Джастин Хаммонд - Это Россия, детка!

P. S.: Лучший способ задать мне этот вопрос при встрече, начать его словами: «Скорее всего, тебя постоянно об этом спрашивают, но…» Я лишь хочу сказать огромное СПАСИБО тем людям, которые понимают, что нам, иностранцам с Запада, приходится слышать этот вопрос практически каждый день, поэтому мы ценим, если вы понимаете, что это не тот вопрос, на который мы больше всего жаждем ответить.

Изучать русский на Западе — это чертовски интересный опыт. Кстати, когда в этой книге я использую термин «Запад», я ссылаюсь на Америку и Канаду. Хотя я уверен, нечто подобное также применяется, когда речь идет о Британии, Австралии и других англоговорящих западных странах. Я не могу дать 100-процентную гарантию, но это просто небольшое уточнение для вас.

Как я говорил ранее, когда рассказывал, почему выбрал учить русский (а не такие более популярные языки, как французский и испанский), изучение русского подразумевало, что занятия проходят в более комфортных условиях и небольших группах по 20–30 студентов. Это делает уроки русского более похожими на старые добрые занятия в школьных классах, чем университетские лекции.

На первом занятии русского языка я действительно нервничал. Совершенно не знал, чего ожидать и продолжу ли изучать его после нескольких занятий. В конце концов, это ведь был «РУССКИЙ» (самый сложный и страшный язык в мире, помните?!).

Пока я получал степень бакалавра, сменилось три преподавателя русского. Самое большое отличие изучения языка на Западе от изучения английского в России заключается в том, что в основном русские учатся английскому у других русских (для которых английский неродной). В то время как на Западе вы всегда изучаете язык (не только русский) с носителем. В основном это связано с тем, что на Западе население гораздо более разнообразное, в том числе и культурно: там больше иммигрантов из других стран. Это означает, что вы обязательно найдете носителя любого языка, который хотели бы изучать. Каждый преподаватель знает английский, и обычно это не первый попавшийся человек. Надо отметить, что изучение языка с носителем — ЕДИНСТВЕННЫЙ вариант в Америке. Однако, так как в России, очевидно, не так много носителей английского языка, как на Западе русского, приходится изучать английский не с носителем. Я не пытаюсь доказать, что это хорошо или плохо (хотя еще скажу о некоторых преимуществах такой системы), я лишь обозначаю разницу подходов к изучению иностранного языка на Западе и в России.

Одно из главных отличий в изучении русского на Западе и в России заключается в том, что там ваши учителя говорят по-английски, в то время как в России чаще всего нет. Очень важно, особенно на начальном уровне, чтобы учитель мог объяснить материал, приводя эквиваленты из родного языка (в моем случае английского). Это действительно важно, чтобы осознать основы грамматического ужаса, который творится в русском языке.

Позже я приехал в Россию по обмену и учил русский язык в Санкт-Петербургском государственном университете. За все время обучения я не встретил ни одного профессора, который знал бы английский. И хотя в том, что учитель не знал английского, было огромное количество плюсов (например, полное погружение в языковую среду), мы тратили очень много времени, пытаясь понять смысл слов, хотя могли бы практиковать говорение, или чтение, или что-то еще, что было бы гораздо полезнее. Поэтому я всегда говорю, что, несмотря на то, что я очень многому научился в России за тот год, вернувшись домой, я понял, что в своем университете я выучил гораздо больше, так как все определения и переводы давались на моем родном английском.

Возможно, лучшим примером того, как нужно было объяснять мне русское слово на английском языке, может служить слово «получается». Когда я впервые попал в Россию, я всегда и везде слышал это слово и его формы («получится», «получилось» и т. д.). Тогда я никак не мог понять, что оно означает. На тот момент у меня было несколько русских друзей, хорошо говорящих по-английски. Однажды я встретил их в баре (расскажу об этом подробнее в главе о Думской) и спросил своего друга Сергея, что означает слово «получается». Он просто ответил, что это примерно, как «удаваться». Сергей привел в пример ситуацию, когда ты входишь в комнату, где кто-то чинит твой компьютер, и спрашиваешь его: «Ну как, получается?» (Well, is it succeeding?). Конечно, я уловил, что он имел в виду, хотя, как носитель английского языка, я никогда в предложенном контексте не сформулировал бы свой вопрос. Поэтому меня все еще сбивал с толку и озадачивал перевод этого слова.

Затем все стремительно изменилось. Я задал тот же вопрос своему американскому другу, Райану, который жил со мной в Санкт-Петербурге. Он знал русский на продвинутом уровне и без замедления ответил мне, что «получается» в русском языке означает то же, что и «решить» (to work out) в английском. И я сразу же все понял! До этого момента слово «получается» было для меня кровожадным мучителем, который пригвождал меня к стулу и бил по лицу всякий раз, когда я его слышал и не мог понять. Но как только Райан подобрал этому слову аналогию в английском, я почувствовал, будто кто-то снял с моих глаз повязку, развязал веревки и выпустил меня на свободу. Это Свобода, детка! Наконец я знал не только то, что означало «получается», но и как можно использовать его в любом контексте.

Именно такие ситуации вдохновляли меня создать свой ютуб-канал (о котором расскажу позднее — не волнуйтесь, все самое интереснее еще впереди, оставайся с нами, товарищ). Кроме этого, в таких обстоятельствах я, будучи иностранцем в России, понял один важный момент: с каждым словом, выражением, предложением, которые я постепенно узнавал, жизнь становилась гораздо проще. Возможность понимать дополнительные слово-два и улавливать то, что кто-то сказал, было невероятным кайфом и сближало меня с русской культурой. С каждым новым словом я приближался к России и удалялся от ужасного клише «иностранец». В результате этот опыт мотивировал меня еще с большим усердием изучать русский язык: я хотел узнать все, владеть русским языком лучше, чем русские владеют английским. Это действительно очень странный стимул, но это сработало и мотивировало меня. И мне это нравилось.

Так или иначе, будь то на встрече с подписчиками или при случайной встрече на улице с тем, кто узнал меня, я часто слышу вопрос: «Почему ты выбрал жить, учиться, работать в Санкт-Петербурге, а не в Москве?» Мне нравится этот вопрос. Мне хотелось бы написать об этом отдельную книгу, но ответ удивительно прост. Когда я учил русский язык в Оттаве, моя подруга (изучавшая язык на год дольше) уехала по той же самой программе на год раньше. Она рассказала мне о Санкт-Петербурге — его красоте, магии, обаянии и привлекательности… и очень отговаривала меня от поездки в Москву, если только я не хотел «попасть в огромные каменные джунгли, похожие на Нью-Йорк». Стоит ли говорить, что мой выбор был очевиден.