Алексей Калиновский - О чем пьют ветеринары. Нескучные рассказы о людях, животных и сложной профессии [litres с оптимизированной обложкой]

Хозяин догини в это время топтался в коридоре и ждал, пока Люба соберется. Все закончилось хорошо – женщину повезли в роддом, а сука благополучно ощенилась.

Были какие-то из майских праздников. Не помню уже какие, но точно помню, что было тепло, солнечно, клиника была пустая, и мы с Сан Санычем нежились на солнышке, жалея о том, что заранее не приготовили мясо для шашлыка.

Сан Саныч работал на Мосгорветстанции санитаром, но был удостоен чести носить белый халат, что категорически запрещалось другим санитарам. А разрешение такое он получил от ловцов в знак уважения к его возрасту и знаниям. Именно знаниям. Сан Саныч знал про птиц все.

Врачей-орнитологов, как, впрочем, и врачей других специальностей, тогда не было вовсе. Были только ветеринарные врачи со среднестатистическим отсутствием академических знаний. Так вот Сан Саныч разбирался в птицах. Это было его хобби. Вся его квартира была заставлена клетками, в которых сидели десятки певчих птиц, за которыми он ухаживал, которых разводил и о которых мог рассказывать часами.

Мы же использовали знания Сан Саныча в своих «корыстных» целях, когда надо было дать консультацию по болезням или содержанию птиц.

Словом, сидели мы, расслаблялись, вели какую-то неспешную беседу о чем-то, кроме животных, ибо нет лучше места отдохнуть от работы, чем сама работа. Неожиданно в наше блаженное состояние вторгся инородный звук автомобильных тормозов.

Мы невольно посмотрели на ворота и увидели такси, с бешеной скоростью выруливающее из-за поворота и на такой же скорости проносящееся сто метров до входа в клинику, у которого мы сидели.

Машина как вкопанная остановилась прямо напротив нас. Я посмотрел на водителя. Тот то откидывался назад, то с размаха бился головой о руль. Тело его сотрясалось.

С переднего сиденья выскочил взъерошенный мужчина с картонной коробкой в руках.

– Где доктор?

Я встал, приглашая его пройти.

– Доктор, срочно, она умирает!

По стандартности ситуации я приготовился увидеть либо кошку, которая выпала из окна, либо небольшую собаку с травмой. Каково же было мое удивление, когда из коробки выпрыгнула вполне здоровая курица. Она радостно расправила крылья, захлопала ими, закудахтала и нагадила мне на стол.

– Доктор, ну что же вы стоите? Делайте же что-нибудь! Ей плохо.

– Извините, а что с ней случилось?

Мой вопрос улетел в космос.

– Ну сделайте ей анализы, рентген, флюорографию наконец.

Я понял, что дело принимает явно серьезный оборот, хотя время обострений уже прошло.

– Так все-таки, что случилось?

– Ах да, ее пнул ногой какой-то пьяный подлец. Она гуляла у меня под окном, а он ее ударил. Вы поймите, я взял ее цыпленком. Я ее вырастил. Мы с ней живем вдвоем, мы спим вместе, смотрим на ночь «Спокойной ночи, малыши», я читаю ей сказки, а тут… Просто так ее ударил.

Приступ гомерического хохота подкатился к моему горлу. Я понял, что еще секунда, и меня будет не остановить, а на приеме будет второй пациент, только уже далеко не ветеринарный.

– Сейчас к вам подойдет специалист по птицам, – выдавил из себя я.

Выйдя из кабинета, я уже не мог сдерживаться. Меня душил смех, я не мог сделать вдох, слезы и сопли текли из меня ручьями. Так, размазывая все рукавом по лицу, я выкатился на улицу. На лавочке рядом с Сан Санычем бился в истерике таксист, пытаясь издать хоть какой-то звук.

Сан Саныч ничего не понимал. При виде меня его удивление только усилилось.

– Что там?

– Идите, это к вам, – выдавил я и опять зашелся хохотом.

Водила сквозь слезы посмотрел на меня.

– Он про сказки рассказал?

– Да!

– А про «Спокойной ночи»?

– Ага!

– А я же его вез под эти рассказы!

Мы никак не могли прекратить смеяться.

Минут через пятнадцать из клиники появились владелец с коробкой, за ним Сан Саныч с серьезным лицом, давая последние наставления. Мужик светился от счастья и пытался расцеловать Сан Саныча, но коробка с курицей мешала ему это сделать. Сан Саныч посадил их в машину, водитель еще раз всхлипнул, и такси скрылось за поворотом.

Сан Саныч повернулся ко мне, и мы начали смеяться хором, уже не сдерживая себя.

Птичий рынок! Как много эти два слова значат для коренного москвича. Только не то убожество, которое теперь находится на МКАД и называется «Садовод», а та Птичка, которая была на Калитниковской.

Никакой проводящийся теперь «Фестиваль шашлыков» или «Путешествие в Рождество», по бездарности и безвкусице напоминающие дешевую дискотеку в провинциальном городе, не могут сравниться по значимости с Птичкой. Работала она только в субботу и воскресенье, но сколько событий гигантского масштаба там происходило.

К поездке готовились заранее. Дня за два начинали созваниваться с друзьями, назначали день, час и место встречи. Открывалась Птичка рано утром в субботу.

С утра бурлила площадь перед станцией метро «Таганская». Оттуда было удобнее всего доехать до рынка, поэтому очереди на троллейбус стояли такие, что не всегда можно было сесть в первый. Основной вход на рынок был с Большой Калитниковской улицы, куда народ тянулся от остановок троллейбусов и трамвая.

Чего только не продавалось на Птичке! Там можно было купить все. Даже если чего-то нужного в наличии не оказывалось, то можно было найти знающих людей, и вопрос решался сам собой. Единственное что уточнялось: привезти ли нужную вещь домой заказчику или он сам приедет в назначенные выходные. Мне всегда казалось: если заказать там подводную лодку, истребитель последнего поколения или ядерную бомбу, решение вопроса упиралось бы только в сроки доставки.

Открывалась Птичка образцами военной одежды, которая была развешана на заборе с наружной стороны. Тогда не существовало специальной одежды для туристов, охотников, рыбаков, поэтому пределом мечтаний был военный камуфляж. Он, естественно, не продавался свободно, а все, что предлагалось на Птичке, было украдено с военных складов благодаря изрядно пьющим прапорщикам, которые за пару бутылок списывали пропажу. На рынке все знали, что это украдено, но коли никто не искал, делали вид, что никто ничего и не продает.