только взломан его туннель, немедленно устремляется ко входу, чтобы заново его закрыть, а там, у входа, его уже жду я — с поднятой мотыгой. Замысел был хорош, но исполнение оказалось затруднительным. Через полтора часа ожидания в этой горестной позе человек начинает понимать, что причиняет себе куда больший вред, чем своему противнику. Но и еще через час, когда подозрительный, осторожный и терпеливый слепыш все-таки приходит к пролому, он отнюдь не торопится выйти наружу, дабы подставить шею для заклания, а попросту начинает носом толкать землю наружу в пролом. В эту минуту нужно оценить его точное местоположение под землей и изо всех сил ударить мотыгой — в надежде, что она прорежет пласт земли и поразит противника. Но обычно в таких случаях садовник либо промахивается вообще, либо попадает мотыгой по скрытому под землей камню, и в итоге его тело сотрясает такой удар, что все его кости начинают петь в унисон. А тем временем слепыш, уже не раз уходивший от таких опасностей в прошлом, посмеивается себе в усы и снова уползает в глубину своего подземного дома. Садовник тоже ползет к себе в дом, точнее — на кровать, кряхтя опускается на нее и тотчас заказывает себе срочную очередь к физиотерапевту.

Третий вид сражения, менее древний и более жестокий, предусматривает применение огнестрельного оружия, которое называется «пушка для кротов». Слепыш, правда, не крот, — в Израиле, как уже говорилось, нет кротов, — но и «пушка для кротов» — не настоящая пушка, а что-то вроде импровизированного пистолета. Стволом ему служит короткий отрезок металлической трубы, и у него есть боек с пружиной и предохранителем, который торчит впереди дула. Любое прикосновение к нему заводит механизм и вызывает выстрел.

Этот стреляющий механизм нельзя найти в магазинах. Поэтому идут к какому-нибудь старому мошавнику, который никогда ничего не выбрасывает, и ищут у него в сарае нужную трубу, а тем временем выслушивают от него нескончаемые воспоминания о славном прошлом и критический анализ нынешнего плачевного положения Страны в сравнении с сороковыми годами минувшего столетия. Так что, как видите, этот способ уничтожения слепышей тоже далеко не простая операция. Он сопряжен с немалым риском и требует большого самопожертвования.

Затем, если труба все-таки найдена, в ее дуло нужно положить патрон охотничьего ружья, а этот патрон нужно добыть у другого знакомого, которому тоже есть что сказать о «тогда и сейчас». И наконец, если все это удастся, вы приглашаете всех своих поклонников, советчиков и просто любопытствующих прийти, встать поодаль (для безопасности) и смотреть, как вы будете вскрывать вход в туннель и засовывать в него заряженный аппарат. Желательно сделать это, когда дуло обращено внутрь, конечно, а на боек нажимать только тогда, когда пушка закреплена в надлежащем положении. Теперь остается ждать, пока слепыш придет ко входу, чтобы закрыть туннель, толкнет при этом носом конец предохранителя и тем самым задействует спусковой механизм. В результате выстрела он, в сущности, должен покончить жизнь самоубийством, ведь речь идет о настоящем огнестрельном оружии, и это подтверждают многочисленные случаи, когда подобная авантюра заканчивалась тяжелыми ранениями. Но не у слепышей. У людей.

Тем не менее я дошел до такой жизни, что готов был применить для уничтожения своего слепыша даже самую настоящую пушку. Но мне не удалось найти и кротовую, так что, похоже, я спасся от большой беды. А тем временем я встретил знакомого зоолога, который как раз специализировался на слепышах. Я описал ему свое положение, и он дал мне еще один совет. В самый разгар зимы, сказал он, слепыши-самки готовят перед родами упомянутые выше ясли для своих будущих детенышей — этакое подземное жилье, в котором есть и спальня, и кладовая для продуктов.

«Если слепыш, живущий у тебя в саду, — самка, то ты с легкостью найдешь эти ясли, — пообещал он мне, — потому что бугор над ними втрое больше остальных бугров. И когда ты его вскроешь, ты найдешь там в кладовой рассортированные и уложенные в полном порядке клубни всех твоих гладиолусов и лютиков. Что же до самой самки, то после того, как ты вторгся в ее святая святых, она сама убежит оттуда и больше никогда не вернется».