Владимир Шнейдеров - Великим Северным (Поход Сибирякова)

Здесь существует свой особый метод носки. Уголь насыпается в ящики. Эти ящики ставятся на лямки и потом сваливаются в трюм. Работа идет быстро. Грузчики все как на подбор здоровые, статные ребята. Трюм баржи быстро опорожняется. Взамен угля на баржу идут бочки с бензином, аэросани и продовольствие для зимовщиков станции, строящейся в глубине бухты Тикси.

Эта станция — первые шаги к освоению якутского побережья. Недалеко то время, когда здесь возникнет такой же полярный порт, как в Игарке.

На другой день отправляемся на станцию. Идем на моторке с прицепленной к ней шлюпкой с «Сибирякова». С нами едет человек пятнадцать, чтобы помочь зимовщикам в работе по строительству станции. На берегу нас встречает начальник станции Фрейберг. Он в морской фуражке, в белом ветрозащитном костюме, с откинутым на спину капюшоном.

Фрейберг показывает нам «свои» владения. Хорошее место он выбрал для станции. В глубине залива, на обрывистом берегу торчат мачты радио. Строятся два дома. Один только начат — стоит голый каркас. Второй достраивается.

Кругом строительные материалы — лес, кирпич, железо. Работа кипит. До осени осталось немного. В стороне лагерь зимовщиков, еще не переселившихся в дома; вместо кухни — костер.

Молодая миловидная женщина в лыжных шароварах жарит на сковородке рыбу. Вокруг сидят псы на цепях, привязанных к вбитым в землю кольям. Они умиленно облизываются и переминаются с ноги на ногу.

Со скрипом мимо нас проезжает телега. Черный бычок запряжен в деревянный ящик, поставленный на самодельные колеса. Хитроумные зимовщики заставили взятого на мясо бычка перевозить строительные материалы. Бычок упрямится. Его приходится подгонять палкой и тащить за веревку, подвязанную вокруг шеи.

При нашем приближении псы заливаются неистовым лаем. Работник якут покрикивает на них. Они смолкают.

В стороне, на лужайке, десятка полтора белых и серых оленей. Мы подходим ближе. Олени не трогаются с места. Их ветвистые рога покрыты шершавой, похожей на замшу кожей. У некоторых кожа начинает слезать, оголяя кость рогов и повисая длинными тесемками.

— Наша ездовая сила, — говорит Фрейберг. — Хотите прокатиться?

Желающие находятся. Сотрудник станции приносит крохотное седло с подпругами и пристраивает его на оленя. Для того чтобы продемонстрировать нам высшую школу оленьей езды, первым отправляется якут — работник станции. В руках у него длинный шест. Он сидит верхом, поджав ноги, упираясь шестом в землю, и понукает оленя. Немного поупрямившись, животное размашистым шагом бежит по лужайке. Часть оленей выезжена, другая не годится еще для езды. Фрейберг объясняет, что большая часть стада заготовлена на мясо для зимовщиков.

Подговорив сотрудника станции заседлать невыезженного оленя, предлагаем только что подошедшему Решетникову прокатиться. Аппарат наготове. Оленя обступают со всех сторон и держат за рога. Решетников усаживается. Все разбегаются. Олень полминуты стоит на месте, испуганно крутит головой, потом сразу всеми четырьмя ногами подпрыгивает — и Решетников летит кувырком на мокрую траву к общему удовольствию всех собравшихся.

Пока на корабле идет перегрузка угля, помогаем достраивать станцию. Мы уже снабдили ее аэросанями, запасом горючего и оставили механика на зимовку. На аэросанях зимой работники станции будут производить обследование дельты Лены и сообщаться с селением Булун, находящимся выше по течению.

Наша группа разбилась на две части. Одна переносит доски с берега к постройке, другая, выстроившаяся длинной шеренгой, перекидывает кирпич.

Хозяева-зимовщики настойчиво приглашают нас пообедать. Стол накрыт в недостроенном помещении станции. Это первый обед зимовщиков под крышей.

Нас кормят рыбой собственного улова — муксуном и стерлядью, вкусно приготовленными женой Фрейберга на костре. Фрейберг здесь со всей семьей — с женой и двумя ребятами.

Пообедав, снова беремся за работу.

Вскоре приходит «Лена», привозит новых работников и забирает нас на «Сибирякова».

Отто Юльевич ходит по палубе, покусывая бороду, — признак того, что он обдумывает какой-то вопрос. До сих пор не решено еще окончательно, идут с нами речные пароходы или нет. Шмидт настаивает на проводке судов. Он дал срок — к трем часам ночи сегодня, 29-го, дать точный ответ.

Капитаны речников колеблются. Дело в том, что операция проводки речных пароходов открытым морем, где нередки штормы, дело опасное и серьезное. Если бы пришел «Литке» и привел с собой буксиры, то речники могли бы идти под самым берегом и в случае бури скрыться в какую-нибудь тихую бухту. На буксире «Сибирякова» в бухту не зайдешь. Ледокол из-за большой осадки близко к берегу подойти не может. Вот почему капитаны колеблются. Но Шмидт считает, что суда должны пойти — этого требуют интересы строительства на Колыме.

30 августа . Сегодня уходим из Тикси. По настояниям Шмидта решено, что с нами на буксире пойдут колесные пароходы «Якут» и «Партизан». «Пропагандист», как более старое судно, с баржами и всеми пассажирами вместе с «Леной» уходят обратно в Якутск. Рисковать жизнью всех людей, конечно, нельзя. Предсказания метеорологов о погоде довольно благоприятные.

Уходим рано утром. Провожающая нас «Лена» остается за кормой. Тотчас обнаруживается, что состав нашей экспедиции пополнился не только несколькими «оформленными» пассажирами, взятыми для переброски на Колыму, но и случайными лицами. Из трюма и уборных извлекают нескольких человек, забравшихся туда с целью во что бы то ни стало попасть на Колыму. Этих «энтузиастов» приходится ссаживать на вызванную Шмидтом «Лену».

Снова прощаемся и уходим в море. И опять, уже в открытом море, матросы находят в трюме спрятавшихся за ящики двух новых «попутчиков». Хочешь не хочешь, придется везти их на Колыму. Это хорошие ребята — якутские грузчики, заявившие в свое оправдание, что им «страшно обидно» возвращаться домой, так и не добравшись до Колымы. Матросы устраивают их у себя в кубрике и кормят обедом.

Колесные пароходы, или, как их называют наши матросы, «велосипеды», прикреплены к длинному стальному тросу и идут кильватером за нами. Под «Якутом» хлопают колеса. «Партизан», с которого колеса сняты, переваливается с борта на борт, как жирный селезень.

Капитан все время на мостике. Он чувствует, какая ответственность лежит на нем: и «Якут», и «Партизан» никогда на своем веку не ходили на глубине большей, чем можно достать шестом.

К счастью, погода пока благоприятствует. Тихо. Тепло. Синее небо безоблачно. Так же, судя по всем данным, будет и завтра. Мы идем к Ляховским островам, входящим в группу Новосибирских. На одном из них находится зимовочная станция, которую мы должны снабдить по пути продовольствием.