Сергей Кучеренко - Рассказы о животных

Я не стал долго испытывать терпение трусливой кабарги и тихо удалился все с тем же насвистыванием. А уходя обломал на недоступной ей высоте сухие нижние ветки, густо обросшие космами бородатых лишайников, и воткнул их в снег в надежде, что ей они пригодятся.

Навестив кабаргу еще раз через пару дней, я увидел, что весь мох с тех сухих веток был объеден. Заметив ее неподалеку, с тем же свистом стал подходить к ней, но теперь все время обламывал ветки и уставлял ими свой извилистый путь на ее глазах: знай, мол, мое миролюбие и доброту.

Через десять дней кабарга привыкла ко мне настолько, что объедала мох с веток еще до того, как я уходил. Она не убегала, когда я сидел и открыто наблюдал за ней, все так же посвистывая. Кабарга подходила ко мне, будто окончательно доверившись, но не ближе чем на десять метров. А ведь это такое осторожное животное, трусливое и недоверчивое…

Мне казалось, да и теперь так думаю, что останься я в той охотничьей избушке еще на месяц, пожалуй, приучил бы ту кабаргу прибегать на мой свист, а возможно, и привел бы ее однажды к избушке.

В братьях наших меньших врожденного непреодолимого страха к людям не так много, как мы думаем. А боятся нас они потому, что не заслужили мы их доверия. Когда в людях они видят доброжелателей или убеждаются в их миролюбии, даже просто безразличии, звери поселяются совсем рядом…

Однажды в августе мне пришлось путешествовать в бассейне строгой и красивой реки Селемджи — старшей «дочери» знаменитой Зеи. Забравшись на невысокую сопку под вечер, я устало сел на каменную глыбу и осмотрелся вокруг.

На бескрайней равнине лишь кое-где возвышались одиночные сопки да небольшие хребты, все остальное пространство занимали блюдца озер, извилистые змейки речек, мари да неприхотливые лиственничники. Эти места — царство лосей.

Подумав о них, я поймал себя на мысли: «А где же они, эти лоси?» — и стал скользить биноклем по местам, где они любят отдыхать.

Одного из них я увидел не так скоро, но неожиданно близко и во весь рост. Он стоял от меня в двухстах метрах на небольшой релке в тени под двумя старыми лиственницами.

Лось, именуемый еще и сохатым, меня давно заметил, но стоял и не шевелился. Бинокль приблизил его ко мне на расстояние двадцати пяти метров, и я видел лесного великана почти в упор.

Это был могучий и сильный, стройный и красивый зверь. Мощная грудь, большая горбоносая голова, увенчанная крепкими, красивыми рогами, высокая холка, длинная «серьга» под горлом.

Лось — самый крупный представитель семейства оленей. Сравнительно небольшой европейский подвид сохатого весит до полутонны. Восточносибирские лоси гораздо крупнее: масса достигает семи центнеров, длина тела до трех метров, а высота в холке 230 сантиметров. Есть и свои особенности: короткая и могучая шея, длинные ноги, хвост куцый, чисто символический, копыта заостренные, большие, приспособленные для передвижения по топким местам.

Голова лося кажется несоразмерной, она довольно массивная. Удлиненная верхняя губа сильно нависает над нижней. Уши большие (до четверти метра!), широкие, сверху заостренные, подвижные, как локаторы. Рога у самцов сохатых разные и по форме, и по размерам. У сравнительно мелкого уссурийского подвида они небольшие, насчитывают шесть — восемь отростков, а у восточносибирских и североамериканских гигантов — огромные «лопаты» с множеством отходящих от них отростков, достигающие веса 35 килограммов. Рога, снятые с убитого в 1967 году на Камчатском перешейке сохатого, имели развал 167 сантиметров, высоту 130, а ширину «лопаты» 45 сантиметров.

Рога у быка сменные: зимой он их сбрасывает, весной начинает отращивать новые, а к августу рост полностью заканчивается. Растут они примерно также, как и знаменитые панты пятнистого оленя, причем в последние годы доказано, что в пантах лося тоже содержится большая лечебная сила, и со временем из них, очевидно, можно будет получать чудодейственный пантокрин.

Лось обитает в хвойных и смешанных лесах Северного полушария. Распространен от лесотундры до лесостепей в Евразии и на североамериканском континенте. Его жизнь полностью зависит от наличия леса, так как зимний рацион питания состоит в основном из веток и коры деревьев и кустарников.

С октября по март сохатый живет в лесах с густым подлеском, в молодняках на старых гарях и лесосеках, в березняках, осинниках, лиственничниках. Особенно любит ивняки по речным поймам. Глухие таежные леса избегает, предпочитая им разреженные и смешанные.

У этого зверя удивительный пищеварительный аппарат: он способен перерабатывать грубые древесно-веточные корма. И все-таки ему зимой живется несладко. Калорийность коры и древесины невысока, зимой он худеет и ждет не дождется весны.

С наступлением тепла, обычно в апреле, лоси покидают свои «зимние квартиры» и устремляются туда, где много болот, озер, тихих рек, заливов с сочной травянистой растительностью и водорослями. В воде сохатый спасается от зноя и гнуса. На болотах, марях и топях чувствует себя великолепно. Ходит он по ним, широко раздвигая копыта, легко и безбоязненно преодолевает трясину.

В летнее время наш герой кормится в сумерках и ночью, когда прохладнее. За ночь съедает 25–30, иногда до 40 килограммов растений. Там, где его ничто не беспокоит, ведет он себя шумно: плавает, булькает, чихает, отфыркивается. Нередко целиком погружает голову в воду, доставая водные растения.

Весной и летом лоси испытывают сильный минеральный голод, к тому же много солей требуют растущие рога, и потому животные собираются вокруг природных солонцов, которых в лесах довольно много, — это минерализованные ключи, обнажения глин. Во многих солонцовых ключах вода по вкусу напоминает лечебные минеральные воды.

В летний рацион сохатого входят не только травы и водоросли. С деревьев и кустарников он ощипывает мягкие побеги с молодой листвой, любит хвощи, кипрей, таволгу, бруснику. Особенно нравятся ему грибы. Ест даже мухоморы и другие ядовитые грибы. Ни одного не пропустит, хотя для того, чтобы достать их, ему приходится широко раздвигать длинные ноги или становиться на колени. Когда грибов много, они по объему занимают в желудке четвертую или даже третью часть пищевой массы — почти ведро!

Почти вся жизнь лося проходит в бесконечном чередовании кормежки и отдыха. В сутки он принимается есть до девяти раз, и ест что придется, примерно столько же раз ложится отдыхать. Лось — жвачное животное, его желудок устроен сложно и мудро приспособлен для нелегкой, полной опасностей жизни. В период бодрствования зверь стремится наполнить его, не утруждая себя заботами о пережевывании веток или пучков травы. А после кормежки он, заняв укромное и удобное место, в спокойной обстановке начинает пережевывать то, что было съедено. Отрыгнет небольшую порцию, тщательно пережует и снова проглотит.