Роман Кашигин - Записки каннибала

Многие родственнички Обамы не дружили с законом.

Еще дедушка Хуссейн Обама в 1949 году мотал за что-то срок. Но так как документы этого дела были уничтожены, а сам он после освобождения так никому и ничего не рассказал, то неизвестно, за что он сидел.

Брат президента США и отец Жужелицы, Малик Обама, не раз привлекался за разворовывание различных фондов, но каждый раз отмазывался.

Другой брат Обамы, Або, нелегально проживающий сейчас в Англии, тоже привлекался за изнасилование, но так же как и брат сумел отвертеться от наказания.

Да и сам Барак Обама внешне очень смахивает на только что освободившегося зека.

Кстати, я поинтересовался, имеет ли имя Обама какое-либо значение на африканских языках? Но ни на языке дхолуо, языке племени, откуда происходит род президента США, ни на суахили близких по значению слов не оказалось. Однако на луганде, языке, распространённом на северных берегах озера Виктория вопрос «Обама?», означает «Ты срёшь?»

Ох, как бы не поднасрали мне эти Обамы!

На африканские самолёты полагаться нельзя, и поэтому на встречу с бабушкой Сарой я прилетел в Кисуму на день раньше. Кисуму, после Найроби и Момбасы, третий по величине город Кении, но ничего интересного, кроме озера Виктория, там нет. А так как я сам живу на этом озере, только со стороны Уганды, то я даже на него и смотреть не пошёл. Да весь город по стилю жизни, благодаря многочисленным мототакси (бода-бода), больше походил на Уганду. Вот только культ Обамы здесь был намного выше, чем где-либо ещё. На улицах было много людей в футболках с изображением американского президента и имя OBAMA расшифровывалось так — Originally Born in Africa to Manage America (Рождён в Африке, чтобы управлять Америкой).

На следующий день мне не составило труда найти деревню Когело, где проживала Сара. Первый же попавшийся таксист хорошо знал туда дорогу. Ехать пришлось почти два часа. По дороге одолевали мысль: «А на фига мне это надо? Потешить самолюбие? Что интересного может рассказать мне эта старая, девяностолетняя кляча? Ведь она даже не родная бабка Обамы. И виделись-то они всего три раза. При этом по-английски она не говорит, а Обама не знает ни суахили, ни дхолуо!»

Территория, на которой обитала «мама» Сара, как её называют в округе, оказалась полностью огороженной сеткой-рабицей. У входа скучали двое полицейских. Я подошёл к ним и представился. Один из них начал с кем-то разговаривать по рации, а другой в это время обыскал меня и тщательно проверил металлоискателем.

Еще через пять минут подошёл парень в белой рубашке, который и оказался братом Жужелицы, Джеймсом. Только в отличие от Жужелицы, Джеймс был хорошо откормлен. В Кении так принято, как только человек становится начальником, как так тут же набирает вес, в самом прямом смысле этого слова. Джеймс проверил мои документы, а затем попросил расписаться в книге посетителей. Когда формальности были завершены, он провел меня вовнутрь, где показал находящиеся там могилы деда и отца Барака Обамы.

— У вас нет ни диктофона, ни даже блокнота? — поинтересовался он.

— Да, — согласился я, — у меня такой стиль работы. Я привык больше пользоваться головой.

— Хорошо. Убедительная просьба ограничить беседу десятью минутами. Помните, что она уже в преклонном возрасте.

— Хорошо, — ответил я. А сам подумал, что мне и двух минут, наверно, хватит.

— И еще, — добавил Джеймс, — по окончании вашего визита я должен буду посмотреть все сделанные вами снимки. Таков порядок.

Меня это немного напрягло. Что если Джеймс начнет просматривать все фотографии? А у меня там его голая сестра?

Потом Джеймс передал меня другому парню, которого звали Давид, и тот повёл меня дальше…

Я встретился с «мамой» Сарой когда она вышла окинуть взором свои владения. Она была одета в «кангу» — широкое платье с узорами. Первое, что меня удивило, это рукопожатие. Несмотря на то, что Сара опиралась на палочку, у неё была сильная рука, с большой и грубой крестьянской ладонью.

— Как там у вас в России? — спросила она.

— Холодно.

— Тогда я к вам не поеду! Не люблю холод! Даже и не приглашайте!

В доме Сары, построенном на деньги правительства Кении, которые до этого пришли из США, был ремонт, и оттуда доносился какой-то стук, поэтому мы отправились в хижину, в которой «мама» Сара жила до того, как Обама стал президентом.

Пока шли, я спросил:

— Скажите, а как вам удаётся сохранять бодрость и так хорошо выглядеть? Откройте секрет нашим читателям!

— А никакого секрета нет. Я ведь действительно ещё молодая! Как думаешь, сколько мне лет?

— Ну, на вид лет пятьдесят.

— Угадал! Так напиши в своей газете! А тебе самому сколько?

— Пятьдесят два.

— Ну, так и ты молодо выглядишь, я бы тебе больше пятидесяти одного не дала!

Мы уселись на старый диван.

В Интернете я видел фотографию, где Сара сидит вместе своим внуком. Должен сказать, что за последние 25 лет она почти не изменилась. Чего не скажешь o самом Обаме.

Спрашиваю:

— Как Вы считаете, есть ли Ваша роль в том, что Ваш внук стал президентом США?

— Наверно, нескромно так говорить, но если бы не я, то президентом Америки сейчас был бы совсем другой человек. Мой муж Хуссейн никогда не мог усидеть на одном месте. В его заднице всегда жили термиты, он носился как угорелый то туда, то сюда. Когда от него сбежала вторая жена, мне пришлось полностью взять на себя заботу о его сыне. Сама я почти неграмотная крестьянка, но сердцем понимала, что вся сила и свет в ученье, и каждый день водила его в школу. Без меня бы он не получил бы образования и не уехал бы в Америку.

Отведенное время быстро походило к концу, и я задал последний вопрос:

— Сара, а как вы думаете, что ожидает наш мир в будущем?

— Ничего хорошего. Я прожила почти полжизни и не знала даже, что такое электричество. Мы заботились о родителях, воспитывали детей, стоили хижины, разводили коров, выращивали кукурузу. Только на то, чтобы принести только одну канистру воды, иногда уходило несколько часов. Каждый день был наполнен смыслом. Да, кто-то мог заболеть, умереть. От эпидемии могла пострадать даже целая деревня, но в целом жизнь была куда более стабильна и предсказуема.

«Мама» Сара посерьёзнела и продолжила:

— А теперь? Разве я могла раньше представить, что самолёт способен перенести меня в Америку за несколько часов? Да я и про Америку-то ничего не знала! А сейчас у меня есть телевизор, мне его включают, и я не выходя из комнаты вижу, что происходит совсем в других странах, вижу все безобразия, которые творятся в этом мире. Вот что я тебе скажу, люди не становятся лучше, но их и их возможности очень выросли. И продолжают расти, а это страшно, когда у плохих людей растут клыки. Это дорога в ад. Хотя мне уже самой ничего не грозит, но я очень боюсь, ведь у меня много родственников и людей, которых я люблю.