Иэн Дуглас-Гамильтон - Жизнь среди слонов

Другие члены группы были куда подозрительнее. Особенно Закорючка, постоянная подруга Вирго; она бродила позади Вирго, когда та приближалась ко мне. Но постепенно и Закорючка перестала меня бояться и спокойно ела, пока я ходил вокруг и делал заметки. И наконец наступил день, когда она так свыклась со мной, что я не смог заставить ее раздвинуть уши для новой фотографии в картотеку, хотя подошел к ней почти на расстояние вытянутого хобота.

Закорючка, Вирго и ее слоненок привыкли не только ко мне, но и к Ории и Мходже; однако в присутствии незнакомых людей они оставались на почтительном расстоянии.

Некоторое время мы давали Вирго плоды различных растений, чтобы выяснить пищевые привычки слонов, но вскоре прекратили подкормку по настоятельной просьбе Джона Оуэна; он боялся, что, если слониха привыкнет к подачкам, она станет подходить к машинам, клянчить еду и проявлять агрессивность, если не получит ее.

Такое произошло в Кабалеге с одним взрослым самцом по прозвищу Лорд-Мэр Параа. Он привык искать пропитание в помойных ящиках и автомобилях. К несчастью, он также привык переворачивать и трясти машины, если не получал съестного. Его пришлось пристрелить.

Я уверял Джона Оуэна, что у Вирго совершенно иной характер, но, подумав, признал его правоту. Я знал, что Вирго не опасна, но был неверен сам принцип подкормки потенциально опасных диких животных. Мое поведение, не представлявшее опасности для меня, могло дать пример другим людям поступать так же, а это могло обернуться для них трагедией. Не один фотограф нашел смерть, пытаясь слишком близко подойти к слонам в других национальных парках. Именно поэтому настоятельно предупреждаю тех, кто едет в Африку: никогда не разгуливайте пешком вблизи диких слонов. Не хочется преувеличивать опасность, но считаю своим долгом предупредить: случаи нападения вызваны нормальной враждебной реакцией слонов на своего смертельного врага.

Следует понимать, что, несмотря на стремление человека защищать животных в парке, он остается их самым страшным врагом. Это вызвано в основном ростом населения и борьбой за жизненное пространство, ведущими к постоянному сокращению владений слонов. Если у них не окажется достаточной территории, то слонам, по-видимому, не удастся выжить. А им еще более тесно оттого, что они стремятся избежать человека. Такое их поведение обусловлено генетическим и социальным наследием. Кроме того, они понятливы, а потому стекаются в безопасные зоны, другими словами, в национальные парки, где оказываются под защитой.

Все более растущее давление человека на слонов — лишь одна из граней проблемы, которая решалась в Маньяре; в июне 1970 года я готовился к семинару в лагере Ндалы, где должен был представить результаты работы по изучению слонов. Нужна ли программа разумного уничтожения слонов для уменьшения плотности популяции? Вопрос был поставлен, более тянуть с ответом не представлялось возможным.

Летом 1970 года истекали четыре с половиной года моего пребывания в Маньяре. Близился семинар, а до отъезда оставалось всего два месяца.

Каким далеким казался день, когда я, радуясь своему открытию, впервые поднялся до акации у водопада, уселся на обломок скалы и, восхищенный окружающей красотой, решил разбить здесь лагерь. Тогда здесь был дикий уголок, почти не тронутый человеком. Затем приехала Ория и разделила его со мной. Предстоящее расставание с этими местами терялось где-то в туманном будущем. В Маньяре мы обрели ту безмятежность, чувство единства и гармонию с природой, которых другие ищут в горах или в море. Нас увлекли проблемы и радости жизни среди диких животных. Мы не тревожили их, а оставались мирными свидетелями их повседневного существования. И некоторые животные, к примеру Вирго, даже допустили нас в свой мир.

Я сильно изменился за этот период. Начинал в одиночку, преследуя чисто научные цели, но после появления Ории оценил значение личных и семейных связей и стал по-другому смотреть на жизнь. Быть может, я осознал эту перемену в результате происшествия, случившегося в одну из последних недель.

Однажды, оказавшись без оборудования и имея всего один шприц в ружье, я решил сиять радиоошейник с молодого самца из семейной группы Сары. Трудностей не предвиделось, но защитный круг слонов не давал возможности приблизиться к поверженному; мать пыталась поднять его, а скрещенные бивни Сары держали нас на расстоянии. Через некоторое время стало ясно, что без противоядия слон погибнет.

Пришлось подогнать машину к слонам, и они разбежались, за исключением Сары, бывшей, вероятно, бабушкой слоненка. Она защищала его всей своей массой, поставив переднюю ногу на неподвижное тело. Оставалось пойти на риск; мне удалось подъехать на машине вплотную к животному и сделать укол, но бивни Сары немедленно проткнули радиатор. Вначале слониха, как бы испытывая прочность металла, нанесла несильный удар, но затем, обретя уверенность, вонзила бивни во всю длину и толкнула машину. Я отпустил тормоз, и автомобиль покатился, словно детская коляска в руках няньки. Мходжа выстрелил в воздух. Мы ударились о дерево, и бивни Сары скользнули по капоту, метя в оператора, сидевшего слева от меня и снимавшего происходящее. Когда она направила их в мою сторону, я выскочил из машины, чтобы оказаться вне пределов досягаемости. Сара с силой ударила бивнями по рулю и удалилась.

Слоны нападали па мою машину в третий раз, и это мне перестало нравиться. Страха перед обычно мягкой и безобидной Сарой я не испытывал, но мысль о том, что мы привели ее в ярость, вызывала неприятное чувство. Вначале обездвиживание слонов увлекало меня новизной и возможностью наблюдать за чертами их характера. Но вскоре я охладел к этому методу исследования, поскольку слонов, боровшихся за спасение собрата, это явно угнетало. Не хотелось думать, что они могут счесть меня убийцей, несмотря на то что ни один усыпленный слон ни разу не напал на нас после пробуждения. Доброжелательность ко мне этих животных казалась невероятной.

Согласованность защиты была одним из факторов, который сотни тысяч лет помогал слонам выжить в борьбе с хищниками, но сейчас, в изменившихся условиях, она устарела. Человеку, вооруженному огнестрельным оружием, ничего не стоит истребить их. Отныне дело выживания слона перешло в наши руки.

В июне все участники семинара собрались в лагере Ндалы. Ория рассказала об этом в главе «Рождение в саванне». Для нас семинар оказался тяжким испытанием: у Ории начались предродовые схватки, а в это время десяток специалистов под ее окнами со страстью обсуждали проблему поедания слонами семян акации тортилис и возможности последующего распространения акаций. Мне тоже пришлось нелегко: я с трудом излагал свои соображения о выживании слонов и с нетерпением ждал минуты, когда поднимусь в воздух и смогу наконец доставить Орию в больницу Найроби.