Виктор Леглер - Южнее Сахары

Кстати, вы помните, как Робинзон Крузо попал на свой необитаемый остров? Он отправился в неудачную экспедицию за рабами, поскольку он сам и его соседи-плантаторы нуждались в рабочей силе. Вся экономика нынешних Кубы, Ямайки, Бразилии, юга Соединенных Штатов, была построена на рабском труде африканцев. Триста лет работорговля была важнейшим европейским бизнесом. Сами европейцы в Африке не покидали своих кораблей и прибрежных крепостей опасаясь углубляться в континент, полный смертельных для них болезней. На побережье сформировалась целая серия бандитских государств, которые совершали набеги в глубь континента и приводили захваченных рабов, своих братьев-африканцев, своим белым партнерам, за что получали ружья, порох, ром и табак. Подсчитано, что всего около десяти миллионов было вывезено в Америку, и на каждого прибывшего приходится двое погибших при захвате и в дороге. Опять же избирательно лучших.

Дело даже не в прямом ущербе населению и генофонду. Дело в том, что по всему континенту люди были сведены к положению цыплят, выращиваемых на убой. Вы родили и воспитали детей, потом придет человек с ружьем и их заберет. Сопротивляться африканские деревни не имели никакой возможности: на охоту за рабами уходили армии воинов-профессионалов, в достатке снабженные европейским оружием и имеющие на своей стороне фактор внезапности. В условиях систематического разгрома никакая экономика, культура, социальная жизнь не могла развиваться, не могло существовать ни мастерских, ни школ, ни храмов, ни библиотек. Выжить могло только то, что при звуке опасности способно было убежать в лес и спрятаться. Любая попытка социальной самоорганизации немедленно уничтожалась. Так длилось до тех пор, пока англичане из христианских соображений не положили этому конец, установив блокаду африканского побережья. Помните фильм «Максимка», где злобные англичане хотят отнять у русских моряков их любимую игрушку, африканского мальчика. Как раз об этом.

В пятнадцатом веке, когда европейцы впервые высадились в тропической Африке, уровень развития был, конечно, не близок, но все-таки сопоставим. В девятнадцатом веке, после трехсот лет работорговли, разница стала колоссальной. Европа стремительно развивалась, а Африка только деградировала. Когда европейцы, получившие, наконец, лекарства от малярии и от желтой лихорадки, проникли вглубь континента, они были потрясены уровнем его дикости. Цивилизация Древнего Египта четырехтысячелетней давности была много, много выше. Африканцы – написали тогда европейцы в своих трудах – единственная раса, ничего не внесшая в историю человечества.

– Точно написали – отвечал Николай. – А что им мешало тогда, с самого начала самим римлян в рабство захватывать. Построили бы сами корабли и высадились в Европе. Чегоже они ждали, пока к ним приплывут? А где-нибудь в верхнем Конго, куда работорговцы точно не добрались, там почему тоже ничего нет?

– В тропических лесах условия жизни слишком тяжелы, – переходил Леонтий на позиции школы географического детерминизма. Это как на Чукотке или Аляске. Суровые природные условия не позволяют добыть избыточный продукт, необходимый для социального и культурного развития. Возникло первоначальное отставание, потом усилившееся.

Андрей не мог выразить свое ощущение словами Для него история цивилизаций была, как фильм: на экране вращался земной шар, покрытый зелеными лесами, а по ним бродили охотники в шкурах и скопьями. Проходили тысячелетия, и почти ничего не происходило. И вдруг на шаре возникли вспышки цивилизаций Египет, Двуречье, Средиземноморье, Индия, Китай, Мексика, и все стало меняться, во много раз быстрее, чем раньше. Земля стала покрываться городами, храмами и дорогами, а людей стало в сотни раз больше. Потом случилась еще одна вспышка – родилась европейская цивилизация, придумавшая технику, науку, гуманизм и демократию, и темпы перемен выросли еще во много раз. Европейская цивилизация в мгновение ока распространилась по земному шару, на большей части которого по-прежнему бродили первобытные охотники с копьями. Там, где европейцы хотели жить сами, они вытеснили или ассимилировали охотников – в Сибири, Америке, Австралии. В Африке они жить не хотели и не тронули ее до двадцатого века. Вот так и получилось, что на одной планете сосуществует ежедневно меняющаяся постиндустриальная цивилизация и первобытные племена, живущие в том же темпе, что десятки тысяч лет назад.

Все они признавали, что самым динамичным периодом для Африки был колониальный. Это было единственное время, когда разрыв между ней и остальным миром уменьшался. За шестьдесят примерно лет африканцы пробежали, по выражению товарища Сталина, путь от соломенных хижин до железных дорог, аэропортов и современных городов. Колонизация большей части Африки никогда не была коммерчески выгодным мероприятием. Ее двигало стремление к имперскому величию, чувство соперничества к другим европейским странам, просто романтическая любознательность. Дух наживы был, конечно, но его надежды не оправдывались. Все без исключения министры финансов европейских стран были против, когда честолюбивые первопроходцы обращались к своим правительствам с требованием денег на колонизацию. «В этих бесплодных краях, – писал один французский министр, – не произрастает ничего полезного, кроме орденов и знаков различия на мундирах наших бравых военных».

К середине двадцатого века европейские страны, вслед за Швецией и Соединенными Штатами намеревались перейти к модели общества всеобщего благоденствия. Но десятки миллионов нищих негров в качестве полноправных граждан категорически не вписывались в эту модель, а разделение граждан на категории не соответствовало идее равенства и прав человека. Колониальные страны ловко воспользовались честолюбием молодых образованных африканцев, пожелавших стать президентами независимых государств, и дали континенту свободу. Можно так сказать, что Африку освободили от европейского господства. А можно и так, что европейцы освободилась от необходимости содержать Африку, сохранив в ней свои экономические позиции там, где они считали нужным…

Еще они все были единодушны в том, что главной проблемой является человеческий фактор. Не климат, не инфраструктура, не полезные ископаемые, а люди. Например, евреи создали в пустыне современное государство из ничего, при этом выдерживая тяжесть постоянной войны со стократно превосходящим арабским миром. А рядом Египет, много более бедный, несмотря на Суэцкий канал и туристов, стекающихся к пирамидам со всего света. Андрей еще полагал, что процветание Москвы по отношению к остальной России было в основном связано с многолетним притоком в Москву самых активных и способных людей со всей страны. В масштабах планеты концентрация наиболее спосбных граждан обеспечила превосходство Соединенных Штатов. В последние три десятилетия американцы вдобавок осущетвляли специальную программу выявления талантливых молодых людей и дальнейшей помощи этим людям. Вообще в условиях единой планеты получается так, что страны, у которых уже есть преимущество, будут это преимущество только усиливать. Способные люди в бедной и плохо устроенной стране будут покидать ее ради лучшего места, не тратя усилий на поднятие потолка в своей собственной стране. А неудовлетворенным жителям Нью-Йорка или Калифорнии ехать уже все равно некуда, и они будут тратить энергию на совершенствование того места, где живут. Лучшие места будут с ускорением становиться еще лучшими.