Юлия Евдокимова - Испания со вкусом солнца [Гаспачо для печального рыцаря] [litres]

Осенний вечер в Аликанте баюкает уставшую от рутины душу: солнце близится к закату, окрашивая небо над морем в оттенки малинового, розового и сиреневого, его лучи играют в бокале белого слегка игристого вина, за окном шум моря. Народ уже расходится с пляжа и рассаживается по маленьким кафешкам на аперитив.

Скоро зажгутся огни фонарей на набережной и рассыпятся цепочкой по побережью, перекликаясь с одиночными прожекторами кораблей в море, яркими гирляндами круизных лайнеров и далекими огоньками острова Табарка.

Зная, что никаких особых достопримечательностей и красот здесь не ожидается, когда-то я выбрала Аликанте осознанно по единственному принципу – гарантированно теплое море в октябре.

В отличие от Коста-дель-Соль или каталонских берегов море здесь совсем другое – бархатное. Оно кажется более соленым, как на хорватской стороне Атлантики, но при этом ты словно в шелк и бархат окунаешься, ныряя в его волны.

Старый квартал Аликанте

И что снимает стресс рабочих будней лучше, чем сочетание ярко-желтого и ярко-синего? Эти цвета создают ощущение счастья, погружают в полную нирвану и лень.

Октябрь в Аликанте был первым за предыдущие десять лет, если не больше, ленивым тюленьим отдыхом. Пропало желание двигаться дальше, чем в центр города или к морю.

Добавьте огромные порции вкусной еды, шум волн за окном, это самое шелково-бархатное море, паруса в порту…

Здесь необычный цвет воды не только в море, но и в пресных, искусственных водоемах – пронзительно-бирюзовый.

Мы сели в скорый поезд на мадридском вокзале Аточа – и вот степи Ла-Манчи сменились небольшими горами, потом горы становились все выше и все дальше, а местность все более пустынной и каменистой. Вот и старинная ламанчская Куэнка на крутых утесах промелькнула за окном. Впереди ждал Аликанте.

Самое интересное в каждом путешествии – предвкушение.

Ты вышел из здания вокзала и еще не знаешь, что тебя ждет. Иногда ты подпрыгиваешь на месте от нетерпения, потому что виды из окна поезда настроили на соответствующий лад. Иногда еще не знаешь, что впереди, и особо виды не поразили, и уговариваешь себя: ну, вроде ничего… мило… чистенько…

Но именно в первые минуты в незнакомом месте возникает особенное ощущение ожидания и предвкушения. Замрите перед дверьми на привокзальную площадь: всего один шаг, и приключение начнется!

В нашем временном жилище в Аликанте когда-то убрали балкон-лоджию, и вместо него сделали стеклянную стену, с раздвижными панелями окна. Когда над морем вставало солнце, белая мебель, светлые стены и полы становились оранжево-апельсиновыми. Каждое утро апельсиновым было все вокруг: и сок в бокале, и отсветы на стенах, и солнышко.

Утром, неспешно потягивая кофе и сок, мы смотрели, как темнота за окном становилась синей, потом голубой, потом вспыхивала розовым.

И вот над городом вставал оранжевый апельсинчик солнца. А вечером солнце падало за море красным мячиком, неожиданно быстро окуналось на горизонте до половины, потом еще чуть-чуть, и вот уже полностью тонуло в море. А небо еще долго переливалось розовыми, бордовыми, фиолетовыми оттенками, вбирая в себя золотые огни города.

Уже на рассвете по пляжу начинали носиться туда-сюда любители спорта. Пожилые дамы гуляли вдоль кромки воды до темноты. Каждый день встречался забавный персонаж – дочерна загорелый седой джентльмен в… розовых стрингах.

Налево за городским пляжем в дымке виднелись небоскребы Бенидорма. В центре, как только заканчивался старый город, начинались бульвары, парки и скверы, широкие улицы и магазины, универмаги, кафе, рестораны, кофейни.

Огромные старые деревья раскинулись не только в парках, но и в двух шагах от нашего дома, вдоль дороги. Это даже не деревья, это какие-то инопланетные существа, вросшие своими корнями-щупальцами в каменисто-глиняную почву. Они тянут свои корни к земле и цепляются все крепче, а кроны уходят куда-то очень высоко.

По-испански они называются фикусами. Интересно, сколько лет надо выращивать фикус дома в горшочке, чтобы дорастить до такого размера?

Мы приехали в национальный праздник, 12 октября – День испанской нации, и на одной из площадей расставили столы и стулья с бесплатным угощением для пенсионеров. Одна бабушка в мантилье и парадной блузке ела, пила и общалась с соседками, не отрываясь от пяльцев с черным кружевом.

Дважды в неделю на площади у мэрии – барахолка. Кто-то приходит на людей посмотреть и себя показать, кто-то сидит и читает газету. В остальное время здесь прямо из асфальта бьют фонтанчики.

А еще Аликанте – город белых голубей. Удивительно, но здесь чайки кружат над замком, а не над морем. Над морем, на всех городских площадях, на пляже – сплошные голуби, в основном белые. На жарком солнце выгорают, не иначе.

Приходской собор под ярким солнцем и ослепительно синим небом показался слепленным из песка. Кон-катедрал, со-собор, потому что в городе два кафедральных собора, посвящен Святителю Николаю, второй – Святой Марии.

Сантисима-Тринидад

Порт в Аликанте полон яхточек, корабликов и лодочек, к вечеру здесь оживают многочисленные рестораны и морские клубы, и все переливается огнями. В порту стоит на приколе «Сантисима-Тринидад» – увы, это лишь реплика самого могущественного корабля испанского флота.

Спущен на воду он был в 1769 году в Гаване и сразу получил прозвище «Эскориал морей». Корабль весил 4950 тонн, на нем было установлено 140 пушек, а команда состояла из 1160 человек. Это действительно огромное судно.

Внизу в трюмах восковые фигуры изображают сценки из жизни корабля, самая жуткая – с отпиливанием ноги раненому матросу. Весьма достоверно.

«Сантисима-Тринидад» принимал участие во многих битвах, но в итоге пришел к трагическому концу.

В 1805 году, во время Трафальгарского сражения, корабль находился под командованием адмирала Бальтасара Идальго Сиснероса, прозванного Эль Магнифико – Великий.

Корабль получил более 200 пробоин и 100 повреждений, и даже английский флот пытался спасти испанский корабль. Два английских фрегата сопровождали уже погибающий корабль в Гибралтар, но, так и не достигнув родины, в 25 милях от Кадиса, 22 октября 1805 года «Сантисима-Тринидад» затонул…