Чарлз Робертс - Последняя охота Серой Рыси

Сладко дремлет лес, обласканный полуденным теплом, и все кругом тихо и безмолвно. Но вот тишину нарушают звуки приближающихся шагов. Трещат под ногами сухие ветки. Шаги эти, конечно, человеческие. Ни одно живое существо, кроме человека, не осмелится так грубо и беззаботно нарушать тишину природы. Все дикие обитатели леса, от медведя до мыши, ходят всегда осторожно, крадучись, стараясь все видеть и быть невидимыми, заниматься охотой и избегать охотников.

Среди высоких тенистых деревьев движутся двое: рослый широкоплечий лесник с топором в руке и тоненький, худенький мальчик с легким ружьем. Особенно шумит лесник, обутый в тяжелые сапоги и широко шагающий. У мальчика на ногах мокасины, и он идет беззвучно, как индеец. Его быстрые голубые глаза зорко всматриваются в каждый куст, в каждый пень, в каждую ветку, надеясь подметить какую-нибудь лесную тайну.

Поравнявшись с разбитым молнией дубом, мальчик остановился и посмотрел наверх.

— Хотел бы я знать, кто живет вот в этой дыре, Джеб? — сказал он.

Лесник тоже поднял голову.

— Это беличье дерево, — ответил он.

— Беличье дерево? — повторил удивленно мальчик. — Как будто не всякое дерево беличье, когда кругом прыгают белки?

— Ну, нет! Белка белке — рознь. Вот сейчас увидишь.

Лесник поднял топор и ударил обухом три или четыре раза по дереву. В ту же минуту из дупла выглянуло маленькое животное и тотчас же взлетело на воздух. Да, взлетело, хотя отважное создание — настоящее четвероногое, а не птица. За ним с той же стремительностью вылетели шесть или семь таких же крохотных белок и скрылись среди таинственных теней чащи. Все они летели, широко расставив ноги, соединенные меховой перепонкой. В воздухе они были похожи на продолговатые игрушечные зонтики, сломанные ветром. Мальчик посмотрел им вслед и вскрикнул от удивления, стараясь не упустить из виду ни одного из зверьков Но все они сразу исчезли в листве деревьев.

Впрочем, не все. Как только белочки стали вылетать из своей крепости, лесник отхватил топором ветку и бросил ее вдогонку последней белке. Лесник всегда очень метко бросал в цель топор, кирку или палку, но на этот раз благодаря обманчивым теням и мелькавшим светлым пятнам промахнулся. Он только слегка задел пушистый хвост. Хвост был для белки рулем. Сильный и гибкий, этот руль лишь отклонился в сторону, не потерпев никакого повреждения. Но крохотный воздухоплаватель потерял равновесие и стремглав спустился на землю.

— Ах! — огорченно воскликнул мальчик.

Но его любопытство тотчас же взяло верх над сожалением. Вместе с лесником он бросился вперед, надеясь схватить и рассмотреть упавшего зверька.

Но зверек исчез бесследно. Оба они видели, как белка свалилась с дерева, оба они заметили, куда она упала, а между тем они ничего не нашли, кроме слегка смятой поверхности мха.

— Перехитрила, плутовка! — сказал лесник, почесывая щетинистый подбородок и внимательно разглядывая кусты.

— И прекрасно! — воскликнул мальчик. — Я очень рад, что она убежала… Я боялся, что ты убил ее Джеб.

— Я хотел только свалить ее, — ответил лесник. — Ну, теперь ты знаешь, где они живут, и можешь живьем словить белочку ловушкой, если захочешь познакомиться с ними.

Лесник и мальчик вышли из лесу. За ними пристально следили кроткие темные глазки летучей белки, пока они не скрылись из виду. Глаза у белки были выпуклые, большие и, казалось, состояли из одного только зрачка. Не тронутая брошенной в нее палкой и нисколько не испуганная своим неожиданным спуском, белка так быстро шмыгнула в сторону, что враги не могли уследить за нею. Скрывшись за стволом дерева, она с быстротою молнии взобралась на его верхушку. Но она не села там на задние лапки, как это делают обычно другие белки, а растянулась во всю свою длину на ветке, плотно к ней прижавшись. Светло-бурая шерсть ее так поразительно сливалась с цветом древесной коры, что белка была совсем не видна.

Летучие белки, живущие в Восточной Канаде, мало известны. Они немного крупнее обыкновенных белок, и мех у них не светло-желтый, как у тех, а буровато-серый. Светло-желтый мех был бы слишком заметен в бурых лесах Канады, и летучие белки погибли бы неминуемо, если бы они вовремя не переменили цвет своей одежды, чтобы успешнее обманывать врагов.

Прошло несколько минут после того, как замерли в отдалении шаги людей, а зверек все еще не трогался с ветки, внимательно прислушиваясь к малейшему шуму и вдыхая дрожащими ноздрями тонкий, едва заметный запах леса. Но вдруг огромные глаза белки сделались еще больше, и во влажной их глубине мелькнул страх. Что за странный, сухой и шуршащий звук… слабый шелест:.. там, позади, на поверхности коры?.. Она нервно повернула голову назад… Ничего! А между тем непонятный звук продолжался, но так тихо и так слабо, что даже самое чуткое ухо усомнилось бы в его существовании.

Маленькая наблюдательница не двигалась. Шелест послышался выше, как будто кто-то полз по дереву. Наконец из-за ствола показалась плоская буровато-черная голова и остановилась, слегка раскачиваясь. Это была большая змея.

Ее глаза, тусклые и жестокие, встретились со взглядом белки. На минуту черная голова как бы окаменела, но затем снова закачалась, делая ровные и медленные движения, точно парализуя неподвижно лежавшего зверька. В то же время глаза змеи как бы сдвинулись вместе, стараясь сосредоточить всю свою силу на кротком блестящем взоре белки. Не переставая раскачиваться, страшная голова потянулась ближе, а за нею следом показалось черное извивающееся туловище. Все ближе и ближе двигалась змея, ни на мгновенье не отводя в сторону своих узких и злых глаз, пока не приблизилась наконец на такое расстояние, чтобы вонзить зубы в затылок добычи. Но в это мгновенье белочка повернулась, подняла свой широкий, пушистый хвост и, сорвавшись с ветки, понеслась по воздуху к старому дубу. Гипнотический сеанс черной змеи на этот раз не удался. Рассерженная и разочарованная, она поползла в другое место, надеясь отыскать мышь или какую-нибудь другую, более податливую тварь. А летучая белка весело вскарабкалась вверх, скользнула в дупло и, свернувшись поудобнее клубочком, расположилась поспать до вечера. Две товарки ее вернулись еще раньше, а остальные присоединились немного погодя и также улеглись на покой.

Вечером не успело закатиться солнце, как взошла луна. Ее длинный серебристый луч пробрался сквозь верхушки листвы и заглянул в дупло пораженного молнией дуба. Одна за другой вышли оттуда летучие белки и понеслись по воздуху. Можно было подумать, что они отправились на поиски пищи. Ничуть не бывало! Они, как дети, только что выпущенные из школы, поспешили прежде всего вознаградить себя за долгое сиденье. Есть им не хотелось. Еды в это время у них было вдоволь, и кладовые их были уже набиты зелеными орехами и молодыми сосновыми шишками. Они знали, что в лесу много вкусных припасов и что земля покрыта ягодами. Стоило спуститься вниз, чтобы выбрать любые. Зачем же спешить? Не лучше ли позабавиться в зеленой листве?