Анатолий Кольцов - Полукровка

— Коль, я сегодня воду набирала из колонки и сквозь калитку видела соседа Долю, он сам не свой. Сидит у конуры собачьей и ошейник в руках держит, как заторможенный.

— Он со своим Туманом точно с ума спятил, пусть сам и чешется. Если бы не Палкан, я бы этого зверюгу на его глазах собственноручно застрелил. А так сгинул с концами, и поделом ему.

Никто с тех пор не догадывался, что Туман выжил, и то, что произошло с ним дальше, до поры до времени осталось тайной «местного значения».

1

Давно отцвели сады, в эту пору лето вступило в свои права, и освободившаяся от школьных забот ребятня без былого страха резвилась на улице. Соседи свыклись с отсутствием Тумана провокатора, его лай не портил больше их спокойной жизни, для всех окрестная тишина теперь казалась вечной. Детские игры, иногда шумные, иногда заговорщически тихие, сменяли одна другую. Их гомон не смолкал промеж дворов весь день до темноты. С исчезновением Тумана с их поведения были сняты последние запреты, и эти сорванцы чувствовали себя на улице полноправными хозяевами. Лето случилось мягким и тёплым, впрочем, это было обычным для данной местности. В полях дозревала пшеница, и вот-вот по ним вереницей пойдут первые комбайны, собирающие в свои бункеры золотистые зёрна налитой пшеницы. Дожди, которые в начале лета вполне привычны, нисколько не портили настроения местных жителей. После очередного летнего ливня дождевая влага мгновенно впитывалась просушенной почвой, зато дождь на некоторое время прибивал вспученную пыль и её не разносил игривый июньский ветер. После летнего дождя хозяйки бывают особенно счастливы тем, что бельё можно сушить без опаски. Ничто не может вновь испачкать его неожиданным зарядом той же пыли, поднятой со двора случайным вихревым порывом. И ещё, важным является тот факт, что какое-то время не нужно было поливать огород, тратя на эту процедуру массу драгоценного времени. Ну и потом, летний проливной дождь не льёт долго. Он появляется неожиданно из-за ближних вершин невысоких гор и за соседние вершины так же неожиданно прячется, оставляя за собой огромную, вполнеба радугу и божественно приятную горную прохладу, к тому же пропитанную озоном. Июньский дождь с громом и молнией всегда ждут как спасение, ему всегда несказанно рады. После такого дождя почти никогда не бывает слякоти и луж. Эти лужи появляются во время самого дождя, они растут, угрожающе и напористо, затапливают часть улицы, но, как только радуга озаряет небо и солнце освещает промокшую землю, всё мгновенно преображается. В этот момент огромные пузыри на поверхности луж исчезают, пена по краям испаряется, лужа как будто бы вскипает под солнечными лучами. Она буквально на глазах мелеет, впитываясь в потрескавшуюся почву, и через пару часов от дождя не остаётся и следа, за исключением той самой приятной прохлады, которая длится до следующего утра. Любимое занятие ребятни — это порезвиться под таким дождичком и босиком поскакать по теплым лужам. Однако случается, после такого дождичка с неба падают снежинки. Фантастика, загляденье, хлопья как настоящей зимой, но на земле они не залёживаются, это всё равно что капля воды на разогретой сковороде за секунды исчезает без следа.

2

При описании свинофермы не было сказано об одном обстоятельстве. В сельском животноводстве есть одна непременная особенность. Весь скот, где бы он ни находился, систематически нужно пересчитывать. Например, коров считают у ворот коровника или по заполненным стойлам. Овец прогоняют через специальные коридоры, метра два длиной, через которые могут протиснуться только одна или две овцы. Сбоку коридора стоит учётчик и палочкой прикасается к спинам пробегающих овец, он считает их парами. А вот лошадей коневод чеченец не считает, он просто всех их знает в «лицо», то есть в морду, ну или в то, что у лошадей с зубами и ушами на длинной шее, на это ещё уздечку надевают. Некоторые на спор проверяли эту байку, оказалось, точно — знал.

В полном соответствии с этим правилом свиней на ферме считали по головам дважды в день: сначала, когда выпускали их в загон двора, и потом, когда на ночь загоняли обратно в помещение фермы. Процедура была настолько обычной и привычной, что ей перестали придавать какое-либо значение. Когда Евдокия в конце рабочего дня вдруг недосчиталась поросёнка подростка, она даже не стала пересчитывать их по клеткам и решила, что ошиблась случайно.

— Лида, закрывай ворота, по клетям пересчитывать не будем. Утром уточним, куда он денется? Девчата, пошли домой собираться.

Утром, к сожалению бригадира и заведующей фермой Евдокии Жириковой, пропажа подтвердилась. Всё на ферме было по-прежнему, бригада давно проверена, и никто не вызывал подозрений, но кабанчик, весом около тридцати килограммов, исчез, как будто по воздуху улетел.

— Девчонки, проверьте все загоны и перегородки, куда он подевался, я ферму обойду, погляжу вокруг. Не вороны же его склевали?

Ходила Дуся вокруг фермы более часа, всматривалась в траву, приглядывалась к кустам вдоль ограждения, искала следы крови, другими словами, следы разделки украденной свиной туши. Она предположила, что мужики таким образом втихаря от всех себе готовили закуску. Но поиски не дали никаких результатов — следов не обнаружилось. Она проверила даже кузовок Колькиного Топ Топа. После этого собрала всю бригаду в своём кабинете.

— Чудес не бывает, мужики, кого поймаю, тому и достанется на пряники, — грозным голосом предупредила она сильную половину своей бригады, находясь в уверенности, что это их рук дело.

— Дусь, ты что, сбрендила, что ли? На кой нам это надо? Что мы не знаем, что платить за него самим придётся?

— За этого не придётся, я с ветеринаром Виктором Фёдоровичем за литр самогона договорилась, он падёж оформит. Но на будущее имейте в виду, если ещё начудите — никому несдобровать, милицию вызову, ясно?

— Дело ясное, что дело тёмное. Чего не ясного? Яснее не бывает. Не было печали, так черти накачали.

— Ты, Колька, шути, но на ус мотай, я всё сказала, гуляйте пока.

Евдокия лично каждый день пересчитывала поросят и утром и вечером, ей показалось, что серьёзное внушение возымело действие. Неделю никаких происшествий. Шло время, и все вроде успокоились. Гром грянул вечером в очередную среду. В загоне вновь недосчитались подростка. Проверили количество дважды, пересчитали по загонам, при этом присутствовали все и остались в полном недоумении.

— Наськась выськуси, — огрызнулся задетый баламут Колька и замолк, не зная, что ещё к своим словам можно добавить.

— Ну, хватит мне голову морочить. Показывайте спецовку все, живо!