Геннадий Дмитриев - Я был капитаном Фицроем

— Первая.

— Справка о допуске при себе?

— Конечно, — штурман протянул прапорщику справку о допуске.

— А у командира?

— Вот, пожалуйста, моя справка о допуске, — капитан Фирсов передал в окошечко секретной части свою справку.

— Карта варианта «зет-1» имеет гриф «совершенно секретно», соответственно, первая форма допуска должна быть у всех членов экипажа.

— У меня справки о допуске всех членов экипажа, — ответил Андрей Николаевич, — вторая форма только у стрелка-радиста, но у него нет доступа к полетной карте.

— Тогда все в порядке, возьмите карту, вот здесь распишитесь в получении, не забудьте вернуть после полета.

Борис Семенович расписался, взял карту и положил ее в планшет.

— Спасибо, друг, не парься, после полета верну.

То, что адмирал Пацюк назвал штабом ВВС, оказалось палаткой, в которой скучал генерал-майор в авиационной форме, два сержанта раскрашивали развернутую на столе карту с обстановкой. Формально, полк, в котором служил экипаж капитана Фирсова, находился в составе ВВС Украины и подчинялся командующему ВВС, представитель которого и сидел в этой палатке, но фактически, экипаж выполнял задачу военно-морской авиации, и потому ставил ему эту задачу адмирал Пацюк. Но ни в составе военно-воздушных сил, ни в военно-морской авиации не было самолета, способного задачу эту выполнить, потопить авианосец, а точнее, корабль-мишень. Бомбардировщики, оснащенные необходимым для этого вооружением, давно были порезаны на металлолом под строгим взором натовских инструкторов, в сопровождении восторженных воплей толпы.

Тогда кто-то вспомнил о старом, законсервированном бомбардировщике «Ту-16КС», что перегнали с какого-то аэродрома Крыма при переделе Черноморского флота и чудом не утилизировали. Ему пора бы давно занять место в музее, но самолет этот оказался единственным, способным нести ракеты, которыми можно потопить крупный военный корабль. Сами ракеты «КС-1» разрабатывались еще в начале шестидесятых на основе известного истребителя «МИГ-15» и предназначались для поражения кораблей противника. Это было тогда, когда в НАТО о крылатых ракетах еще никто и не думал. В бомбардировочном полку, что когда-то был полком дальней авиации, таких ракет не было, применялись они только в морской авиации, да и то уже давно были сняты с вооружения. Эти две ракеты, которые то ли по случайности, то ли по разгильдяйству не успели в свое время утилизировать, отыскали где-то на складах в Крыму, и по железной дороге, в обстановке строгой секретности, доставили на аэродром.

Состав войск, принимавших участие в учениях, выглядел нелепо до смешного: авиационный бомбардировочный полк, представленный единственным самолетом, остатки Черноморского флота, доставшиеся Украине после дележа, несколько кораблей НАТО, да два грузинских ракетных катера, каким-то чудом еще держащихся на плаву. Задачу экипажу упростили, цель была заранее нанесена на карту, определены координаты и высота точки пуска. Оставалось только долететь, произвести пуск ракет и вернуться домой.

Да и сама цель вполне соответствовала общему духу учений. Когда-то давно, еще в бытность Советского Союза, во время шторма на берег в районе Пицунды было выброшено греческое торговое судно. Владелец его отказался оплачивать расходы, связанные со спасательными операциями, предпочтя получить страховку за старый, уже отслуживший свой срок сухогруз. Судно так и осталось лежать на берегу, отсвечивая на солнце ржавыми бортами и внося дополнительную экзотику в пейзаж небольшого курортного городка. После развала СССР, когда все начали заниматься бизнесом, начиная от старушек, торгующих сигаретами и спичками на углах, до директоров предприятий, распродающих современные станки с программным управлением на металлолом, стали присматриваться и к ничейной ржавой посудине на предмет получения прибыли из этого, ставшего неотъемлемым дополнением курорта, объекта. Но энтузиазм жаждущих легкой добычи быстро остывал, когда они узнавали о том, какие затраты придется понести для реализации своей бредовой идеи. Так и остался догнивать этот сухогруз на узкой полоске песчаного пляжа, под крутым, обрывистым берегом.

Организаторы учений, увидев это ржавое корыто, решили использовать его в качестве мишени. Судно стащили с мели, залатали течи, отбуксировали в заданный район и поставили на якоря. Предполагалось поразить его двумя ракетами, хотя достаточно было бы и одной, но поскольку вторую ракету применить было негде, решили обе их выпустить по несчастному старому пароходу. Главное было долететь до него раньше, чем он потонет сам по себе. На полетной карте это корыто было обозначено, как российский авианосец «Адмирал Кузнецов».

Капитан Фирсов доложил генералу штаба ВВС о готовности экипажа к выполнению задания, фактически, это была формальность, ничего нового к тому, что сказал адмирал Пацюк, в штабе ВВС добавить не могли, единственно, что требовалось Фирсову, так это данные военных аэродромов Грузии.

— Полетная карта у Вас с собой? — спросил генерал, выслушав доклад командира.

Штурман вытащил из планшета карту, развернул ее на столе. Генерал дал распоряжение сержантам нанести на карту данные военных аэродромов Грузии и гражданских аэропортов. Полетная карта отличается от обычной топографической карты тем, что на ней, кроме боевой обстановки, наносятся данные аэродромов, радиомаяков и прочая информация, необходимая для самолетовождения. Усилиями сержантов карта, отмеченная как «зет-1», превращалась из обычной карты в полетную. Когда всё было закончено, генерал пожелал экипажу счастливого полета, и занялся своими делами.

Капитан Фирсов и майор Иванов вышли из расположения Командного пункта, сели в «уазик», и вернулись на аэродром.

День угасал, тусклый, сырой, занавешенный низкой сплошной облачностью, никакого просвета, хотя бы лучик солнца на закате. Нет, наутро погода не изменится, а жаль, завтра вылетать. Вылетать. Я уже забыл, как звучит это слово, летчик должен летать, да и самолет тоже, он создан для того, чтобы подниматься в небо, а не ржаветь на стоянке. Полетов не было давно, очень давно, с той поры, как наш полк перешел в состав вооруженных сил Украины, самолеты стояли без горючего, а пилоты занимались чем угодно, только не тем, чем должны были заниматься по сути своей профессии — летать.

Огромное, некогда могучее государство разлетелось на мелкие осколки, раздробив единый организм армии на множество вооруженных формирований, так называемых армий независимых государств, неспособных к ведению самостоятельных операций в современной войне. Молодые суверенные державы, отягощенные взаимными долгами, проблемами экономики и экологии оказались не в состоянии содержать свои вооруженные силы и обеспечивать их боеспособность. Проблемы с жильем, питанием, денежным довольствием не способствовали поддержанию высокого морального духа офицеров и солдат, а недостаток горючего и материальных средств свели боевую подготовку до уровня бессистемных, эпизодических занятий. Полеты в авиации стали чрезвычайно редким событием.