Дмитрий Зуев - Времена года

Славится Скнятино — эта предвесенняя мекка рыболовов.

Много способов постановки щучьих жерлиц, с живцом в ледовые лунки. А все-таки особой популярностью пользуется один лов — на баян, то есть одновременный лов на блесну из нескольких лунок. Оригинально и добычливо! Таким способом особенно удачен лов на Волнушке и на втором омуте Нерли: попадаются щуки весом до 7 килограммов. В ходу лучшие блесны: «сестра» (желтая), «бужа» (белая) и зимняя белая, «шторлинг» (желтая). А на жерлицы наживлять вернее плотву.

На Печунхе у древних курганов хорошо ловятся окунь и плотва, на жерлицы — крупные щуки.

На первом омуте Нерли, у деревни Красная Горка на мотыля берет густера.

На Московском море у Старого Мелкова ловятся судаки, щуки, крупные окуни, плотва. А судаки-то весом 3—4 килограмма! Начинают брать щука и судак на Ламе (Завидово).

Сравнительно новое «золотое дно» для удильщиков — спортивная станция на широкой и глубокой реке Проне при впадении ее в Оку за Рязанью. До станции можно проехать по шоссе через Рязань или по железной дороге до станции Проня. Дом рыбака расположен в деревне Засечье.

Для всех на льду одно необходимое правило: лунку руби только утром, а клев лучше в полдень. Припороши снежком водяное окно проруби: дольше будет непуганая рыба брать и спокойнее вывод крупной рыбы. Клев лучше на мормышку, хуже на блесну.

Отошли самые короткие, тусклые дни глухозимья. Миновали длинные ночи классических морозов. Ярче, вполнеба разгораются после звездной ночи красные зори востока. Утреннее зарево розово-голубых красок, свойственное только северу, впервые становится заметно в феврале.

И до чего же теперь блистательно сияет восходящее солнце. Особенное в году это февральское солнце! Оно даже сильнее июльского: ведь летом земля и зелень поглощают лучи. А в феврале свет солнца сливается с блеском снегов.

Февральское солнце сшибает ледяные рога зимы. Как сияют капли, как сияет лед! Будто от солнечных лучей зажигаются хрустальные свечи сосулек под карнизом московских крыш.

Типичная картина пришвинской весны света! Рушится ледовый трон «снежной королевы»…

По народным приметам, эти так называемые «длинные капельки» сосулек к большому урожаю конопли и льна.

Февральский соловей — овсянка запевает веснянку Веселее чирикают по утрам московские воробьи, бодрее и игривее полет галок и ворон. Брачные игры затевают пары черных воронов, ворониха садится в елках на гнездо.

В солнечный полдень ощутим пригрев февральского солнца. Зримые приметы февраля-бокогрея — обтаи пней и стволов дерева с юга, образование черных воронок — лунок.

Синие левитановские тени на снегу, юоновское солнце, саврасовский голубой воздух — первые улыбки весны света.

Спадают морозы. Начинается потепление. Все выше всходит и дольше не заходит постепенно разгорающееся солнце. Оттепели разбудили в темном гнезде белку. Продремала затворница морозную зиму. В гнезде у нее и в мороз было до 20 градусов тепла. В стужу отшельница не спускалась за «кислыми» шишками, пробавлялась осенними запасами орехов, желудей, грибов, шишек. Чаще теперь белка гуляет по низу и резвится по верхушкам елок.

Дремучий бор зеленеет «зимой и летом одним цветом». Изящны рисунки хвойных пирамид. Строго устремлены ввысь четкие шпили стройных елок. Мягко ласкают глаз теплые тона неувядаемой и в стужу нежно-зеленой хвои.

В лучах февральского солнца зеленая хвоя блестит и кажется еще ярче, чем летом. Золотые связки шишек, подвешенные у самых коньков, увенчивают макушки елей.

…Чу! Отрывистое громкое цоканье разносится по лесу. Под опахалами потемистого лапника осторожно подшагнешь без лыж по крепкому насту и случайно подглядишь таежный секрет. Целый зверинец на одной сосне! По суковинкам вдогонку и вприпрыжку, цокая, скачут до десятка белок.

До чего же прытки игруньи на воле! Оттепели, свету и солнцу безмерно рады эти пепельно-голубые маленькие пушистые зверюшки.

Птичьим поскоком беличий следок дошел до елки и оборвался. Как на небо поднялась… Попробуй, найди ее без лайки. Трудно разглядеть затаившуюся белку в заснеженном хвойнике. Удобно искать ее в ветер, когда шевелятся макушки деревьев. Тогда белка сидит почти в полдерева, в неподвижной средней хвойной кроне. А сейчас неизвестно, на какую елку смотреть. Не сразу угадаешь, куда делся зверек: поверху перемахнет и спрячется. Висит неподвижно хвост, точно хвойная ветка. Без собаки охотнику тут топор пригодится. Постучи о ствол, белка от шума поскачет выше и, гляди, навернется на глаза.

К концу зимы в лесу глубок сугроб. Лежат снега неподвижно, будто охраняют уснувшую природу.

А время придет — и чудесно снег обернется полой водой в апреле, зеленой травой в мае, а летом — грибами.

Сколько несметных богатств и чарующей красоты таится в снежных заносах зимнего леса!

Светлеют лучистые дни на исходе зимы. Яснеет воздух, искрятся сугробы.

Слепит глаза яркий блеск снега. А ухо ловит неожиданно звонкие голоса птичек. Как их возбуждает свет февральского дня!

В парке, как и в лесу, теперь уже новое, весеннее творчество птиц. Любимица птицеловов — синица-большак по утрам славословит близкую победу дня над ночью.

Пернатый композитор сочиняет величальную песню весне. Забросила синица короткие зимние нотки.

Синица клюет и поет. Во время паузы слышны частые удары клюва: «тюк, тук, тюк». За час десятки деревьев облетит, тысячи веток осмотрит труженица. Непоседа ловко цепляется за ветки, успевает обшарить все щелки и трещинки в коре. Клюет вредных насекомых: жучка, листогрыза, бисерную кучку бабочкиных яичек, листовертку.

Синице-певице некогда позировать, рассиживаться, манерничать. Она поет между дел на охоте.

Умильно зазвенели колокольчики-овсянки. Первой из всех зимующих птиц в средней полосе запевает она. Односложна и незамысловата, но трогательна на морозце ее песня: «синь… зинь… синь… син…»