Билл Шутт - Жуткая биология для безнадежных гуманитариев. Вампировые летучие мыши, пиявки и прочие кровососущие

Вскоре после передачи летучих мышей другому выпускнику Корнеллского университета, мне позвонила взволнованная Ким. Как оказалось, новый исследователь не только освободил мою подругу от ее обязанностей по уходу за летучими мышами, но и решил приостановить трапезы с живой курицей (чтобы сэкономить несколько долларов в неделю и избежать незначительных хлопот). В течение десяти дней летучие мыши – вампиры начали скоропостижно умирать. После «разговора» с выпускником и возвращения еженедельного ужина всё пришло в норму.

В течение трёх лет мы содержали наши колонии обыкновенных и белокрылых вампиров, за это время мы часто наблюдали очень необычное поведение при кормлении и интересное социальное взаимодействие между нашими пленниками. Как мы узнали позднее, Фаруку и его команде уже было известно это, хотя их нежелание публиковать полученные материалы стало для нас сюрпризом.

Тем не менее мы были благодарны, что эти эксперты по летучим мышам решили сотрудничать с нами и быть соавторами. Часто бывало, что мы созванивались и по потрескивающей междугородной телефонной линии обменивались такими диалогами:

– Да? – тринидадский акцент Фарука заставлял это звучать больше как «да-а-а».

– Фарук?

– Да.

– Вы не поверите тому, что мы только что видели.

Тишина.

– Я думаю, что белокрылый вампир подражает птенцам. Они, как птенцы, прижимаются, успокаивая кур, и затем кусают их в грудь. Это невероятно!

Тишина.

– Фарук?

– Да.

– Вы когда-нибудь видели это раньше?

– Да.

– Невероятно! Хорошо, до связи!

– Да.

Положили трубку.

Я всегда считал своего друга Фарука Мурадали одним из самых щедрых и заботливых людей, которых я когда-либо встречал. Но сказать, что он человек немногословный… Ну вы и сами всё поняли.

Вместе с моими коллегами мы выяснили, что Артур Гринхолл был прав насчёт существенных различий между видами летучих мышей – вампиров (в нашем случае между Desmodus rotundus и Diaemus youngi), и большая часть различий была связана с вкусовыми предпочтениями летучих мышей. Вампир обыкновенный любил кровь млекопитающих, а белокрылый вампир – кровь птиц.

– Белокрылые вампиры не прыгают, – сказал Фарук. Согласились мы с этим утверждением лишь спустя более 100 с лишним испытаний на нашей платформе. Но почему?

Сначала мы протестировали нашу систему с вампиром обыкновенным, подтвердив, что эти летучие мыши могут подпрыгивать в любом направлении. Отталкиваясь от земли, они задействуют мощные грудные мышцы и удлинённые большие пальцы, задавая направление прыжка. Прыжок может достигать трёх футов в высоту.

Способности подпрыгивать и бегать со скоростью до двух метров в секунду стали результатом адаптации для наземной охоты. Они позволили вампиру обыкновенному убегать от хищников, не быть раздавленным своей относительно огромной добычей и плюс взлетать с места после кровавой трапезы. Способность кормиться от крупных четвероногих – вероятно, основная причина того, что Desmodus rotundus – самый многочисленный вид мышей-вампиров, хотя, скорее всего, такой скачок популяции произошёл сравнительно недавно.

Около 500 лет назад Desmodus rotundus, возможно, не был так распространён. Популяция была ограничена не только климатом, но и числом крупных млекопитающих. Предположительно вампиры были вынуждены (как это иногда бывает сегодня) питаться мелкими млекопитающими, а также птицами и другими позвоночными животными, такими как змеи и ящерицы.

Однако в начале 1500-х годов из-за притока европейцев с домашним скотом в Неотропику ситуация изменилась. Внезапно в местах, где раньше было довольно трудно найти пищу, появились огромные четвероногие кормовые станции. Кроме того, их было очень легко найти, и время приёма пищи стало намного более предсказуемым, чем когда-либо раньше. Чем больше появлялось коров, свиней и лошадей, тем больше становилась популяция летучих мышей – вампиров. Впрочем, вампиры были не прочь полакомиться и человеческой кровью, пока не появились экраны и защитные сетки на окнах, удерживающие их снаружи.

Людям же, только перебравшимся на новое место, должно быть, казалось, что на них обрушилась чума: таинственные ночные нападения и заболевания, самым страшным из которых было бешенство. Довольно быстро истории о рукокрылых-гематофагах, их кровавых атаках и ужасных болезнях, которые они причиняли, стали распространяться по всей Европе, а оттуда и по всему миру. Границы между фактами и вымыслом были размыты, и было не понятно, чему можно верить.

В отличие от вампира обыкновенного, белокрылый вампир (похожий на крылатого плюшевого мишку) оказал небольшое влияние на «вампирский фольклор». Возможно, когда-то они и были быстрыми и агрессивными, но теперь их движения стали более осознанными. Во время экспериментов с нашей платформой белокрылые вампиры, положим, и совершали прыжок или два, но затем уходили на поиски тёмного угла, в котором можно спрятаться.

Наблюдая за тем, как белокрылые вампиры охотятся с деревьев, мы поняли, почему им совершенно не нужна способность катапультироваться в воздух. Приближаясь к петуху из-под ветви, они двигались медленно и незаметно, осторожно приближаясь к добыче. Белокрылый вампир выбирал место потенциального укуса, обычно это был большой палец птицы, обращённый назад. Далее, обезболив слюной место укуса, вампир начинал кормиться от своей совершенно ничего не замечающей добычи, а через пять минут он уже мочился, вытянув одну заднюю конечность вбок и вниз. Кормление занимало от 15 до 20 минут, после чего летучая мышь исчезала во мраке.

Много раз мы наблюдали, как белокрылый вампир охотится на земле. Прижавшись к полу (в отличие от вертикальной стойки вампира обыкновенного), он подпрыгивал вокруг пернатой кормушки в поисках лучшего места для нападения. В дикой природе такое поведение не наблюдалось, поэтому мы и предположили, что белокрылый вампир недавно снова начал охотиться на деревьях. Это позволило ему избежать конкуренции со своим собратом Desmodus.

Во время этих наземных кормлений мы время от времени отмечали, что белокрылые вампиры начинали подражать своим жертвам. Летучая мышь запрыгивала на спину курице, и вонзала клыки в гребень птицы. Интересно, что с петухами этот номер не срабатывал, они начинали стряхивать непрошеного гостя. Куры же вели себя иначе: вместо того чтобы показывать раздражение, самки присаживались и ждали, пока мышь-вампир не закончит трапезу. Немного изучив поведение птицы, мы узнали, что такую же позу курица принимает во время спаривания.